Сергей Раткевич - Покрывало ночи
«Хорошо им. Они себе везде работу найдут. А мне бежать некуда. Это мой трактир.»
— Ну, чего стоите? — бросил он второму повару и двум оставшимся служанкам.
— Мы с вами, хозяин, — ответили те.
— Тогда живо тащите вино и мясо из погребов! — рявкнул он. — И не дрожите так. На столы… сам подавать буду.
— Но… — жалобно пискнула одна из девиц. — Эти… они так смотрят, словно вот-вот съедят!
— Вот поэтому и нужно накормить их досыта! — рявкнул рассерженный трактирщик. — Чтоб не съели. Бегом, дуры!
Обрадованные тем, что в зал им идти не придется, девицы мигом притащили все, что следовало. Второй повар от них не отставал.
"Я даже не думал, что он такой здоровый, " — отрешенно помыслил трактирщик, завидев, как повар единым духом доволок из подвала тяжеленный бочонок вина. — «Да его ж втроем катить нужно!»
Тут же, хлопнув себя по лбу, трактирщик кинулся за кувшинами.
«Стою тут, разинув рот, а эти-то… не приведи Боги, если осерчают! Ведь и впрямь — сожрут!»
Сжав зубы и стараясь не глядеть на ужасных посетителей, трактирщик обнес их вином и мясом.
«Только бы ноги не подвели!»
Собрав всю волю в кулак, он поинтересовался не желают ли восхитительные господа какого-нибудь гарниру. Есть замечательные салаты. Изумительный картофель. А еще…
— Мы этого не едим, — ответил все тот же голос.
«А остальные что — немые? Верно, что так. Не иначе. Гарниров не едят. Да что ж это деется-то, люди?!»
Посетители молча пережевывали мясо, запивая вином. Молча и монотонно. Их однообразные движения завораживали.
«Не смотреть на них. Только не смотреть. Это главное.»
— Подойди, — велел голос.
Трактирщик вздрогнул и повиновался.
— Протяни руку.
Протянул.
Ладонь дрогнула от тяжести кошеля.
— Золото, — произнес голос. — Повелитель хорошо платит тем, кто оказывает гостеприимство его слугам.
«Даже если там серебро — я в барыше!» — мелькнуло в мозгу трактирщика.
— Благодарю, господин, — трактирщик склонился в низком поклоне.
— Благодари моего Повелителя, — отозвался тот.
— И его тоже! — кланяясь пробормотал трактирщик, а сам скрутил в кармане кукиш.
«Кто знает, что вы за птицы, но упаси меня Боги от вашего Повелителя!»
И в этот момент снаружи послышался топот копыт.
"Много лошадей, " — с тревогой подумал трактирщик. — «Армия, небось. Или опять маги.»
Ему стало очень интересно, что случится, если новые гости сунутся в трактир. А ведь сунутся. Как пить дать, сунутся. Жрать-то всем охота, а другого трактира поблизости нет. Нет и не было никогда.
Ну… точно!
Грохнула дверь, и сочный увесистый гомон с треском ворвался в трактир.
— Все вон! — с порога взревел кто-то. — Освободить место для гвардии Его Величества!
На ослабевших ногах трактирщик доплелся до стойки. Опустил в укромный уголок кошель с деньгами.
«Жив останусь — заново трактир отстрою!» — подумал он.
После чего сел на пол и накрыл голову пустым мешком. Мешок пах ветчиной. С грохотом и смехом, звеня доспехами, ронские гвардейцы ввалились в зал.
— Я сказал — все вон! — вновь заорал кто-то из них.
— Пива! Вина! Жаркого! — орали другие. — Где хозяин? Шевелись, падла, не то трактир разнесем!
— Уходим, — сказал предводитель нелюдей, сидящих в трактире, и его тихий голос легко заглушил громкие вопли гвардейцев.
Трактирщик сидел, с головой укрывшись мешком, и пытался припомнить хоть одну молитву. Поэтому он не видел, как нелюди внезапно одним общим движением встали. Он не видел, как взлетели тусклые мечи. Как один за другим на пол стали валиться гвардейцы. Один за другим. Один за другим. Изрубленные до того чудовищно, что некоторых нельзя было признать за людей. Немногие, успевшие выхватить оружие, так и не смогли пустить его в ход. Стремительность, с какой действовали нелюди, не оставила их противникам никаких шансов. Трактирщик не видел, как на изукрашенных латах и ярких плащах расцвели чудовищные кровавые цветы. Зато он отчетливо услышал, как грозный рев ввалившихся гвардейцев прорезали короткие вздохи свистящей стали — а потом рев и крики сменились страшным булькающим хрипом, страшным еще и оттого, что он был многоголосым. Впрочем, хрипели гвардейцы недолго.
— Теперь у тебя вдоволь мяса, — произнес все тот же ужасающий голос.
Входная дверь хлопнула, и на трактир обрушилась вязкая тишина.
— Так вот они какие… эльфы… — шумно выдохнул второй повар.
Трактирщик стянул мешок с головы и недоуменно уставился на своего работника.
— Эльфы? — спросил он. — Какие еще эльфы?!
— Ну, а кому ж еще такое под силу? — дрожащим голосом спросил второй повар, утирая холодный пот.
— Нет, — затряс головой хозяин, — не эльфы это. Точно, не эльфы. Тех-то я знаю.
Ему не хотелось вылезать из под стойки и смотреть на то, что осталось лежать в зале. На такое нельзя смотреть. Никому нельзя. Никогда. Потому что тот, кто на такое посмотрит, уже никогда не будет прежним. Он должен стать или подонком, или святым. Или сойти с ума. Трактирщик не верил в возможность собственной святости. Сходить с ума ему тоже не хотелось. А третий вариант — ну это уж вообще… как-нибудь без меня, ладно? Трактирщику не хотелось смотреть на то, что лежит в зале. Зачем видеть то, что и так представляешь себе слишком хорошо? То, что даже не увиденное не даст заснуть. Никогда не даст. Совсем никогда. Ну почему я не надумал жениться? Я же теперь вообще не смогу один спать. И никакие девки тут не помогут. Жена нужна. Да только где ж ее взять?
Трактирщику не хотелось ничего решать. Слишком много всего. Сначала маги. Потом эти. А потом еще и это. Сырое мясо, тяжело падающее на пол.
«В моем трактире. В моем трактире!»
Трактирщику не хотелось ничего решать. Лучше просто сидеть вот так, глядя на землистое от пережитого ужаса лицо своего повара, и говорить — все равно о чем…
"Нельзя ему убирать эти трупы. Никак нельзя, " — подумал трактирщик. — «Монахов каких надо просить. Они святой жизни люди… а с этим парнем мне еще работать.»
— Не эльфы это, — продолжал трактирщик, — с теми-то я куда как близко знаком. Я с ними даже и побродить успел. Это когда молодой был. У меня была одна… ну, ты понимаешь о чем я… такая женщина!.. шелковистая вся, в глазах чертики, а бедра-то…
Он потряс головой, чувствуя, что краснеет. Нашел о чем рассказывать наемному работнику! Тоже мне, респектабельный господин. Перцу вам на язык, господин трактирщик! Надо же так разболтаться. Девки, небось, тоже слышали. Будут теперь языками мести.
— Но… если не эльфы… — Второй повар все еще не мог прийти в себя, — Если не эльфы — кто тогда? Я к тому, что мне этих ронских бандюг, положим, не слишком то жалко, но чтобы такой ужас…
