Юрий Валин - Вернуться! (Эмигранты)
- Ква болтает, что сегодня змей в первый раз пришел, но не взял людской крови, - заметила Флоранс. - Раньше люди обязательно гибли.
- Ква много чего болтает, - пробурчала Катрин и чихнула. - Вообще-то, сегодня приходил змей-одиночка. Сейчас герои Глора малость поддадут горячительного - мешать им сейчас бесполезно, и начнут легенды слагать, этажи гипербол и синекдох возводить.
- Я тебе дам легенды! - неожиданно сердито сказала Флоранс. - Жо - ты уши заткни! Кэт, то, что ты вытворяла, даже идиотизмом нельзя назвать. Ты, как последняя...
- Да, ты уже говорила, - покорно согласилась Катрин и осторожно взяла подругу за руку. - Виновата. Осознала целиком и полностью. Прошу простить, дать возможность загладить и реабилитироваться. Была не права, вспылила.
- Это откуда? - подозрительно поинтересовалась Флоранс.
- Из классики, - пояснила Катрин. - Но я искренне извиняюсь. Глупо вышло. Авантюрно. Ничего умнее мне в голову не пришло. Я же не китобой-профи и не Гринпис. И вообще наживкой должен был служить Зеро. Цинично конечно, но, подозреваю, именно на этот случай мы мерзавца и откармливали.
- Я ему яйца... - в один голос начали мама и сын и смущенно покосились друг на друга.
- Экие вы вульгарные стали, - Катрин ухмыльнулась и снова чихнула.
- Кэт, иди-ка ты тоже "поддай", - озабоченно сказала Флоранс и принялась плотнее запахивать куртку на подруге.
- Не помешало бы, - с сожалением согласилась Катрин. - Дареная осень - оно конечно, но вода была шибко бодрящая. Но с профилактическими средствами придется повременить. Во-первых, мне Мышка полстакана уже влила, во-вторых, мы с каннутскими красавицами в ночной караул заступаем. Берег-то здесь чужой, возможно, с сюрпризами. Команды завтра за ремонт примутся - пусть ночь спокойно дрыхнут. Ты, Жо, тоже иди отдыхай. Можешь с личным составом остограммиться, сегодня не грех. Ты теперь известный канонир. Будешь представлен к награде в виде персонального упоминания в песне о великих змееборцах.
- Да уж, канонир, - Жо тяжело вздохнул. - Памятник устного творчества будет посвящен одной прекрасной берсеркерше. Ты, Кэт, действительно совершенно безумна. Даже не могу поверить. Меня ты совершенно иному учила.
- Да сколько же мне извиняться? - пробурчала наставница. - Не в себе я была. Первый раз дралась, когда малыши рядом. Как услышала, как Дики скулит, так и....
- Вот именно - у тебя дети. Ничего бы не случилось, если бы мы еще десять секунд потеряли и голозадого за борт столкнули. Змея бы напоследок порадовали - что не говори, а Зеро покрупнее тебя будет.
- Кто его знает, - Катрин шмыгнула носом. - Дело не в габаритах. Возможно, змей лично ко мне претензии имел.
- То есть? - изумилась Флоранс.
- Ну, могу объяснить, - Катрин посмотрела вниз. - Пошли, спустимся, пока окончательно не стемнело.
Они прошли мимо часового по уже протоптанной десятком ног тропке. Катрин прихватила у груды сложенного на камнях корабельного имущества длинный багор.
- Кэт, ноги не мочи! - взмолилась Флоранс.
- Здесь по камням можно, - объяснила подруга.
Жо хотел помочь матери, но та только шлепнула его по руке и ловко перебралась на прибрежные камни.
Сильно воняло ящером - Фло зажала нос. Жо тоже старался не дышать.
- Запах победы, - пробурчала Катрин, цепляя багром уродливую башку змея.
Честно говоря, разглядывать ящера Жо совершенно не хотелось. И так навсегда в памяти останется его хищный, одновременно и уродливый и изящный изгиб шеи. Прибой подтолкнул тушу ближе к берегу, и при желании можно было прогуляться по десятиметровому трупу. Нет уж - пусть Кэт, если захочет, сама попирает сапогами добычу.
