Аня Чеблакова - Смерть волкам
-А-а-а, - протянула Веглао. - А ты что здесь делаешь?
Тальнар понимал, что его вид отнюдь не будет служить аргументом, если он скажет, что просто пошёл погулять. Выглядел он так, как и должен выглядеть человек, две недели живший в лесу. Он увидел, что Веглао потихоньку отступила на шаг, и почувствовал резкий укол испуга, смешанного с раздражением. Если она расскажет кому-то, что видела его, план погибнет. Вдруг его осенила идея. Он выпрямился, изящно склонил голову набок и мягко улыбнулся той улыбкой, которая, он это знал, всегда вызывала у Веглао - да и не только у неё - доверие.
- Я тебя напугал? - нежно спросил он. Веглао непонимающе смотрела на него, прижав сжатые кулачки к груди. Она была похожа на полудикого дворового котёнка - вот-вот сорвётся с места и убежит. Тальнар подался к ней навстречу, глядя на неё с той нежностью, которая гипнотизирует любую влюблённую женщину, как бы напугана она ни была. И зачарованная Веглао не двинулась с места. Она только вздрогнула, когда Тальнар легонько дотронулся до её плеча.
- Я совсем не думал, что встречу тебя здесь, - заговорил Тальнар. - Знал бы, одел бы что-нибудь поприличнее. Стоим сейчас здесь с тобой, как принцесса и бродяга.
Обтрёпанная коричневая юбчонка, мальчишеская рубашка в клетку, волосы завязаны в небрежный хвостик - хороша принцесса. Веглао почувствовала, что краснеет. Она разрывалась на части - никогда ещё ей не было одновременно так сладко и так страшно.
- Я всё-таки уеду, - продолжал Тальнар, - дня через два-три. Но знаешь, я так люблю этот лес. Как подумаю, что долго его не увижу, так как-то не по себе делается. Говорят, в Риндаре вообще нет лиственных лесов, один только бор кругом.
- Ага, - пискнула Веглао. Тальнар по-прежнему мягко держал её за плечо, прикосновение это было лёгоньким, как крыло бабочки - шевельнись, и оно исчезнет.
- А в Хорсин ты заходил? - спросила она. Тальнар покачал головой - медленно, как будто эта идея вообще не приходила ему в голову.
- Нет... кстати, может, и зайду. Может, даже сегодня вечером.
- Да, да, сегодня вечером, - слегка оживилась Веглао. - В восемь часов в клубе начинаются танцы. И ты тоже приходи!
Последнее вырвалось у неё быстрее, чем она поняла, что только что сама впервые в жизни пригласила парня на свидание. Тальнар улыбнулся ей так, что её сердце подпрыгнуло до самого горла.
- Отличная идея. Вечер танцев! Вы, наверное, уже забыли всё, чему я вас учил?
- Я ничего не забыла, - пылко возразила Веглао. - Так ты придёшь?
- Приду, - уверенно сказал Тальнар. "Танцы. Много людей"
Веглао расцвела от этих его слов. Чуть-чуть запнувшись, она поблагодарила его, но Тальнар только небрежно тряхнул спутавшимися, но по-прежнему красивыми волосами:
- Мне это совсем не сложно.
Уже когда Веглао отошла на несколько шагов, он окликнул её:
- Но только ты никому не говори, что видела меня здесь!
- Хорошо! - воскликнула девочка счастливым голосом.
Домой Веглао летела, как на крыльях. Она уже не чувствовала никакой обиды на Ригтирна и, влетев в комнату, где он слушал радио, кинулась ему на шею.
- Что это с тобой? - спросил он ворчливым тоном, но в его голосе слышался смех. Он встал и, обхватив её руками, покружил по комнате. Веглао поцеловала его в щёку, Ригтирн рассмеялся и взъерошил ей волосы. Девочка прижалась щекой к его щеке и счастливо выдохнула ему на ухо:
- Прости меня, я была такой дурой... Можно, я сегодня пойду на танцы?
3
Веглао тщательно подготовилась. Она вымыла волосы и расчесала их на косой пробор, надела своё самое красивое платье, доставшееся от мамы - чёрное, в мелкий белый горох, с белым воротничком и манжетами, подолом до середины голени и белым поясом. Сначала, правда, платье пришлось немножко подогнать - хотя Веглао была довольно высокой для своих тринадцати лет, фигурка у неё всё ещё была плоской, а платье было рассчитано на взрослую женщину.
Около восьми часов вечера она надела платье и тщательно вычищенные туфельки, поправила волосы и вышла в гостиную, где сидел её брат. Ригтирн обернулся на её шаги и в первую секунду её не узнал. Её тонкое личико побледнело, глаза взволнованно блестели, дрожащие руки мяли подол платья.
- Ну ты даёшь, Веглао, - проговорил Ригтирн. Ещё никогда на его памяти она не выглядела такой взрослой и красивой. Она поняла его слова по-своему.
- Я такая некрасивая... - проговорила она, чуть не плача.
- Вот уж нет. Ты хорошенькая, - Ригтирн протянул руку и устало потрепал её по голове. Веглао увернулась от его руки и принялась быстро приглаживать волосы.
- Я похожа на маму? - спросила она. Ригтирн окинул её взглядом. Худенькая, нескладная, с тонкими руками и острыми локтями, она была похожа на их мать только цветом волос и глаз - то есть ровно в той же степени, в какой на неё был похож он.
- Да, очень похожа, - со вздохом сказал он. - Веглао, не задерживайся допоздна. Если ты не придёшь к десяти, я пойду за тобой...
- Ригтирн! - девочка быстро обернулась, округлив глаза и умоляюще выпятив порозовевшие губки.
- Ладно. Пол-одиннадцатого дома как штык.
- Спасибо! - расцвела Веглао. Она подбежала к висевшему на стене зеркальцу и приподнялась на цыпочки, вытянув шею. - Я правда красивая?
- Правда-правда. Не опаздывай.
Веглао поцеловала его в щёку и убежала. И едва за ней захлопнулась дверь, Ригтирна вдруг разом охватило какое-то щемящее, болезненное чувство, как будто внезапно открылась старая рана или вновь заболел воспалившийся зуб. Внезапно он почувствовал дикое желание побежать следом за ней и уговорить её остаться сегодня дома, но быстро уговорил себя не устраивать панику на пустом месте.
В это время Тальнар был уже в клубе. Его появление всех удивило - народ был уверен, что молодой учитель танцев уехал в университет. Всем и каждому Тальнар повторял ту же ложь, которую от него уже слышала Веглао, и вскоре история о заболевшем боевом товарище Лантадика разнеслась повсюду. С этого момента никто уже не таращил удивлённо глаза при виде Тальнара, и молодой оборотень смог вздохнуть спокойно - насколько это вообще было возможно в его состоянии. Раза два-три он потанцевал со своими бывшими ученицами. Одна из девушек без умолку болтала, Тальнар изо всех сил старался непринуждённо отвечать ей и не слишком натужно смеяться над шутками. В целом он чувствовал, что справляется со своей ролью неплохо, но вместо воодушевления ощущал только бесконечное отвращение к самому себе. А ещё он чувствовал, что скоро начнёт превращаться. Он не смог бы описать это чувство, если бы его попросили. Хотя, к счастью для него, просить было некому.
