Александра Верёвкина - Холодный почерк души
— Лучше скажи, ты уже сообщил родителям, что мы будем жить вместе? — сменила ведьма тему.
— Странный вопрос, — пробормотал он, делая большой глоток свежесвареного кофе. — Я сказал им еще до того, как снял квартиру. Можешь не сомневаться, они не против. А ты? — чуть прищурился американец, испытующе вглядываясь в ее лицо.
— Пока только маме, — невозмутимо ответила девушка. — Папу надо немного подготовить. Он считает, что мне и в колледж-то рано ехать!
— Тогда пригласи меня на ужин, а я уже сам разберусь, — предложил Мэтт, и неожиданно добавил, — Елена еще спит?
— Думаю, да, — странно скосив взгляд на парня, ответила Бонни. — Ты хочешь ее проведать?
— Только чтобы выразить восхищение степенью ее идиотизма, — стал он яро отбиваться, и, сочтя дальнейшие разговоры пустой тратой времени, принялся за завтрак.
"Утро. Пожалуй, с некоторых пор это время суток стало для меня чем-то ненавистным. Каждый раз, просыпаясь, я вздрагиваю от того количества ужасов, которые видела ночью. Хотя их и ужасами-то назвать очень трудно. Но в утреннем свете я вижу их именно такими — чудовищно скользкими, мерзкими, липкими, с множеством пупырчатых лап, они обволакивают мое тело, липкими пальцами добираясь до сердца. И мне всегда хочется закричать, наверное, в надежде на то, что от громкого звука они исчезнут, растворятся в лучах солнца, которыми питаются. Ох, животрепещущие описания, достойные Говарда Лавкрафта".
Проснулась я сегодня на удивление спокойной и в то же время, совершенно потерянной. В голове было столько всяких мыслей, но они были совершенно пустыми. Довольно странное чувство, которое мне не понравилось с самого начала. Вчерашний день вообще как будто бы выпал из моего сознания. Но ведь что-то же я вчера делала… Или опять весь день провела в своей комнате?
С гудящей от усиленных воспоминаний головой, я добралась до ванны и умылась. Стало немного легче. Холодная вода привела меня в чувство, вытолкнув из души паническое ощущение тревоги.
Неторопливо одеваясь, я бросила взгляд на постель и застонала. Однако, сон мне снился чудный. Все подушки разбросаны по полу, одеяло скомкано и чуть ли не в узел завязано… Неудивительно, что я похожа на сонную муху. Пришлось нехотя наводить порядок. Первым делом я решила начать с подушек, которыми бросалась всю ночь. Взяв ту, что была ближе всего ко мне, я застыла на месте. Листок… Мне даже не надо брать его в руки, чтобы сказать, какой он на ощупь. Я прекрасно знала, откуда он. Самый дорогой сорт белоснежно белой бумаги, с водяными знаками, без всяких линий и клеточек. Это страница из Его блокнота. Стоит присесть, иначе мне станет плохо.
Я бережно взяла листочек в руки, мелко дрожащими пальцами провела по краям, но все не решалась перевернуть его, чтобы прочесть записку. Кто знает, что там написано? Вдруг он решил уехать от меня навсегда? И я держу в руках нечто вроде прощального письма? Господи, только не это!!!
А если он разлюбил меня? Понял, что ему больше подходит Фран… Нет! Она отвратительная, болтливая, мерзкая… И вообще, такое просто невозможно! Он знает, как я его люблю! Он должен!
Так и не разобравшись в своих чувствах до конца, я решила прекратить убивающие душу фантазии о содержании написанного, поэтому просто перевернула листок, положила его на колени и зажмурила глаза. Хоть убейте, глянуть на него я не в состоянии. Согласна, Мне казалось, что в руках я держу смертный приговор, а все, что остается совершить после прочтения — это лишь схватить себя за волосы и выкинуться в окно. Хотя не помешало бы забраться чуть выше, как-то несолидно уходить из жизни со второго этажа.
В общем, будь что будет!
"Не ищи меня больше,
я сам тебя найду. Д."
Первый вопрос, который посетил мою голову, звучал очень незамысловато: "Это все?". Ни "я люблю тебя", ни "скучаю" — вообще ничего. Даже имя не захотел писать полностью. А это значит…
Да какая теперь разница! Разумеется, я не ждала того, что он начнет выражать свои чувства ко мне, но надеялась, чего уж тут скрывать. И как она попала ко мне под подушку?
Какой кошмар! Вот о чем надо было думать с самого начала! Дамон (пришлось пропустить острый укол в сердце, сейчас некогда отвлекаться на такие мелочи) был здесь! Мне стало жарко. В этой комнате, рядом со мной был Он? И я спала?!
Очень жаль, что невозможно осуществить многие свои желания в ту же секунду, когда они нас посещают. Вот сейчас я хотела умереть. Провалиться сквозь землю, чтобы никогда больше не испытывать к себе такую всепоглощающую ненависть! Я столько дней потратила на то, чтобы его отыскать! Столько сил убила на бесплодные поиски, и тут он появляется в моей комнате, что называется "протяни руку, и я твой", а что я делаю?! Сплю! Восхитительно. Самый чудесный день в году.
Твердо решив разбить зеркала во всем доме, только бы не видеть саму себя, я стала одеваться. Что мне теперь делать? Вообще не спать? И превратится в вампира без всякой посторонней помощи! Ха. Заманчиво, конечно, но боюсь, что успеха я не достигну.
Ну почему он не разбудил меня? Почему не позвал? Он же должен понимать, как мне сейчас больно! Да что там больно. Словами мое состояние не передать. Такое чувство, будто я вновь его потеряла, причем в этот раз у меня нет уверенности в том, что он вернется. Совсем даже наоборот, я точно знаю, что это навсегда.
Я не хочу больше думать, не хочу чувствовать.
— Елена, — нерешительный стук в дверь. — Я не хотел тебя беспокоить…
Тогда зачем приперся? Что всем вечно от меня надо?!
Пришлось открывать дверь, двигаясь на автопилоте. Перед глазами до сих пор стояли красиво вычерченные дорогой ручкой буквы, которые складывались в совершенно непонятные для меня слова. Почему не искать? Ведь я люблю тебя! Когда ты найдешь меня? Когда простишь? Зачем оставил здесь? Столько вопросов, на которые мне стоит отыскать ответы, иначе я просто свихнусь.
— Доброе утро, Стефан, — поздоровалась я с вампиром, стоящим на пороге. Его лицо скрывалось наполовину в тени коридора, и я прекрасно знала, что не стоит этого делать, но все-таки подняла на него взгляд. Как же они похожи!
"У меня дельный совет, Елена" — решил поболтать со мной внутренний голос. "Вытри слюни и захлопни рот, он тебя неправильно понимает". Я послушно выполнила лишь вторую часть и опустила глаза в пол. Не из скромности, конечно, а из соображений разумного поведения.
— Вообще-то уже полдень, — поправил меня юноша. — И я очень беспокоюсь. Ты много спишь.
Мы, как и всякий раз, разговаривали через порог. В комнату мне его приглашать не хотелось, а сам он, видимо, не обладал чрезмерной решительностью. Чему я была несказанно рада. А насчет сна… В самом деле странно. Сегодня я побила даже собственный рекорд. Не знаю, во сколько я вчера легла, но думаю, было около восьми-десяти вечера. И что же, проспала больше двенадцати часов, и все еще хочу спать? Слово "странно" здесь не подходит, скорее "ненормально".
