Александра Верёвкина - Осколки вечности
— Не знаю, — мрачно вздохнула я, силясь приподняться на локтях и спустить ноги вниз с высокого подлокотника, но прирожденный садист не дал мне облегчить страдания, заявив, будто в таком положении кровь хуже поступает к ране. — Она постоянная, не ослабевающая и жуткая. Я не чувствую кончиков пальцев.
— Что-нибудь еще беспокоит? — озадаченно продолжал разглядывать меня парень. — Головокружение, тошнота, рези в боках, спине, боли в мышцах?
— Нет, ничего, — уверенно прошептала я, устав ворочать трехпудовым языком шершавой наружности. — Принеси, пожалуйста, воды.
Он в мгновение ока сносился на кухню, откуда принес стакан кристально чистой жидкости и заботливо помог сделать первый мощный глоток. Я хлебнула от души, не ожидая подвоха, очумело вытаращила глаза, теряя возможность дышать, и так громко закашлялась, что наверняка потревожила соседей.
— Это что? — только и сумела вымолвить я.
— Водка, — спокойно пояснил вампир. — Буду поить тебя ровно до тех пор, пока не добьюсь послушания, доброты и стойкой любви ко всем в мире и к себе в частности. А если серьезно, котик, то у нас большие неприятности. Эту дрянь нужно срочно вытаскивать, кажется, она ядовитая, хотя тут я могу ошибаться. Но даже в этом случае умереть от заражения крови я тебе все равно не позволю. Поэтому приготовься терпеть, будет очень больно. Не хочешь составить завещание?
— Как же я тебя ненавижу, — с тоской констатировала я, мужественно принимаясь пить панацею от реальности маленькими глоточками. Спиртное камнем валилось в желудок, воспламеняя мои и без того румяные щеки, и по мере опустения стакана обстановка гостиной теряла четкие очертания, как и лицо сидящего на журнальном столике д`Авалоса. Думать становилось все труднее, веки неизменно тяжелели, организм погрузился в молодецкий сон. Хочется верить, что обошлось без храпа.
Ненадолго очнулась я, ощутив невероятную по своей силе боль, к которой примешивался легкий холодок в районе груди, скользящий вверх-вниз.
— Черт, больно же! — попыталась я взбрыкнуть, но не справилась с хмелем и вышедшими из-под контроля мышцами. Пришлось буквально насильно разлеплять веки пальцами, а затем несколько секунд соображать, где я и что происходит. Кстати, о причине, согласно которой чья-то наглая ладонь шарит по кружевам бюстгальтера, тоже не мешало задуматься.
— Знаю, — злобно рыкнул Леандр. — Я же не виноват в том, что у вас нет подходящего ножа, а еще лучше скальпеля. Прикажешь зубами выгрызать это?
— Если только осторожно, то вполне возможно, — пьяненько хихикнула я, шутливо борясь с хамскими поползновениями забраться под белье. Приятно, конечно, мистер Хочу-все-потрогать, но у меня есть парень, которого днем с огнем не сыскать. А все почему? Потому что он задница! Самая большая и самобл…самолюбчив…тьфу, самовлюбленная! Вот! — А ты знаешь, что он меня через десять лет бросит?
— Кто? — непонимающе уточнил Лео, перенося ладонь на живот, чтобы я не смогла до нее дотянуться и запретить ненужные, но такие расслабляющие ласки.
— Джей, — словно сам собой разумеющийся факт, проворчала я. — Уйдет, потому что так надо. И я останусь одна. Такая вся бездетная и никому ненужная. Слишком старая для вечно молодого вампира. А еще он недавно назвал меня глупой, болтливой девчонкой, представляешь? И никто не знает, как было больно! Совсем никто! Так обидно, потому что ни за что. Я все для него делаю, наизнанку выворачиваюсь, а он…Носится теперь со своим 'завтраком', чтоб она провалилась! По магазинам с ней ходит, на прошлой неделе попросил меня подобрать для нее одежду! Убила бы обоих!
Теперь настал черед алкогольных слез, которые иссякли сразу, как только ногу свело сначала судорогой, а затем и неимоверным по своей силе приступом боли. Я едва не откусила себе кончик языка, крепко сцепляя зубы, и, вполне вероятно, вывихнула бы парню кисть, окажись он простым смертным, когда впилась в нее со всей дури.
— Ты меня без ножа режешь, садист! — вмиг встряхнулась я, возвращая туманную ясность мышления. — Осторожнее же можно.
— Прости, конфетка, — нервно улыбнулся он и, помахивая залитым кровью тонким лезвием, добавил, — вот только нож у меня есть.
— Это-то меня и пугает, — попыталась я отшутиться, стараясь трезво взглянуть на все происходящее со стороны.
Я лежала на диване, попутно любуясь парящим на высоте в добрых четыре метра потолком, платье разодрано, плюс ко всему еще и задрано почти до ушей…Боже, основной инстинкт отдыхает! Анатомически нижнюю часть тела, которая сейчас покоилась на подлокотнике дивана, описывать и вовсе не стоит. Широко расставленные ноги, между которыми с удобством устроился Лео, склонивший голову так низко, что кончик его носа почти касался кожи на внутренней стороне бедра. И его горячее дыхание повсюду: щекочет волоски, греет заледеневшие участки и вызывает в моем теле определенную, пусть и абсолютно неправильную ответную реакцию.
— Не против, если я попробую зубами? — прервал парень мой пугающий своей осмысленностью процесс ориентации в пространстве. — Ни черта не выходит! Эта штуковина с какими-то зазубринами, я тяну, а острые края рвут бедренную артерию. Если я позволю этому случиться, ты попросту истечешь кровью за две минуты.
— Делай, что хочешь, — меланхолично махнула я рукой на благоразумие, жалостливо отворачиваясь к спинке дивана.
— Как скажешь, кошечка, — плотоядно усмехнулся Леандр, примеряясь губами к кровоточащей ране. На удивление, получилось не мерзко и отвратительно, а даже немного приятно, несмотря на жуткую боль, поедающую любые проявления светлых эмоций.
Я храбро боролась с накатившей чернотой вплоть до того момента, пока он не подобрался зубами к металлической пластине, а после едва не лишилась сознания. 'Убейте меня! Лучше просто убейте!', - отчаянно взмолилась я, решив попусту не растрачивать утекающие, как песок сквозь пальцы, силы на болтовню. А вампир меж тем рассуждал иначе.
— Ясно теперь, почему он называет тебя сладкой, — заливисто расхохотался он, причмокивая скопившуюся в уголках губ кровь. — Ты и впрямь на вкус необыкновенная.
— Меньше говори, — попыталась подать я правильный пример, слепо отыскивая в воздухе любой мало-мальски твердый предмет, который бы могла сжать со всем усердием. — Времени у нас мало.
И это было истинной правдой. Чем бы там не надумал отравить меня Северин, его план удался на славу. Я уже давно не чувствовала ступней, а минуты через две перестала ощущать и пальцы на руках. Жаль, боль в ноге не желала утихать столь же рьяно, как леденели окончания рецепторов.
