Диана Марселлас - Зов Колдовского ущелья
— Но, мой господин Ландрет… — пролепетал главный конюх, седовласый старик, выступая вперед.
Мальчик, худенькое бледное создание лет двенадцати, растерянно и испуганно захлопал ресницами. Никто не успел и глазом моргнуть, как Ландрет подскочил к нему, раздувая ноздри, и ударил его кулаком. Тот жадно и с шумом глотнул воздух, пошатнулся и рухнул на каменную плиту. Брилли содрогнулась, чувствуя приступ раздражения и злости, кипевшие в Ландрете, затем — обжигающую боль, разлившуюся по телу юного конюха, и закричала, но никто не услышал ее крика — его заглушил душераздирающий вопль мальчика.
Мелфаллан схватил Ландрета за рукав и притянул его к себе. Тот сопротивлялся, энергично махая руками.
— Пустите меня! Слышите? Ничего ведь не случилось!
В этот момент Брилли оставила укрытие и направилась к людям.
— Ничего не случилось? — взревел Мелфаллан. — Ты убил парнишку!
— С ним все будет в порядке, — протестовал Ландрет. — Мальчикам битье идет на пользу, тем более когда они того заслуживают…
Увидев Брилли, склонившуюся над конюхом, толстяк оторопел.
— А это еще кто такая?
Она почувствовала, как с новой силой в нем вспыхнула ярость, как к ней присоединились надежды, как угасло наслаждение, питавшее природную жестокость.
— Я целительница, мой господин, — смиренно ответила Брилли, открывая сумку. — Этому мальчику требуется помощь.
Ландрет с грозным видом двинулся к ней, но граф опять удержал его. Она чувствовала, как бушуют в толстяке низкие, гнусные чувства, и с удивлением ощутила, как кипят в Мелфаллане ненависть и возмущение. Он презирал жестокость. Раньше ей казалось, что ни к одному из благородных людей у нее никогда не возникнет уважения и симпатии.
— Ну, как хотите! — взвизгнул Ландрет, напрочь позабыв об учтивости.
Мелфаллан окинул его уничижительным взглядом и повернулся к главному конюху.
— Нужна помощь Марины. Пошли за ней, — приказал он, наклонился к Брилли и приподнял край ее шляпы.
— Как тебя зовут?
Она поспешно надвинула шляпу на глаза и опустила голову.
— Я целительница с юга. — Ограничившись столь уклончивым ответом, Брилли достала из сумки бинты. — Не могли бы вы велеть мальчикам перенести беднягу в конюшню?
— Конечно! Ребята, за дело! Только осторожнее!
Четыре молодых конюха подскочили к бесчувственному другу и с готовностью выполнили указание. Они уложили его на сено, а Брилли достала из сумки несколько пузырьков и сухие водоросли.
— Воды, — обратилась она к ближайшему из мальчишек, и тот, схватив ведро, понесся к каменной цистерне.
Брилли видела, как Ландрет еще пару минут спорил с графом, потом махнул рукой, взобрался на жеребца и ускакал прочь. Мелфаллан некоторое время стоял в нерешительности, потом направился к конюшне. Она закусила губу и повторила про себя:
Отец Океан,
Царица Морская…
— Что же! У него практически нет шансов, — сказала Брилли вслух.
— Мисс! — с отчаянием и болью в голосе выкрикнул один из мальчиков. — Грамил умрет?
Она повернула голову — на нее напряженно и с мольбой смотрели голубые, карие, серые глаза.
— Нет, не умрет. — Ее голос прозвучал спокойно и уверенно. — Но сейчас попрошу вас оставить меня. Мне нельзя мешать.
Брилли слышала шаги приближающегося графа, но заставила себя забыть на время о его присутствии. Приподняв Грамила за плечи, она взяла в руки бинты и принялась обматывать их вокруг худенького тела больного.
— Я забочусь о слабых мира сего… Монстр, я не отдам его тебе…
Когда принесли воды, она опустила в ведро водоросли и принялась поливать забинтованного Грамила ладонями. Проснувшееся в ней колдовство сосредоточилось в руках, которыми Брилли ощущала теперь и оценивала степень повреждения. Магия полностью завладела ею, и вот первые струи выходившей из мальчика боли потекли в нее.
— Живи! — едва слышно обратилась к Грамилу Брилли и почувствовала слабый отклик в обессилевшем теле больного. — Живи! — настойчиво повторила она. — Тебя здесь любят, очень любят, Грамил!
Юный конюх ответил негромким стоном и повернул в ее сторону голову, но глаз не открыл. Брилли склонилась ниже и втянула в себя остатки его боли.
Мозг мальчика заработал. Он обратился мысленно к ней:
— Кто ты?
Ей лишь это и было нужно.
— Спи, — нежно ответила она и отстранилась от него, совершенно обессиленная.
Если бы она дольше пробыла с ним в подобном контакте, ей могли передаться и физические раны. Еще раз подойдя к мальчику, Брилли ласково провела ладонью по его лицу.
Когда все закончилось, на ее плечи словно навалилась тяжкая ноша, и внутренние голоса окружающих вновь зазвучали в ее голове.
— Что с ним? — спросил Мелфаллан.
Она резко повернула голову. Молодой граф Ярваннета стоял в проеме двери, освещенный сзади солнечным светом.
Он все видел, но не догадался. Его беспокойный взгляд остановился на ее лице.
Я никогда не встречал ее здесь…
— Что с ним? — нетерпеливо повторил Мелфаллан, глядя на спящего конюха.
Брилли уставилась на собственные руки, склонив голову и пряча лицо под широким полем шляпы.
— С ним все будет в порядке, мой господин. Кровоподтеки и ушибы заживут со временем. Ваша целительница знает, что делать.
— Хорошо, очень хорошо, — пробормотал Мелфаллан и с облегчением вздохнул.
Он радовался, что мальчик уцелел, а также что удалось избежать серьезной проблемы. Убийство, даже конюха, считалось тяжким преступлением, а за действиями Ландрета наблюдала приличная толпа. Вспомнив, что он не один, граф тряхнул головой.
— Где Марина? Я ведь послал за ней.
— Мастер пошел за ней, ваша светлость, — пролепетал один из мальчиков.
— Ах да. Оставайся здесь, девушка, пока не появится Марина. — Слова Мелфаллана прозвучали как приказ. Он нащупал кошелек на поясе, извлек оттуда монету и протянул Брилли. — За твои старания.
— Спасибо, мой господин!
Граф еще несколько секунд стоял в нерешительности у конюшен. Какое-то странное это лечение… Девчонка ужасно бледная… Потом резко отвернулся и скрылся в каменном тоннеле.
Брилли чувствовала, что совсем обессилела, но подняла свои вещи и посох с пола конюшни. Все мышцы болели, а голова шла кругом и, казалось, превращалась в вату.
— Оставайтесь с ним, — сказала она конюхам. — Если проснется, дайте ему воды из ведра.
— Но граф велел вам никуда не уходить, — напомнил старший из мальчиков.
