Ольга Горовая - Ведущая сквозь тьму
Тяжело и часто дыша, он ощущал, как первые волны удовольствия заставляют сжиматься тело девушки в его руках. До чего же туго она сжимала его… Да, о да! Так тесно обхватывая его набухший член.
— Клод… — Простонала девушка.
Такая горячая и тесная.
— Да, Кристиана, да. — Прорычал мужчин, зарываясь лицом в ее кожу и с силой вдыхая дурманящий его аромат. Взрываясь, изливаясь в нее, еще и еще.
На какие-то мгновения, все мысли покинули Клода.
Он был экстазом в чистом виде. Они. Эта девушка, Кристиана и он — слитые, спаянные друг с другом — составляющие эйфорию…
Черт! Ему никогда не было так хорошо просто от того, что он погружался в женщину.
Никогда.
Она была создана для того, чтобы он мог брать ее до беспамятства. Без разницы, ее или своего.
Он ни за что бы ни подумал, впервые увидев ее, такую растрепанную, с синяком на все щеку, с какой-то отчаянной решимостью в глазах, что эта девушка…
Которую он собрался сломать и допросить о цели Ордена, когда садился напротив, изучая ту, что враги подослали Магистру…
Черт!
Клод резко напрягся, словно его сбросили в ледяную воду.
Дьявол! Что он только что сделал, во имя всего святого?! Он так поддался на сомнительные прелести приманки, которую должен был растоптать, что совсем потерял голову?!
Идиот недоделанный!
Где его разум, черт возьми? Где расчет и хладнокровие, которое никогда не оставляло Клода, ни в интригах, ни в постели.
А с этой…, с этой…
Мужчина выругался, стиснув зубы, и сделал резкий шаг назад, сбросив с себя ее цепляющиеся руки. Не обращая внимания на то, что она все еще была потерянной и не понимающей, что произошло. Едва держась на ногах, девушка с трудом стала, цепляясь за шест.
Это оказалось провоцирующей картиной. Она и шест, и вся его кожа, еще пылающая формами ее тела, которое мужчина, еще минуту назад так сильно вдавливал в себя.
— Твою мать! — Пробормотал мужчина, резким движением подтягивая джинсы и застегивая пояс.
Чтобы подавить это чертово наваждение ее плоти, Клод сильно, до боли и до надрыва связок стиснул кулаки. И не сказать, что успешно.
— Что…? — Попыталась выговорить девушка непослушными, искусанными губами.
— Кто тебя послал? — Разъяренно пророкотал мужчина, резким взмахом руки прерывая ее вопросы.
— Я…, я не понимаю…
— Хватит, детка! — Клод резко обхватил пальцами ее подбородок, заставляя замолкнуть. — Ты великолепно сыграла, но представление — окончено. Орден? — Жестко выплюнул мужчина.
— Клод? — Неуверенно произнесла девушка, глядя на него своими, прозрачней и чище любого аквамарина, глазами, в которых еще плескалась страсть и отголоски только что пережитого оргазма. — Я не понимаю, о чем ты. Какой Орден? Ты ждал кого-то?
Она попыталась повторить его шаг, приблизиться к его телу.
Это вызвало ярость. Зачем она отрицает очевидное?! Не бывает совпадений!
Гнев заставил его почти зарычать, и он со злостью откинул ее тянущиеся к нему руки.
— Кто. Тебя. Прислал? — Проговорил мужчина, вкладывая в эти слова все презрение, которое смог в себе наскрести. К собственному отвращению, осознавая, что вся мера этого презрения была направлена на него самого.
Как можно быть таким озабоченным никчемным кретином?!
Она все равно попыталась приблизиться. Второй раз.
Мужчина вытянул руку, перехватывая ее плечо. Останавливая.
— Не приближайся, крошка. Этот акт в твоем представлении — мы уже сыграли. Пора перейти к угрозам или признаниям. На твой выбор. Хотя я предпочел бы второе. — Криво усмехнулся Клод. — И если в этой роли ты будешь столь же убедительно правдива, сколь и в первой… — Он закусил нижнюю губу зубами, подчеркивая жесткий изгиб своей насмешки. — Возможно, я и дам тебе то, чего ты так откровенно просишь. — Магистр вздернул бровь над холодными, мерцающими отблесками серебра, глазами.
Она была, действительно, великолепной актрисой. Достойной играть в лучших театрах. Даже он, маг, не смог заметить подлога в ее ошарашенном оскорблении таким его поведением.
Но обман должен был быть там.
Не бывает совпадений. Повторил Клод, убеждая сам себя.
Девушка гордо вскинула голову, сверкнув праведным возмущением в глубине ее глаз.
Бесподобно. Он был готов зааплодировать…
Сделать что угодно, лишь бы занять свои руки и не поддаться соблазну, вновь, наполнить пригоршни ею.
Черт бы его побрал!! Неужели он настолько влип?!
— Итак? — Лениво протянул Магистр.
— Я не понимаю, о чем ты говоришь. — Проговорила девушка ледяным тоном. — И не собираюсь обсуждать какой-то бред. — Она сжала свои пальцы в кулачки.
Смешная. Словно пыталась угрожать ему этим.
Магистр едва удержал на лице надменную маску.
Ему захотелось улыбнуться от этой бравады, которой от нее веяло.
Однако он мог поклясться в том, что этот золотистый тембр дрожал. И она изо всех сил старалась не показывать ему этого.
Страх, что он разгадал ее игру? Или оскорбление? Его непреодолимо тянуло сделать то, что ему, если он сохранил хоть толику от того, что было когда-то разумом Клода, делать не стоило.
Эта девка чересчур сильно искушала его. Безумно искушала.
В этот момент, Магистр четко понял, что был на самом краю от совершения еще одной ошибки. Которая, вполне вероятно, может весьма дорого ему обойтись.
Только огромным усилием воли, Клоду удавалось удерживать себя, свою силу и свое бешенное, необъяснимое желание к этой девушке, хоть в условной узде.
Магистр резко втянул воздух, понимая, что готов зарычать от злости на себя или что-то сломать.
И если, сейчас, в эту же секунду, Клод не избавиться от нее — он снова наброситься на Кристиану, очевидно, тем самым, пойдя у врагов на поводу…
Так ничего и не выяснив.
О, черт! Черт! Черт! Клод не должен даже думать о ней по имени! Тем более, что не было никакой гарантии, что это было ее настоящим именем.
— Убирайся. — Прошипел он, отдергивая свою руку от плеча девушки. По непонятной причине, ощущая пустоту в душе, видя, как она вздрагивает от этого слова. От тона, которым он это сказал. — И чтоб я никогда больше даже близко не видел тебя возле мест, которые принадлежат Ковену. НИКОГДА. Вон. — Последние слова, он почти прорычал.
Из-за ярости, нарастающей внутри.
Из-за злости.
Из-за презрения, которое разрасталось в Магистре на того идиота, неясно откуда появившегося в нем, и который сейчас мучился из-за того, что появлялось в аквамариновых глазах при каждом его произнесенном слове.
Она играла, черт все побрал! Она врала!
