Маргит Сандему - Крылья черного ворона
— Дамы и господа! — крикнул он. — Сейчас я попытаюсь проделать один эксперимент; попрошу вас сидеть тихо, потому что мне необходимо сконцентрироваться…
Мало кто понимал его немецкий или, точнее, австрийский, но в конце концов толпа угомонилась.
Петер сел на пол, сложив ноги крест-накрест. При этом он неотрывно смотрел на Хейке, который стоял за занавесью.
Та часть публики, которая не поняла, что сказал Петер, начала проявлять интерес к происходящему. Среди присутствующих воцарилась полная тишина. Те же, кто до этого швырял в незадачливого фокусника гнилыми овощами, уже покинули сборище, разочаровавшись в этом убогом зрелище.
Какой-то мальчишка поднял было руку, чтобы бросить на сцену переспелый томат, но рука взрослого остановила его:
— Подожди, давай посмотрим! Если ничего не получится, тогда бросишь!
Внезапно глаза Петера выпучились от удивления — и в следующий миг толпа зашептала и заохала, какая-то женщина закричала.
Петер сидел совершенно неподвижно, тем не менее, он медленно-медленно оторвался от пола и повис в воздухе, на высоте в один локоть над сценой.
Хейке и сам был удивлен. До этого он не верил в подобные трюки. Он так напугался, что прервал сеанс, и Петер шлепнулся прямо на сцену.
Поморщившись от боли, он триумфально помахал публике, воющей от восторга. Они бросали ему деньги, мелкие и крупные, и Петер старательно собирал их, а публика жаждала продолжения.
На дневное пропитание этого было достаточно, и Петер заявил, что устал, проделывая этот тяжелый трюк, и что ему нужно отдохнуть остаток дня.
После этого он закрыл занавес, и оба парня сели пересчитывать выручку.
Не успели они досчитать деньги, как к ним подошел какой-то человек. Хейке тут же спрятался за парусиновую занавеску.
Человек этот хотел нанять Петера в качестве своего постоянного артиста, ездить с ним повсюду и заколачивать большие деньги. Будучи сообразительным молодым человеком, Петер тут же спросил, что тот сам собирается делать.
— Заботиться о тебе, разумеется, — ответил тот, — следить, чтобы никто не похитил твои деньги. Объявлять твои номера и рассказывать везде и всюду об этом.
— Благодарю, — учтиво произнес Петер, — но я до сих пор прекрасно справлялся со всем один, и мне не нужны нахлебники. Благодарю, но мне теперь нужно ехать дальше.
Человек стал проявлять назойливость, желая склонить Петера к повиновению. Но юноша сказал, что он очень чувствительный и не переносит, когда кто-нибудь раздражает его. В конце концов человек ушел, проклиная его и грозя вернуться.
— Нам нужно уносить отсюда ноги, и как можно скорее, — сказал Петер Хейке. — Мне нужно на восток…
— Прекрасно, — ответил Хейке, — я направляюсь туда же.
Они поспешно свернули свой балаганчик и покинули рыночную площадь. Поскольку у Петера не было коня, они погрузили пожитки на коня Хейке, а сами пошли рядом.
Выйдя из деревни, они направились к перевалу.
— Вместе мы на многое способны! — смеялся Петер. — Ты будешь придумывать трюки, а я буду проделывать их. Ты не против?
— Нет, конечно, нет, ведь я же не могу сам показываться на сцене. Стоит мне проделать это самому, как люди подумают, что это сам Злой Дух устраивает свои хитрости. Однако я чертовски голоден!
Они направились в небольшую деревушку, расположенную на склоне холма. Петер тут же побежал куда-то и принес хлеба, мяса и молока. После этого они пошли в лесок, чтобы перекусить.
Уже начинало темнеть. И им пришлось поторапливаться, чтобы засветло успеть в деревушку, расположенную на гребне перевала, где был постоялый двор.
— Куда тебе, кстати, надо? — спросил Петер, — «На восток» — понятие расплывчатое. Лично мне нужно в город Клаузенбург, где у меня есть родственники.
— А мне нужно в Вену, — с гордостью произнес Хейке, — я там родился, поэтому я и могу сносно говорить на твоем языке. Но Вена это только перевалочный пункт. После этого мне нужно…
Он вдруг заметил, что Петер пристально смотрит на него в темноте.
— В Вену? — произнес Петер. — Но я только что оттуда!
Хейке остолбенел.
— Каким образом?
— А ты как раз удаляешься в сторону от этого города!
— Не может быть! Я был уверен, что Сёльве… Вот что значит не иметь возможности спросить у людей дорогу!
Сев на кочку, он уныло произнес:
— Что же мне теперь делать? Повернуть обратно?
— В этом нет необходимости, — ответил Петер, — ты приедешь в Вену по другой дороге.
— Но мне нужно дальше, на Север. В страну, которая называется Норвегией. А также в страну, которая называется Швецией. Там живет моя тетя. Однако я не имею понятия, где эти страны находятся!
Он закрыл лицо руками.
— Не надо так горевать, мы направим тебя верным курсом. Но одному тебе здесь оставаться нельзя, эта горная дорога опасна. Давай-ка пойдем на постоялый двор и переночуем там!
Хейке со вздохом поднялся. Все оказалось совершенно бессмысленным: за целый месяц скачки он только удалился от намеченной им цели.
Они пошли дальше. Стало совсем темно, трудно было различать дорогу. Но останавливаться они не решались, им нужна была крыша над головой.
Петер рассказал ему о себе. Он был студентом в Вене и успешно учился. Но семья его обанкротилась и распалась, так что ему пришлось прервать учебу. Поэтому он и направился к своим родственникам, живущим в Зибенбюргене. Чтобы заработать себе в дороге на пропитание, он пытался показывать простые фокусы — и до прихода Хейке у него ничего не получалось.
— А я-то думал, что ты жонглер, — смеялся Хейке. — Ты выглядишь точь-в-точь как они!
— Мне следует воспринимать это как комплимент или как оскорбление?
— Мне кажется, что жонглеры очень симпатичные люди, — миролюбиво заметил Хейке.
Разговор их не иссякал. Петер был обаятельным молодым человеком, оптимистом, каких мало, и это подняло настроение у Хейке, так что он теперь не смотрел уже так мрачно в будущее. Он мог жить у родственников Петера в Клаузенбурге до тех пор, пока точно не выяснит, как ему ехать дальше…
Петер остановился.
— Странно! — сказал он. — До постоялого двора не так далеко! Мы давно должны были уже быть там!
Они огляделись по сторонам, но единственное, что они увидели в темноте, так это зубчатые вершины гор, устремленные к небу — черные на темно-синем фоне. Было тихо, только где-то неподалеку журчал ручей.
— Тропинка чересчур узка, — пробормотал Петер, наклоняясь к земле. — Не кажется ли тебе, что мы заблудились в темноте?
— Не исключено, — ответил Хейке.
— Что же нам делать? — растерянно спросил Петер. — Здесь полно диких зверей, и они будут охотиться на нас и на коня, стоит им только учуять наш запах.
