Татьяна Шуран - Матка
— Это был только сон.
Беля вынырнула из бассейна и закашлялась, нечаянно хлебнув воды. За высокими, от пола до потолка окнами купальни простиралась бескрайняя звездная россыпь. Отец и мать сидели в плетеных креслах вроде тех, которые ставят на дачах, и смотрели куда-то вдаль. Отец обернулся, взглянул из-под упавших на глаза черных волос и сказал:
— Вылезай, самое интересное пропустишь.
Беля выбралась из бассейна, торопливо отжала волосы и тоже подошла к окну. В неизмеримую темную глубину проваливался далекий голубой шар человеческой планеты.
— Мы уходим, — сказала Матка.
— И я тоже? — удивилась Беля.
Тасманов насмешливо покосился на дочь.
— Посмотри внимательно, — посоветовал он.
Закрыв глаза, Беля прислушалась к своим ощущениям и нащупала поверхность земли: вкрапления нарядных каменных городов среди пустынных просторов одичалой природы и горстки людей, полных любопытства и творческих замыслов, как в первый день мира. Внезапно она заметила и саму себя в кубическом доме с куполом на краю отвесного обрыва; сквозь появившиеся наконец-то в непроницаемых стенах из черного камня высокие, от пола до потолка, окна Беля увидела серьезную молодую девушку с длинными пепельными кудрями, в строгом темном костюме, похожую на прилежную студентку. Сидя за массивным каменным столом, она что-то деловито записывала сверкавшей электрическим светом каменной ручкой на округлой табличке размером с ладонь.
— Мы все время будем с ними, — сказала мать. — Но сейчас мы покидаем их навсегда.
— А что дальше? — машинально спросила Беля.
Матка фыркнула и повела оголенными в вырезе белого платья плечами.
— Впереди целая вечность, — рассеянно заметил Тасманов.
— Никто не знает, что суждено, — неопределенным тоном отозвалась Матка.
Земля терялась в дали; Беля чувствовала, как уходящая жизнь превращается в воспоминание, а воспоминание — в избавление.
— Время истекло, — произнес Тасманов, поднявшись с места.
— Попрощайся, — сказала Матка, повернув к ней непроницаемое лицо.
Беля взглянула на исчезающий отблеск мира, который уже забыла, и сказала:
— Прощайте.
