Дмитрий Колодан - Пангея. Книга 1. Земля Гигантов
Охотники давно заметили Белку; девочка поняла это по взглядам, которые то один, то другой бросали в ее сторону. Но они не пытались напасть или сбежать – просто смотрели с легким любопытством. Даже медведь не сильно их удивил. Присмотревшись, Белка поняла, что людей четверо – на плече у женщины висела особая сумка из оленьей шкуры, в которой лежал младенец. Ребенок спал, присосавшись к отвислой груди.
Белка остановилась шагах в десяти от костра. Вурл, довольно ворча, двинулся к бизоньей туше.
– Подожди, – приказала Белка. Медведь остановился и обиженно покосился на девочку.
Белка повернулась к охотникам. Но так и не придумала, с чего начать разговор. Стояла, нерешительно покусывая губу. Не могла же она приветствовать их как кайя – они не дети Аэйлы… Один из кочевников что-то спросил, речь его походила на тявканье лисицы.
– Я не знаю ваших слов, – сказала Белка.
Охотники переглянулись. Один из мужчин пальцами надавил себе на горло и откашлялся.
– Девочка… Рыбоедка?
– Что?
Лицо охотника исказила гримаса, словно он съел горсть неспелой клюквы.
– Ты рыбоедка, да? – спросил он. – Охотник твой племя учил язык… Хороший охотник, добрый друг…
Белка нахмурилась.
– Рыбоедка? Я кайя. Да, мы едим рыбу.
Охотник заулыбался и что-то сказал на своем тявкающем языке. Ответила ему женщина – коротко и грубо, еще и сплюнула под ноги. Второй охотник схватился за костяной нож, но его соплеменник положил ему руку на плечо.
– Не враг, – сказал он. – Друг-рыбоед, спас от кошка зуб-нож…
Он стукнул себя по предплечью, на котором белел длинный шрам.
– Долго жить вместе, лечить рана, учить говорить как рыбоед.
Белка немного расслабилась и улыбнулась кочевникам.
– Это не враги, – сказала она медведю.
– Болки мы. – Охотник обвел рукой сородичей. – Болки не едят рыбу… Рыба нечистая. Мясо-бык?
Он указал на коптящееся над костром мясо. Женщина сказала что-то резкое, но охотник возмущенно ей ответил, тыча пальцем в шрам на руке. Их перепалка разбудила младенца. Белка подумала, что тот заорет, как вопили дети-кайя, когда им что-то было не по нраву. Однако ребенок лишь таращил глаза.
Победа в споре осталась за охотником. Женщина буркнула и отвернулась, охотник же заулыбался Белке.
– Есть с нами? Была хороший охота. Бык сам бежать к нам. Глупый – ничего не видеть. Много мяса.
Он глянул на медведя. Вурл стоял на месте, но то, как он глазел на бизонью тушу, говорило само за себя.
– Медведь… – сказал кочевник. – Твой муж?
Белка покачала головой.
– Друг. Он помогает мне.
Охотник что-то спросил у своих сородичей. Женщина не ответила, второй охотник затараторил, неистово жестикулируя. Первый охотник стукнул его по руке и указал на виднеющиеся в отдалении стада.
– Молодой, глупый, – сказал он. – Не знать – надо помогать. Делить еду.
Он поднялся на ноги и решительно зашагал к бизоньей туше. Взявшись за отрубленную ногу зверя, охотник отволок ее к Вурлу, ничуть не пугаясь огромного хищника.
– Хороший мясо, – сказал он, глядя медведю в глаза. – Лучший кусок.
Вурл опустил морду, обнюхал ногу бизона. А затем впился в нее зубами, раздирая на части. Охотник отскочил назад и засмеялся, хлопая себя по бедрам.
– А ты, девочка-рыбоедка? Разделить нашу добычу?
Белка подошла к костру под мрачными взглядами женщины и второго охотника. Ребенок же наоборот – заулыбался и потянул к ней ручки. Женщина схватила его и крепко прижала к себе. Белка даже растерялась.
