Сергей Раткевич - Вирдисская паутина
– Почему это не смогу? – проворчал король. – Еще как смогу. Не совсем же я тупой. Вот возьму у Ильтара пару уроков, и будут тебе такие же… ваше величество!
– А потом это войдет в моду, и все высокородные господа просто обязаны будут делать своим супругам обувь! – восхищенно выдохнула королева. – Изумительно, милый! Так и сделай!
– Нахалка! – смущенно пробурчал король. – Вот заточу тебя в какую-нибудь ужасную подземную башню, и…
– И что?
– И буду ходить к тебе ночевать, – честно признался король. – В моем возрасте трудно уснуть одному.
– Так, может, в спальне все-таки удобнее?
– Признаться, я и сам уже об этом подумал. – Король Эркет потер лицо ладонью и зевнул. – Да и подземной башни у нас нет. Одни расходы – такую строить… Так ты считаешь, что достаточно будет пригласить Ильтара, чтобы…
Король замялся, сделал рукой неопределенный жест, могущий означать что угодно, и замолк, выжидающе уставясь на королеву.
Что ж, ее величеству вполне понятно было, что имеет в виду ее супруг. Нечто невообразимо огромное – и вместе с тем очень личное, нечто, укладывающееся между «я надеюсь, нашей девочке будет хорошо» и «у меня наконец будет нормальный зять, и я вздохну с облегчением».
– Я очень рассчитываю на это, – ответила королева.
– Ну, тогда пойдем позавтракаем вместе, – предложил король. – Это хоть немного разгонит мой сон. А потом иди, пиши приглашение.
Вот так и вышло, что вместо того, чтоб пойти и прилечь, как она сказала дочери, королева прошла в свой личный кабинет и села к столу.
Письмо к принцу Ильтару не займет много времени, в ответе королева не сомневается, вот только… «Неплохо бы, чтобы Лорна сама написала хоть несколько строк!»
«А лучше бы все письмо от нее исходило, а от меня только официальное приглашение».
Королева Айлин вздохнула. Она не была уверена, что сейчас самое правильное время для того, чтобы предлагать дочери что-либо такое писать.
«Скорей всего она заявит, что сама не знает, хочет ли видеть принца Ильтара, потому как не может понять, как она к нему относится, и вообще ничего понять не может».
«Для того, кто всю жизнь стремился к ясности и пониманию, должно быть, очень трудно оказаться в положении, когда меньше всего понимаешь самого себя, и никакие научные знания от этого не спасают», – подумала королева.
«В ее годы я была куда большей авантюристкой. Приключения волновали меня гораздо сильнее знаний. И, разумеется, в конце каждого приключения должен был являться прекрасный принц и спасать прекрасную принцессу от того, что она умудрилась натворить в ходе поисков приключений. Это само собой разумелось! Нет, мне было куда легче разобраться, чего я, в конце концов, хочу. А вот когда прекрасного принца приходится доказывать себе самой, как научную гипотезу…»
Королева покачала головой и все-таки взялась за письмо.
* * *Проснуться. Умыться. Одеться. Приказать подавать завтрак. Упрямо заявить себе, что все нормально, что ничего не произошло. Заставить себя съесть принесенный завтрак, хотя ни кусочка в горло не лезет. Отправиться к себе на башню, сесть в любимое кресло, открыть любимую книгу, потом еще одну, еще… понять, что ни слова в них не понимаешь и даже не помнишь, за что их когда-то любила, вообще ничего не понимаешь и не помнишь, а мысли возмущенно мечутся из угла в угол.
«Как же так? Почему? Ведь это я его победила! Мне не должно быть страшно!»
– Так дальше продолжаться не может! – сама себе сказала принцесса Лорна.
– Мне тоже так кажется, детка, – откликнулась, входя, королева Айлин.
– Мама, я…
– Ш-ш-ш… мы же договорились, начинаю – я, – улыбнулась королева. – И может быть, после того, что я на тебя сейчас обрушу, тебе будет легче поделиться своими переживаниями. Итак, я начинаю…
Королева уселась в кресло и с улыбкой посмотрела на дочь.
– В одном маленьком герцогстве жила юная самонадеянная дурочка. Очень самонадеянная и очень дурочка.
Принцесса улыбнулась.
– Думаешь, я на себя наговариваю? – усмехнулась королева. – Она на самом деле была такая, эта несносная девчонка. А отец с матерью слишком сильно любили свою младшую дочь и умилялись там, где следовало встревожиться. – Королева рассеянно повертела в руках одну из книг профессора Шарная и вернула ее на место. – Ну вот, так же, как ты любишь науку, эта несчастная дурочка любила приключения и подвиги. Все те приключения и подвиги, о которых пели частенько гостившие в герцогском замке барды и менестрели. Вот только до нее не доходило, что для приключений и подвигов сначала стоило бы набраться хоть немного ума.
Королева вздохнула, улыбнулась и прикрыла глаза; мимолетные видения прошлого одно за другим промелькнули перед ее внутренним взором. Тяжесть боевого рыцарского копья в упрямо сжатых девичьих руках, тягучий блеск клинка, его ледяное пламя с легкостью рассекает воздух. Какая все-таки потрясающая у нее была шпага!
– В моем тогдашнем понимании приключения и подвиги были чем-то страшноватым, ужасно таинственным и невероятно захватывающим, – проговорила королева. – И разумеется, со всеми этими подвигами ты с легкостью справляешься, потому что тебе везет. Это всяким мерзавцам не везет, но ведь я – совсем другое дело! Ну, а если вдруг по какой-то причине все-таки не везет, тотчас появляется прекрасный принц и спасает несчастную красавицу из лап окаянного злодея. А как же иначе, верно?
– Мам, ты на самом деле в это верила? – удивленно поинтересовалась Лорна. – Ну, в прекрасного принца, и все такое?
– Моим первым принцем оказался дракон, – ответила королева. – Он и в самом деле был прекрасен. А еще чудовищен, страшен, волшебен и непостижим, как и положено дракону.
– Дракон? – изумленно переспросила принцесса. – Но… мам… откуда ты взяла дракона? Они же здесь не водятся!
– Верно, – кивнула королева. – Они здесь не живут. Для того чтобы с ними познакомиться, в твоем возрасте я сбежала из дома. Навстречу приключениям, разумеется. И, конечно же, я выбрала самое захватывающее из всех.
– Ох, мама… – восхищенно выдохнула принцесса. – Не хочешь же ты сказать…
– Почему же нет? – ответила королева. – У твоего дедушки были воины, знаменитые тем, что когда-то совершили этот подвиг. Ну разумеется, юная дурочка сбежала из дома именно затем, чтобы убить дракона. До сих пор думаю, что добралась до драконьих земель исключительно благодаря собственной наглости. Везения в том не было ни капельки. Просто для любого лиходея я выглядела слишком яркой, слишком заманчивой… слишком легкой добычей. Опытные мерзавцы опасались подвоха. На своем лучшем жеребце, украшенном цветными лентами, в парадных, ни на что серьезное не годных, почти игрушечных доспехах, веселая, юная, восторженная… я даже останавливалась на красивых полянках, чтобы поиграть на лютне…
