Александра Верёвкина - Осколки вечности
— Будешь? — обходительно поинтересовался я у молодой женщины, отрицательно мотнувшей головой в знак протеста. — Тогда просто молчи.
— Джей, отпустите меня, пожалуйста, — вероятно, не расслышала моего последнего замечания барышня. — Хотите, я кофе сделаю, выпьете, успокоитесь…
— Захлопни рот! — взбешенно крикнул я, поднимаясь по лестнице и силком утягивая вслед за собой запинающуюся на каждом шагу особу. — Это все, чего я хочу.
Очевидно, иногда я умею говорить доступным языком, потому что следующие два пролета и двадцатиметровый коридор мы прошли в уютной тишине. Свой выбор я остановил на голубой комнате, потакая дурацкому порыву поскорее вытеснить из души любое упоминание об Астрид.
— Располагайся, — коварно повел я бровями, пропуская вперед примерзшую к порогу секретаршу. Пришлось для расторопности подтолкнуть ее в спину ладонью, а после облегченно прислониться лбом к надежно запертой на ключ двери. Как обернуться без риска воочию углядеть образ расхаживающей вдоль стен малышки, медленно зажигающей свечи, мерцающий огонек которых преображал помещение до неузнаваемости? Не ощутить запаха ее волос, не столкнуться с фантомом витающего в воздухе девичьего смеха, не наткнуться глазами на сиротливо лежащую на полу длинную белую рубашку с черным лаковым поясом. Как же она была в тот день хороша!
— Раздевайся, — потусторонним голосом велел я, оживленно отыскивая на стене выключатель. Сейчас-сейчас, все придет в норму. Что значит любовь, тем более столь грязная, для вампира вроде меня? Ни-че-го. Пустой набор звуков, обман зрения, красочная иллюзия из надуманных чувств. Я умею быть другим.
— Джей, пожалуйста, — оголила мои нервы до предела тщедушная попытка взять на жалость. — Не делайте этого, я прошу вас.
— Я велел раздеться, — плавно повернулся я на сто восемьдесят градусов, натягивая на лицо хладнокровную маску абсолютной эмоциональной непроницаемости, — а не открывать рот. Долго еще ждать?
Шерил втиснулась в дальний угол комнаты и испуганно съехала по стене вниз, по возможности как можно туже прижимая колени к груди. О, ну прямо эталон скромности! А ведь еще пару месяцев назад кто-то усиленно тряс перед боссом природными прелестями, что же изменилось с тех пор?
— Сладкая, не заставляй меня идти на крайние меры, — ласково зажурчал я, проникновенно обращаясь к тихо всхлипывающей дамочке. — Ты же не хочешь, чтобы было больно?
Девица затравлено сверилась с моими лучащимися помноженной натрое угрозой глазами и после недолгих раздумий выпрямилась, чтобы через секунду отвернуться и увлеченно приступить к безвкусному процессу обнажения. 'Да и черт с ней!' — благоразумно принял я решение, заваливаясь на кровать с бутылкой великолепного рома. Секс, как таковой, мне был нужен постольку — поскольку, поэтому за пыхтящей, шмыгающей и униженно сопящей женщиной я не наблюдал, целенаправленно наливаясь спиртным.
Жаль, у вампиров все естественные алгоритмы заторможены проклятущим анабиозом. Осушенная початая бутылка не оказала на меня ровным счетом никакого действия, разве что надоедливый внутренний голос захлебнулся собственной обидой и отбыл на покой.
— И долго ты там стоять собираешься? — со смехом уточнил я, с тоской обнаружив завершение сеанса стриптиза, который умудрился проморгать.
— Можно мне уйти? — прошептала девушка, испытывающая мое терпение на прочность.
— Нет, нельзя, — вполне ожидаемо ответил я, резко хлопая ладонью по одеялу неподалеку от себя. — Рабочий день еще не закончился. Брось, Шерил, я же не есть тебя буду.
И то была чистейшая правда. Демонстрировать свои кровопролитные замашки я вовсе не помышлял, как и применять в ход излюбленную привычку по части плетей с цепями. Хотелось просто побыть с кем-то, ощутить чье-то тепло, только бы не прозябать в этой ненавистной тишине, прокручивающей перед глазами исконно въевшиеся в память минуты безбрежного счастья с Астрид.
Словно отыскав в моих словах успокаивающую крупицу истины, девица смущенно повернулась, крадучись, приблизилась к постели и осторожно присела на самый краешек. Организм мгновенно отреагировал на притягательный запах, истончаемый молочно-белой кожей, и руки сами потянулись к натянутой, словно тетива лука, спине. С объектом релаксации на сей раз мне несказанно повезло. Чуть полноватая, но оттого кажущаяся еще более стройной фигура, подтянутая грудь размера третьего, не меньше, идеально изломленная линия талии и бедер, крепкие ноги, матово переливающиеся в тусклом освещении волосы и красивое, по-настоящему женственное лицо с выразительным глазами, тонким прямым носом и сладострастным ртом. Дорогое белье, изящные украшения и едва уловимый аромат качественного парфюма. Видимо, хорошее жалованье я плачу отнюдь не напрасно.
Минуты две я потратил на борьбу с животным страхом, на смену которому явилось разрушительное по силе воздействия возбуждение. И хоть женщина не вызывала во мне отвращения, заглушить трубно воющую пустоту внутри ей не удалось. Все чудилось мне пресным, сухим и унылым. Не хватило какой-то страсти, огня, этой угнетающей дыхание нежности, что всякий раз возникала рядом с Астрид. Банальное состязание на спортивную выносливость, да и только.
— У тебя что-то случилось? — блаженно мурлыкнула Шерил, без устали елозя губами по моей груди. Интересно, когда мы успели пересечь черту панибратства, дорогуша?
— Все отлично, — бесстрастно проинформировал я, отчаянно жмуря щиплющие в уголках век глаза. — Грандиозно и здорово.
— Я же вижу, — упрямо настаивала на своем прилипчивая девица. — На тебе лица нет.
— Потерялось при переезде, — схамил я в надежде вызывать обиду, но добился обратного эффекта. Пришлось дать несколько важных пояснений сугубо ругательного характера, которые вдруг перестали действовать. И почему женщины воспринимают секс так буквально? Я всего лишь попытался избавиться от скулящего о предательстве типа, расположившегося посреди мертвого сердца, ничего более. Мне не нужны слушатели, советчики или друзья по несчастью. А уж тем более такие болтливые!
Благо, от необходимости выливать ушат суровой жизненной истины на голову удовлетворенной по всем параметрам особы меня избавил настороженный стук в дверь, через секунду переваливший за отметку дичайшей барабанной дроби.
— Да иду! — раздраженно прикрикнул я, на ходу влезая в джинсы и вынимая из кармана ранее припрятанный ключ.
Думается, открывать мне вовсе не следовало, ведь на пороге стоял достопочтенный Лео. Чудом удержавшись от того, чтобы не заехать ублюдку по морде, я со всей дури хлопнул дверью, заметил вставленную в проем ногу и от души приложился к деревяшке ступней, надеясь тем самым сломать мерзавцу конечность.
