Диана Шляхоцкая - Звёздный Квест или Спасти Демиурга!
— Я подумаю, Верест, и сообщу тебе позже, — с достоинством пропищала Тинь, и, как ни в чем, ни бывало, продолжила, — а чего мы ждем? Разве верховную жрицу не ждут во дворце?
— Извольте отправиться со мной, лерра жрица. Нас действительно, заждались уже во дворце.
— А где лошадь для лерры жрицы? — опять возмутилась Тинь, и Верест не нашелся, что ответить.
— Конечно, понимаю, вы и не чаяли найти ее, — начала было опять закипать Тинь, — но Верест сделал вид, что не замечает вновь нарастающего приступа гнева, и, галантно протянул Варе руку.
— Вообще, знаете, хорошо, что не взяли для меня лошадь, — неуверенно сказала Варвара, — Я не слишком хорошо держусь в седле.
— Это не простые лошади, лерра жрица, — усмехнулся Верест, — Кстати, мы так и не были представлены друг другу. Лерра фея, не могли бы Вы нам помочь?
Тинь только закатила вверх глаза, но осознавая, что дворцовый эльфийский этикет действительно требует, чтобы молодые люди были представлены друг другу, а она, как старшая дворцовая фея была единственной, кто знаком с обеими сторонами, и кроме нее больше представить их друг другу некому, пропищала:
— Принц клана Элсуортов, Верестариэль Эль Ревертариэль. Вариа, новая верховная жрица храма Матери Всех Эльфов.
Варя не знала, что делают в таком случае у эльфов, вроде по законам жанра ей стоило сейчас сделать реверанс, и Верест затем поцелует ей руку, она некстати стала думать о своих коротких, стриженных под корень, ногтях, но ничего подобного за официальным представлением не последовало.
— Позвольте представить Вам моих спутников, Альфаиэля и Аверестарииэля, лерра Вариа, — казал Верест, и, видимо, посчитав официальную церемонию оконченной, просто продолжил разговор о лошадях, подняв Варю за талию и усадив на переднюю часть седла, а затем ловко запрыгнув в него сам:
— Да, на подобной лошади вам ничего не грозит, лерра жрица. Не смотря на то, что это боевая эльфийская порода, они очень чутко относятся к всаднику, ощущая его малейшую неуверенность или замешательство. Эти лошади сами способны предпринять ряд действий по его защите и безопасности.
Верест тронул коня с места, переводя его в размеренную рысь, и продолжил:
— А, кроме того, это волшебная порода, выводится она только здесь, снежными эльфами, спрос на эффо-техинцев огромен, как, впрочем, и цена на них. И когда кто-то приобретает одного из наших красавцев, он подлежит тщательной проверке. Не конь, конечно, а потенциальный владелец. И, если он подходит для обладания этим волшебным существом, осуществляется ритуал кровной привязки, и магически конь и всадник становятся одним целым.
— А как же вы говорите, что мне ничего не угрожало бы на таком коне? — спросила Варя, — Ведь у меня-то не было этой самой кровной привязки с лошадью.
— Во-первых, эффо-техинцы необычайно умны, и проходят отличную школу выездки. Они великолепно подчиняются командам главного всадника, в данном случае, это я, а во-вторых, я повторюсь, это волшебные животные, они дышат магией так же, как мы с вами воздухом, а магический ореол, окружающий верховную жрицу снежных эльфов, всегда приходился им по душе. Думаю, вы достаточно пообвыклись, теперь не пугайтесь и не удивляйтесь, в наших с вами интересах как можно скорее попасть во дворец, — и он замолчал, пуская коня в галоп, и постепенно набирая темп.
Глава 8
Сказать, что Варя была очарована ездой — это ничего не сказать. Уже год она брала уроки верховой езды на смирной покладистой кобылке, на которую не страшно было посадить и ребенка, и кроме нее, конечно, видела других лошадей, посещая соревнования, выставки, и цирк с лошадьми по мере возможностей, но таких коней она видела впервые!
