Роберт Асприн - Кровные узы
Рэндал ощутил, как в нем разливается гордость, почувствовал, что вырос на несколько дюймов, его шея вспыхнула от радости.
— Я полностью в вашем распоряжении, Риддлер, — сейчас и всегда, и вам это известно. Я дал клятву Священного Союза. Я не забыл об этом.
А Нико, похоже, забыл, но даже это облачко не могло заслонить свет благосклонности Темпуса — по крайней мере, не целиком, сказал себе Рэндал.
— Не забыли и мы. Отряд скоро выступает в Рэнке, чтобы встретиться там с Нико и отправиться в восточный поход. Ты нужен нам в этом походе, Рэндал, — исключительно как боец Священного Союза.
— Исключительно? Не понимаю. Ведь это Нико нарушил парную связь, а не…
— Дело не в Нико. Дело в Джихан.
— О… О!
Рэндал выскользнул из-под руки Риддлера, так как ее вес неожиданно стал невыносимым.
— Вот оно что. Она… что ж, это была не моя мысль, этот брак. Вам должно быть известно это. Я не очень хорош… в обращении с женщинами. А она… очень требовательна.
Слова теперь, когда наконец появился кто-то, способный понять, хлынули потоком.
— Я держу ее как можно дальше от себя, объясняя, что не могу… ну, вы понимаете… до тех пор, пока мы не поженимся. Я так много потеряю… лишусь могущества, а его в наши дни осталось совсем мало. Джихан говорит, что через ее отца мы вновь обретем его, но я не связан с богами. Я связан…
— С другим. Я знаю. Рэндал, кажется, у меня есть решение, которое сможет снять тебя с крючка, если ты поможешь мне.
— О, Риддлер! Я буду так признателен! Она — да не в обиду будет сказано — скорее ваша проблема, чем моя. Если вы только сможете освободить меня от нее, в том случае, если отряд отнесется к этому хорошо… Я тайно скроюсь и присоединюсь к вам в Рэнке, я…
— Никаких тайных исчезновений, Рэндал, — произнес Темпус, обнажая в улыбке зубы.
Эта ухмылка была хорошо известна всем пасынкам Рэндал тупо произнес:
— Мы не можем… повредить ей, мой командир. Никаких тайных исчезновений? Тогда как?..
— С твоего позволения, Рэндал, я умыкну ее — украду твою невесту из-под самого твоего носа.
— Позволения?! О, Темпус, я буду так признателен, вечно и искренно признателен…
— Значит, я его получил?
— Что? Позволение? Именем Священного Писания и дьяволов, которые любят меня, да! Умыкайте! И да…
— Одного твоего позволения будет достаточно, Рэндал. Не будем вовлекать в это силы, чье поведение мы не можем предсказать, не говоря уж о том, чтобы управлять им.
Женщина в одиночестве прогуливалась по саду, а в доме в это время шла вечеринка. У нее были светлые вьющиеся волосы, уложенные по моде, принятой в столице в этом году: высоко заколотые позолоченными шпильками с вырезанными ликами ранканских богов.
Он подошел к ней сзади и, молниеносно обхватив шею рукой, сказал только:
— Спокойно, я здесь не для того, чтобы сделать тебе больно.
Но божество внутри него, которого не должно было быть здесь, сейчас пробудилось, расправило крылья и потребовало противного. Не обращая внимания на непристойное и все усиливающееся давление, которое оказывал бог войны, мужчина предоставил женщине возможность понять, кто ее держит.
Это не заняло много времени: женщина была ранканкой благородных кровей — ни один человек не смог бы застать ее врасплох без сверхъестественной проворности и ловкости Темпуса.
Она застыла, напрягла все мышцы, так что тело мужчины буквально начало воспринимать намеки божества, и прижалась к нему спиной — первый шаг для того, чтобы выбить его из равновесия, использовать свой опыт арены, обманное движение, отвлекающее внимание, чтобы попытаться бежать.
— Спокойно, — повторил он. — Или тебе придется расплачиваться за последствия.
— Чтоб тебя трахнуло, Темпус, — промолвила она удивительно благопристойным голосом, никак не вяжущимся с ее словами.
Риддлер ощутил, как руки Ченаи сжались в кулаки, а затем расслабились. Позади них в доме люди болтали, звенели кубками.
— У нас на это нет времени, если ты не готова начать прямо сейчас.
Он опустил свободную руку ей на бедро, провел ею по животу, скользнул вниз и сделал такой захват, с которым она никогда не встречалась на ранканских аренах.
— О боги, ты не изменился, ублюдок. Если не мое тело, — за которое ты, уверяю, заплатишь больше, чем оно стоит, — то что еще тебе нужно»?
— Я думал, ты не спросишь. Речь пойдет о пустяковом дельце — покушении на жизнь Терона, организованном тобой. Кажется, что-то вроде нападения на баржу. Не лучший ход для члена бывшей царствующей семьи: ни для тебя, ни для Кадакитиса, ни для всех твоих уцелевших родичей, которые разделят гнев Терона, если выяснится, кто пытался скормить его акулам.
— Я повторяю, недоносок, чего ты хочешь?
В данный момент времени существовало два ответа на этот вопрос, один из которых был связан с богом в теле Темпуса, нашептывающим: «Она женщина, а женщины понимают только одно. Она боец. Давненько уже у Нас не было бойца. Отдай ее Нам, и Мы будем очень признательны, — а она станет Нашим послушным слугой. Иначе нельзя будет ей доверять».
Богу в своем теле он ответил: «Я не могу доверять Тебе, не говоря уж о ней», а женщине сказал:
— Ченая, помимо очевидного, — продолжая крепко прижимать ее локтем, одно движение которого могло сломать ей шею, Темпус начал сзади задирать пышные юбки, — я хочу, чтобы ты сделала для меня кое-что. Одной группировке в городе требуется женщина, которая по вердикту богов не может быть побеждена. То, чего я прошу, я прошу ради Кадакитиса, ради продолжения вашего рода, ради блага Санктуария. То, чего просит бог, боюсь, уже дело другое.
Его голос становился все глубже, наполняясь давно сдерживаемой страстью Повелителя Насилия и Грабежей, Крови и Смерти Санктуария.
Ченая была бойцом и была связана с богами. Темпус надеялся, она поймет, что его бог отбился от рук.
Часовой у входа в трубу, ведущую к Крысиному водопаду, ставке Зипа в Подветренной, с заткнутым кляпом ртом плавал в луже собственной крови.
Зип, скользнувший в трубу, в полумраке наткнулся на него и сразу понял: визитная карточка Синка. У часового были отрублены кисти рук и ступни ног.
Он поблагодарил бога, чей находящийся среди болот алтарь посещал до сих пор, что вернулся в ставку один, и, встав на четвереньки, прекратил агонию часового.
Тактика Третьего отряда коммандос была направлена на устрашение; но это соображение не помогло сдержать тошноту. Понимание того, что часовому не потребовалось бы и получаса, чтобы истечь кровью, также не улучшило настроение Зипа: люди Синка, вероятно, следят сейчас за ним из прилегающих хибар, которые Зип считал своим оплотом.
