Анастасия Штука - Охотники (СИ)
Она побродила по причалу, слегка морщась от неприятного, застоявшегося запаха несвежей рыбы, водорослей и масляной смазки. Громкие крики вечно голодных и недовольных своей незавидной участью чаек, заглушали требовательные и возмущенные голоса людей, пытающихся что-то доказать видному, высокому мужчине, закутанному в меховую шубу необъятных размеров. Слушая их речь, он постоянно морщился и тихо уговаривал их успокоиться и не пороть горячку. Как она поняла из многочисленных услышанных отрывков, рыбаки старались убедить начальника порта, что пора показать «этим снулым рыбинам, где их место», потому что народное терпение вконец истощилось.
Щуплый и маленький дедок, спокойно пыхтящий трубкой вдали от всего шума и гама, сразу привлек ее внимание. Рядом с ним лежали старенькие, но чистые и хорошо сработанные и сбалансированные весла. Сам он неторопливо доставал из воды самодельную удочку, на которую, конечно, никто не попался. Но на его сморщенном, словно печеное яблоко, лице не отразилось ни досады, ни разочарования. Он лишь философски кивнул своим, одному ему известным, мыслям и так же неспешно забросил ее обратно.
Заметив остановившуюся рядом охотницу, он перевел на нее смешливый взгляд поблекших от времени глаз и хрипловато осведомился.
— Русалок бить со всеми собираешься?
Кира присела рядом с ним на корточки, с усмешкой взглянув на спокойную водную гладь, по которой пробегали солнечные лучи, создавая впечатление, словно озеро затаилось, выжидая, и иронично усмехается над собравшимися у его берегов людьми.
— Разве я похожа на сумасшедшую? — Она повернулась лицом к внимательно рассматривающему ее безо всякого стеснения старику, ответившему после небольшого промедления.
— Скорее уж на богатейку какую. Есть тут у нас одна, из столицы пожаловала, в гости к градоправителю, стал быть. Так она на тебя чем-то похожа…
Кира недовольно поморщилась, потому что незамысловатые и бесхитростные слова задели ее за живое. Ей казалось, она достаточно глубоко похоронила свое прошлое и переняла все необходимые привычки и навыки, но многие все равно замечали в ее поведении и манерах что-то странное. Да, не зря говорят, что переданное через молоко матери никакими силами не изживешь.
— А что ж тебе здесь-то понадобилось, а? — Неверно истолковав ее затянувшееся молчание, поинтересовался он.
— Лодка.
— Ишь, чего захотела, — по-доброму усмехнулся старик, покусав черенок трубки, — кто ж сейчас на воду-то спуститься захочет. Это они для вида шумят только, а сами боятся до печёночных колик.
— Гребцы мне не нужны, с веслами я и сама как-нибудь справлюсь, — Кира с улыбкой вспомнила, как раньше часами могла плавать по спокойному, большому затону, украдкой пробираясь к реке в жаркий полдень и без спросу утаскивая чью-нибудь припрятанную в камышах лодку. Она так любила это незабываемое ощущение: жаркие поцелуи солнца, неповторимый свежий аромат воды, запах нагретых трав и разогретой земли, легкие дуновения ветерка на коже. Ее мать постоянно твердила, что однажды сердце откажется слушаться, и она не переживет такое непростительное легкомыслие и своеволие своей беспечной дочери.
— Ну, лодку мне не жалко. Бери, коли хочешь…
Старик подробно объяснил, где оставил свое небольшое суденышко, в котором даже парус был, но его еще надо было ладить и пристраивать на корме. Кира вежливо выслушала все его многочисленные рассуждения, подхватила протянутые весла и отправилась в указанном направлении, привычно игнорируя заинтересованные и удивленные взгляды. Следуя указаниям, она миновала порт и вышла к дикому пляжу, довольно далеко расположенному от оживленных причалов. Густые заросли ивняка и камыша закрывали его от ветра и посторонних взглядов с двух сторон, позволяя ей спокойно и не таясь спуститься к воде. Большая крепкая и добротная лодка с облупившимися боками покачивалась на маленьких волнах, облизывающих пологий берег, удерживаемая на крепкой веревке, привязанной к забитому в землю колышку. В высоких зарослях она рассмотрела еще несколько лодок, но не стала больше обращать на них внимания. Стянув с руки перчатку, она присела и стала развязывать крепко затянутую веревку. Замысловатый узел все никак не желал уступать и развязываться, заставив ее тихо выругаться сквозь зубы и недобрым словом про себя помянуть старика-перестраховщика.
— Помочь?
Лениво прозвучавший вопрос, озвученный хорошо знакомым голосом, заставил ее вздрогнуть от неожиданности. За спокойным тоном скрывалось напряжение и раздражение. Прежде, чем она успела подумать, рука без позволения хозяйки скользнула вниз и молниеносным движением вытащила из-за отворота высокого сапога сай. Кира перевела злой взгляд на Рина, остановившегося неподалеку, подпирая плечом невысокую иву. Он угрюмо смотрел на нее, непоколебимо скрестив руки на широкой груди, всем своим видом выражая невысказанный упрек.
— Какого демона ты тут делаешь? — Разъяренно рыкнула на него Кира, пряча оружие и поспешно поднимаясь, отряхивая с колена налипший снег.
— Поверь, меня сейчас мучает точно такой же вопрос, — глаза мужчины недобро блеснули. Он оторвался от дерева, прошел разделяющее их расстояние и легко отобрал у нее веревку, без малейших усилий распуская хитроумный узел.
— Решаю нашу проблему.
Кире было неудобно от того, за каким занятием и где он застал ее, но признаваться в этом она не собиралась. Хотя внутри все сжималось от угрызений совести, некстати сообщившей о том, что они, вроде бы, как напарники. И должны все делать сообща… Поэтому она напомнила себе, что первым начал Рин, хотя это и звучало совсем по-детски и как-то нелепо, как не совсем хорошее оправдание.
— Я повел себя неправильно, — он подошел ближе, заслоняя солнце. Наклонившись к ней, свободной рукой слегка коснулся ее маленького подбородка, затем поспешно убрал руку, — прости…
— Тебя там не ждут, — Кира никак не прокомментировала неуклюжие извинения мужчины, прекрасно понимая, что ему было крайне непросто заставить себя произнести их.
— Я не отпущу тебя одну, — Рин подхватил небрежно брошенные в снег весла и кивнул на лодку, — забирайся. Я столкну ее на воду.
— Почему я, интересно, в один прекрасный день решила, что мне нужен напарник? — Раздраженно пробурчала себе под нос Кира, перекидывая ногу через высокий борт и залезая в лодку. Рин усмехнулся, услышав ее слова, а затем, посерьезнев, ответил.
— Не знаю…
— Ты за мной следил? — Молчание затягивалось, только легкий плеск волн под уверенными и широкими гребками мужчины нарушал звенящую, напряженную тишину.