Собственно, она была рада тому, что эльф замолчал, теперь, наслаждаясь полетом над землей, потому что назвать происходящее скачкой, просто язык бы не повернулся, у Варвары появилось время слегка перевести дух от первых впечатлений, и было, собственно, от чего.
Варя внезапно улыбнулась своим мыслям: «Надо же, дожила, сижу в объятиях такого мужчины, сопровождаемая еще двумя предметами мечтаний всех нормально ориентированных женщин, а думаю об их конях!». И действительно, первое, на что обратила внимание Варвара, стоило всадникам только приблизиться к ней, это о том, что никогда еще не видела таких красавцев. Высоченные, судя по всему метр восемьдесят пять — метр девяносто в холке, тонкие и состоящие сплошь из одних литых мускулов, нервные и невероятно красивые животные с узкими мордами, с роскошными гривами и хвостами. Конь, на котором восседал Верест, был вороным, угольно-черного цвета, только хвост и грива его пестрели серебристыми прядями, кони двух других эльфов — Альфаиэля и Аверестарииэля, были темно-гнедыми, почти караковыми, и пряди в их черных гривах переливались золотом у одного и серебром у другого. Но самыми поразительными были глаза животных: огромные, окруженные пушистыми ресницами они были светлыми и отливали изумительным сапфировым оттенком. У Вари дух перехватило от подобной красоты, и она с трудом отвлеклась от их созерцания, пропустив начала ссоры Тинь с принцем. Только затем она обратила внимание на Вереста и сопровождающих его эльфов, и сейчас, сидя в кольце рук принца, с феей Тинь на правом плече, которая сообщила, что слишком вымотана за день вызовами, казнями, человеческими девчонками и эльфами-остолопами, и поэтому тоже поедет верхом, Варя вспоминала то, как выглядел, разговаривал и держал себя с ней принц, и не могла поверить, что это его руки сейчас обнимают ее.
Высокий, с ощущаемо исходящей от него силой, стройный и соразмерный эльфийский принц был живым воплощением ожившей девичьей мечты: с правильно очерченным овалом лица, высокими скулами, тонким, украшенным небольшой горбинкой носом, что придавало ему еще больший шарм, и четко очерченной линией губ. Глубоко посаженные, под черными широкими бровями глаза являли собой две светло-голубые льдинки, в окружении длинных и густых черных ресниц, они казалось источали холод, лед и презрительность ко всему окружающему. По-настоящему теплые и живые нотки в его голосе Варя услышала только когда он говорил о своих эффо-техинцах, и с удивлением поняла, что за все время их беседы он говорил большей частью о них. Длинные волосы принца были иссиня-черными, с двумя серебристыми прядями у висков, что только добавляло ему обаяния, сзади были собраны в тугой хвост.
«Наглая, надменная и самоуверенная сорока! — зло подумала Варя, — превращается в нормального человека, то есть в эльфа, только когда говорит о лошадях!» Но потом эта мысль сменилась другой, неожиданной и поэтичной: «…а его волосы воронова крыла были повязаны алым шелком, и плыл в караибском море под его командой бриг под черным гробовым флагом с адамовой головой…» — всплыли в сознании Вари любимые строки из обожаемой книги, и она подумала, что должно быть, Вересту бы очень пошла бы алая шелковая бандана на его черных, как смоль волосах, и белая рубаха, приоткрывающая мускулистую грудь (а в том, что эта самая грудь была действительно мускулистой, у старающейся не прижиматься к ней Варвары не было никаких сомнений), и широкий кожаный пояс на узких черных брюках, из-за которого торчат рукояти пистолетов… И нос корабля, величественного и прекрасного, под белыми парусами у его ног, и бескрайние воды океана, окружающие этот корабль, воды такого же цвета, как и глаза капитана… Верест, представший перед ее мысленным взором в роли корсара, был так реалистичен, что Варвара испуганно зажмурилась и потрясла головой, чем вызвала сразу две недовольные реакции: бурную и негодующую — Тинь, и холодно-участливую — самого Вереста:
