Марина Дяченко - Ведьмин век
Округ Одница граничил с Рянкой. И куратором там был как раз человек Клавдия, проверенный, верный, и, ясен пень, в Рянку ехать уже поздно. Одница, округ Одница…
Девчонка закончила пророчить через десять секунд после того, как он снял принуждение и отвел руку. Криво усмехнулась, пытаясь восстановить утраченное достоинство; как-никак, а она поддалась насилию. Сделала то, чего от нее требовали.
Месть не заставила долго себя ждать:
— Ты закончишь свою жизнь на костре.
Клавдий поднял брови:
— Ой ли? Ты ни с кем меня не перепутала?
— Ты умрешь на костре, — повторила девчонка с нажимом. — Жаль, что я этого не увижу.
— Нашла, о чем жалеть, — сказал он искренне, но девчонка не угомонилась, и, уже уводимая по коридору, продолжала звонко вопить:
— На костре!.. Великий Инквизитор разделит участь ведьм, на костре, на костре, на ко…
Скрипучая дверь закрылась, проглотив конец ее фразы; Клавдий решил, что для перекура уже слишком поздно.
Четвертая из задержанных была худа и крючконоса. Темный плащ болтался на ней, как на вешалке; при виде Клавдия — черная фигура, подсвеченная факелом, черный капюшон, пристальные глаза в узких прорезях — женщина затряслась и закрыла лицо руками.
Некоторое время он оторопело смотрел на нее. Привыкший доверять профессиональному шестому — или уже седьмому? — чувству, он пребывал на этот раз в затруднении; «Диара Луц, — говорил предварительный протокол. — Администратор танцевального ансамбля. Предположительно воин-ведьма, классификация затруднена в связи с…»
Пробежавшись глазами по тексту, Клавдий соскользнул к нижнему краю листа, к подписям. Прочитал и испытал нечто вроде облегчения; значит так, дорогой мой рянкский куратор. Теперь тебя можно отстранять легко и без всяких колебаний — потому что такого промаха не прощают даже близким друзьям. Надо же, «воин-ведьма»…
— Я не ведьма, — прошептала крючконосая, все еще закрывая лицо руками. — Это ужасная ошибка… Клянусь жизнью, я не ведьма, я…
— Я знаю, — отозвался Клавдий со вздохом.
Женщина на секунду затихла. Оторвала от щек мокрые пальцы; подняла на Клавдия опухшие от слез глаза:
— Вы… Я не… За что?!
— Верховная Инквизиция приносит вам свои глубочайшие извинения, — сказал он официальным бесцветным голосом. — Виновные в трагической ошибке будут строго наказаны.
Она всхлипнула:
— Меня… как… вместе с… ними… как же мне теперь… жить… что я скажу…
Стражники, изрядно удивленные, уже провожали ее в коридор; Клавдий не выдержал и потупился, пряча глаза.
Скрипучая дверь закрылась; Великий Инквизитор в раздражении откинул капюшон, стянул с плеч шелковый плащ и нащупал в нагрудном кармане вожделенную пачку сигарет.
* * *На куратора округа Рянка он не стал тратить времени. Вообще; подписал приказ о смещении и велел Глюру довести до ведома.
Полтора часа были съедены сводками и донесениями; эпидемию в Рянке удалось приостановить, зато в Бернсте, на другом конце страны, начался массовый падеж скота. Перед дворцом Инквизиции мок под дождем озлевший пикет. Клавдий мимоходом взял в руки еще теплую фотографию, с которой глядели хмурые лица и достаточно оскорбительные плакаты; он почему-то был уверен, что в эту же самую минуту точно такая же фотография ложится на стол к герцогу.
Будто отвечая на его мысли, замигал красный огонек на панели правительственного телефона.
— А до вас нелегко дозвониться, господин Великий Инквизитор.
— Работа во имя безопасности государства требует некоторой подвижности, ваше сиятельство, — отозвался Клавдий сухо.
Герцог хмыкнул:
— Тогда остается надеяться, что в ближайшие часы вы будете куда подвижнее, нежели последние полгода… Если, конечно, здесь есть какая-то зависимость. Между вашей подвижностью и числом погибших в Рянке. Между вашей подвижностью и уроном, нанесенным хозяйству Бернста; вы слышали, там отчего-то дохнут коровы? Отчего бы это, вы не знаете?
— Для чистоты эксперимента, — медленно проговорил Клавдий, — для чистоты эксперимента следовало бы отправить меня отдых… на курорт в Одницу, к примеру. И поглядеть — может быть, так будет лучше? Может быть, коровы оживут?..
— Самое время слегка пошутить, — голос герцога из холодно-насмешливого сделался просто холодным.
— Самое время меня вздрючить, — отозвался Клавдий в тон. — В одном анекдоте ушлый пастушок лупил быка-производителя прямо во время, так сказать, процесса… Чтобы улучшить качество потомства. Да?
Герцог сделал паузу. Любой чиновник за это время трижды успел бы наложить в штаны. Значительная пауза, красивая.
— Без обид, Клав, — сказал герцог тоном ниже. — Но мне неприятно то, что происходит.
— Мы сделаем все, чтобы оно происходило как можно меньше, — сообщил Старж примирительно.
На том и порешили.
Несколько минут Клавдий осторожно держал в руках опустевшую трубку; потом щелкнул по рычагу и вызвал номер заместителя:
— Завтра утром, Глюр, я намерен оказаться в Однице.
* * *Он заехал домой на полчаса. Снова изучил содержимое холодильника, пополненного вездесущей домработницей; выпил холодной воды, поменял рубашку, с отвращением покосился на вонючую пепельницу и повалился на диван — пятнадцать минут ни-о-чем-не-думания. Это святое.
Из расслабленного полусна его вывел телефонный звонок; рука сама, на ощупь поймала трубку:
— Я слушаю.
Тихонько потрескивал незримый коридор, возникший между ним и кем-то, молчащим на том конце провода.
— Я слушаю, да… — повторил он механически.
В трубке дышали. Тихо и сбивчиво; еще не успев ни о чем подумать, Клавдий сел на диване:
— Кто говорит?
Никто не говорит. Тишина; не ошибка неверных проводов — просто молчание. Трубка, намертво затиснутая в чьей-то руке. Отдаленный шум города, пробивающийся сквозь стенки телефонной будки. Сдерживаемое дыхание, причем тот, кто дышит, не особенно велик. Маленький объем грудной клетки…
— Ивга, это ты?..
Испуганно завопили короткие гудки.
Клавдий взглянул на часы. Под окнами его уже ждет машина.
Зар-раза…
Он пощелкал по кнопкам, набирая номер; трубку, по счастью, взял младший Митец. Хрипловатый и, кажется, сонный.
— Назар? — Клавдий постарался, чтобы голос его прозвучал как можно естественнее и беспечнее. — Это Клав говорит. Как дела?
— Спасибо, — выдавил парень через силу. — Хорошо… Я… позову папу?
Клавдий замялся:
— Назарушка, я ведь уезжаю сию секунду… Просто хотел спросить, все ли… А Ивга не появилась?