Попирать Катрин не захотела - ограничилась тем, что слегка повернула морду змея.
- Видите? - багор ткнул по темной левой глазнице хищника.
Жо присмотрелся: из впадины, полузакрытой складками толстой кожи, что-то торчало. Что-то похожее на обломок гнилой деревяшки.
- Он был ранен? - спросила Флоранс.
- Да. Копье. Стандартное изделие приморских кузниц. Трехгранный наконечник, древко когда-то было длиной около двух метров. Помните, Ква орал - "одноглазый, одноглазый!". Это он не себя, красавца писанного, подбадривал, а мне память освежал.
- Не понял, - честно признался Жо. - Ты, что, каждого стурворма-инвалида в морду знаешь? И про копье не понял - ты решила зоокриминалистикой заняться? Почему наконечник обязательно трехгранный? Будешь ящерку препарировать?
- Нет уж, - Катрин запрыгала по камням обратно к берегу, - обойдусь без вскрытия. Ква со своей ордой этим займется. Из шкуры гада дивные подметки выходят. Да и панцири, и поножи, говорят, недурные получаются. Про копье я знаю, потому что некогда держала его в руках.
- Хочешь сказать, ты его в череп ящера и засадила? - Жо чуть не оступился.
- Не я. Один офицер из флотских. Замечательного мужества парень. Интересно, что с ним стало? Вот уж у кого была твердая рука. Да, хм. Так вот мы с Ква при том знаменательном событии присутствовали. Так сказать, были в непосредственной близости. Я же вам рассказывала о моей первой встрече со стурвормами? Это не так далеко отсюда было - Катрин махнула рукой в сторону еще освещенного зашедшим солнцем горизонта.
Флоранс остановилась:
- Динозавр тебя здесь ждал?
- Смелое предположение, но... Квазимодо меня о том же спросил.
- Быть не может! - решительно сказал Жо. - Ведь больше четырех лет прошло.
- Точно. Мы эту загадку разгадывать не будем. Ну ее нафиг. Но мне всегда казалось, что эти гады дьявольски разумные, - Катрин в последний раз обернулась на труп, ласкаемый волнами. - Сдается мне, что люди куда больше выиграли, если бы в свое время попытались договориться со змеями. Мы бы подметки из другой кожи делали, а они бы чуть-чуть свои гастрономические пристрастия подкорректировали. Глупо. Впрочем, всё как обычно, у нас, у людей. Пошли к кострам. Что-то у меня сопли всё текут...
Глава 3
"На гербах и знаменах птица невыносимо надменная, а так глянешь - ворона блохастая. Разве что нос крючком", - подумала Катрин. Приближенный оптикой орел действительно выглядел не слишком-то импозантно - какой-то взлохмаченный, неряшливый. На ветке сидит неуверенно, то и дело взмахивает крыльями - видно, как кружатся, опускаясь к корням кедра, утерянные перья. Птица злобно смотрела на корабли, медленно идущие по широкой реке. "Угу, хозяин драный", - Катрин опустила подзорную трубу.
Уже четырнадцать дней "Квадро" и "Собачья голова" поднимались по течению. Позади остались утомительные поиски устья - оказалось чрезвычайно сложной задачей отыскать основное русло среди десятков островков, густо заросших тростником проток и заводей, изобилующих к тому же полузатопленными стволами деревьев. Показания радара и электронная карта побережья здесь не слишком-то помогали - в лабиринте воды, тростника и однообразных клочков суши можно было кружить бесконечно. Выручили ныряльщики: Сиге и Ныр вели собственную разведку, ориентируясь в основном на обоняние и опыт своих водных племен. Селк перешел в ластоногое состояние и успел исследовать, кажется, всю огромную дельту. Ныр, человек-лягушка, такими неограниченными возможностями не обладал, но безошибочно чувствовал течения, к тому же опыт путешествия по рекам у него был куда обширнее тюленьего. Фарватер отыскали за пять дней. Теперь на одном из островов был сооружен тайный знак, и экипаж "Собачьей головы" надеялся еще не раз пройти новым речным маршрутом.