– Глупый женщина, – сказал охотник. Он снял с палки большой кусок подкопченного мяса и протянул Белке. – Есть, вкусный мяса…
Для пущей наглядности он погладил себя по животу. Женщина что-то сказала, но в ответ охотник рассмеялся.
– Она меня боится? – спросила Белка, принимая угощение.
Мясо обжигало пальцы. В животе заурчало; Белка впилась в кусок зубами с той же яростью, что и Вурл.
– Глупый женщина, – сказал охотник. – Она говорит – рыбоеды берут детей. У рыбы нет дух, у рыбоедов нет дух. Они едят детей, чтобы дух забрать…
Белка искренне изумилась. Кайя едят детей? Чтобы украсть их дух? Кому подобная глупость могла прийти в голову?
– Кайя не едят людей…
– Я знает, – закивал охотник. – Целый зима жил с рыбоедом, хороший охотник, добрый друг.
Он начал что-то объяснять женщине. Та ему возразила, но охотник замахал на нее руками. Женщина насупилась.
– Меня зовут Хоск, – сказал он, постучав себя по груди. – А твое имя, девочка-рыбоедка?
Глядя на охотника, Белка проглотила кусок мяса и тихо проговорила:
– У меня нет имени.
Хоск отпрянул.
– Как нет имя?
– Я не прошла испытания, – объяснила Белка. – Я не получила свое имя.
Хоск обеспокоенно посмотрел на Белку, потом на женщину с ребенком – в поисках поддержки… Но та демонстративно отвернулась, баюкая младенца. Второй охотник тоже избегал на них смотреть, продолжая нанизывать мясо на палки. Вурл с громким чавканьем и хрустом грыз кость.
– Можешь звать меня Белкой, – поспешила сказать девочка. Она не стала уточнять, что детское прозвище уже потеряла.
– А где твой племя? – спросил Хоск. – Что ты делаешь здесь один, девочка-рыбоедка? Вы живете у текущей воды.
Охотник указал в сторону Аэйлы.
– Жили, – сказала Белка. – Большие грохочущие птицы забрали кайя и унесли на запад.
– Большой птицы! – Хоск заговорил на своем языке. Второй охотник испуганно поднял глаза к небу. – Мы видели большой птицы, – сказал Хоск. – Они шуметь: трр-трр, очень громко. Вот столько дней назад.
Хоск растопырил пальцы и показал ладонь.
– Видели? Они и на вас напали?
Охотник замотал головой.
– Мы прятаться, и большие птицы нас не видеть. Страшно шуметь.
Хоск поежился. Белка кивнула – ее и саму пробирала дрожь всякий раз, когда она вспоминала грохот птиц.
– Они забрали всех рыбоед?
– Да, – сказала Белка. – И сожгли селения. На берегах Аэйлы больше нет кайя.
Стоило это сказать, и Белку охватили тоска и усталость; на глаза навернулись слезы. Ну почему эти испытания выпали именно ей? Почему предки не могли выбрать кого-нибудь другого? Она вовсе не сильная и не такая уж и смелая. У нее и имени-то нет! Белка всхлипнула, но заставила себя собраться. Она кайя, а кайя не плачут, даже когда их никто не видит.
– Куда они полетели?
Хоск указал направление.
– Ты идти за большими птицами?
– Я иду за своим родом.
Второй охотник неожиданно с криком бросился к бизоньей туше. Обнаглевший песец подобрался к бизону и тащил в сторону большой кусок мяса. Охотник попытался схватить песца за загривок, но тот извернулся и вцепился ему в запястье. Охотник вскрикнул и отшвырнул лисицу; поджав хвост, та отбежала на безопасное расстояние и принялась возмущенно тявкать. Вторя ей, громко заговорил охотник. Он зажимал запястье рукой, но Белка заметила, как меж пальцев сочится кровь.
