Пирс Энтони - Серебро змея

— Я уверен, что он есть. И мы найдем его, с твоей способностью выведать это. Начать с того, что мы не можем встать перед лопоухими открыто лицом к лицу. Если мы попытаемся сделать это, то они просто посмотрят на нас, и мы превратимся в беспомощные палки. Это означает, что мы каким-то образом должны выкрасть у них твоего отца, а это не будет легким делом. Из того, что ты говоришь, ясно, что они могут обнаруживать тебя даже в астральном состоянии.

— Да, но я думаю, что только когда я говорю. Когда я молчал, они не знали, что я там.

— Но ты ведь не держал свой рот на замке! Благодаря этому они смогут узнать, что им следует быть настороже и чего ждать.

Кайан пригорюнился. Жак мог оказаться прав. Проклятье! — подумал он. Если бы только мой брат Келвин был здесь. Он герой Пророчества, я же всего лишь непредвиденная случайность.

Он подумал, что никогда еще за всю свою жизнь не был так мало уверен в себе.

Король Филипп Бластмор Аратекский хихикнул в восторге от своей собственной сообразительности и передвинул черного ферзя на доске. — «Шах».

Мельба, низенькая и толстая, приземистая и с лицом, так густо испещренным морщинами, что оно напоминало плохо залеченную шкуру животного, посмотрела на него. Ее старческие глаза, казалось, были сфокусированы не на доске, а на его искусственно подрисованных черных усах. Казалось, словно ей совсем не нужно было поглядывать на доску.

— Ну как? — спросил Бластмор. Он чувствовал себя возбужденно. — Ты сдаешься?

— О, король, — осведомилась колдунья своим скрипящим отрывистым голосом, — ты желаешь выиграть эту игру или предпочитаешь, чтобы Мельба продемонстрировала свою стратегию?

— Демонстрируй свою стратегию, — сказал он вызывающе. Но это было лишь блефом. У него было такое чувство, что он догадывается, что она собирается сделать, и это ему не нравилось. Мельба была Мельбой, и она удивляла его уже пятнадцать лет.

— Вот что я сделаю, — перегнувшись через доску и все еще не отрывая от него взгляда, она так надула свои щеки, что морщины превратились в едва различимую сеточку, и выдула струю дыхания, такого зловонного, что он зашатался. Филипп услышал тяжелый удар, и когда он закончил моргать, увидел, что его черный ферзь валяется на ковре.

— Боюсь, что это не по правилам, Мельба, — сказал он. — Нельзя трогать фигуру, можно только передвигать ее.

— Ты говоришь, это древняя военная игра? А в войне все средства хороши.

— Да, конечно. Но…

— Я не трогала твою королеву. Я только наслала ветер, чтобы убрать ее с поля боя.

— Все равно это не позволяется. — Он вздохнул. У Мельбы слишком прямолинейное мышление. И все же здесь не было никого, кого можно было бы научить этой игре.

— Тогда может быть другая стратегия, — сказала Мельба. Она ткнула пальцем, таким узловатым, что он напоминал мертвую ветку с дерева яблочных ягод, и черная королева была объята столбиком пламени. В течение пары коротких вздохов она превратилась только в обугленный кусок дерева на ковре.

Бластмор заморгал.

— Право же, Мельба, тебе не следовало делать этого. Теперь, когда круглоухий ушел, кто сделает мне ее дубликат?

— Никаких проблем. — Мельба щелкнула пальцами — и уголек на ковре превратился в нетронутый пламенем раскрашенный кусок дерева. — Это была лишь иллюзия. В битве за твое королевство это будет настоящим.

— Конечно, это производит впечатление, — сказал Бластмор. Старая карга должно быть точно выжила из ума, но ее магия производила впечатление. Это была его прихоть — научить ее игре Сент-Хеленса — прихоть, расплачиваться за которую приходилось сплошным беспокойством.

— Или, — продолжала Мельба, — если бы фигурки, которые ты называешь пешками, действительно были бойцами и угрожали бы королевству… — Она схватила вазу с цветами и поставила ее на ковер рядом с королевой. Как раз когда он недоумевал, что такое она собирается сделать, она вылила воду на его сторону доски. Когда он поспешно вскакивал со своего кресла, вода разлилась по доске и стекла на пол, унося за собой все его черные пешки.

Бластмор стоял над доской и размышлял над преобладанием белых шахматных фигур. Он ухватился за прыщик на правой щеке и думал, что же такое сказать.

— Я согласен, — наконец сказал он. — Это помогло бы выиграть битву. Но это же игра.

— Да, игра. — Мельба подняла над доской свои сложенные в круг руки, и доска начала дрожать. Одна за одной, черные фигуры сбрасывало с доски, в то время как белые фигуры оставались на месте. Когда все черные фигуры за исключением короля исчезли, а тот был окружен белыми шахматными фигурами, тряска прекратилась.

— Теперь игра закончена, — сказала Мельба.

— Да, закончена. — Вообще-то, он бы хотел, чтобы она никогда и не начиналась. Ему следовало бы заранее догадаться, как она поведет себя. Но он проявил королевскую предусмотрительность и поздравил ее: — Ты хорошо себя показала. Так хорошо, что нам не придется играть еще раз.

— Отлично! Здесь не нужны игрушечные фигурки. Мельба и без этого может руководить стихиями.

— Я уверен, что ты можешь и будешь. — Бедная Мельба должно быть считает, что шахматы — это тренировка в военном колдовстве. Не то, чтобы ее магия вызывала симпатию. Может быть, когда-нибудь так и было. Он видел, как надулись ее щеки и поднялся сильный ветер. Он видел, что ее глаза загорелись как угли, до того, как вспыхнуло пламя. Может быть, вся магия основана на одних и тех же принципах.

Мельба встала.

— Я возвращаюсь к себе. Сюда идет твой генерал.

— Правда? Откуда ты знаешь это?

Мельба засмеялась. Это был ужасный звук: назвать это кудахтаньем было не совсем правильно. Он смотрел, как она крутится в своих черных юбках, и это было похоже на то, что она скорее плывет, чем идет к двери. К тому времени, когда он дважды моргнул, она уже исчезла, видимо исчезла не только из комнаты, но и из дворца. Именно так она уходила всегда. Он никогда не мог точно определить суть ее ухода. Конечно это внушало страх и благоговение всем остальным; у него почти не было дворцового персонала, потому что обычные слуги оказывались слишком перепуганными колдуньей, чтобы могли нормально работать. К счастью, ему не нужно было слишком много слуг по той же самой причине: Мельба могла делать почти все, что было необходимо.

Он сидел на месте некоторое время, переставляя шахматные фигурки словно для игры. Черные фигуры были разбросаны по полу, что заставило его нагнуться и приняться кропотливо подбирать их. Он хотел бы, чтобы ему не пришлось ссориться с Сент-Хеленсом. Общество Круглоухого доставляло ему настоящее удовольствие, особенно его чудесные рассказы о необыкновенном мире, называемом Землей. Он снова подумал о том, как этот большой крупный человек появился у него, прося что-то, называемое «убежищем», и о том, как он заплатил за это, став другом. За всю жизнь его единственным другом был Сент-Хеленс, Круглоухий.

Похожие книги на "Серебро змея", Пирс Энтони читать полностью, без сокращений.

Пирс Энтони - Макроскоп

Пирс Энтони - Хтон

Пирс Энтони - Заклинание для

Пирс Энтони - Хтон. [Дилогия

Пирс Энтони - В коровнике