Яжмаг. Трилогия (СИ) - Белянин Андрей Олегович
— Это плёточка-а!
Я покосился на черкешенку, та в свою очередь нервным залпом выпила полбокала виски и не поморщилась. Бокал испуганно придвинулся ко мне. Мне пришлось долить ей ещё. Белая Невесточка наклонила голову набок, словно учёный попугай ара, помолчала, потом вздохнула и согласилась:
— Ну что тут скажешь, а ей идёт…
Признаю, Санкт-Петербург, конечно, видел всякое, но чтоб вот в таком виде чеканным революционным шагом топать на Васильевский остров отбирать у Хранителей нашего кота — это будет то ещё зрелище.
Я вдохнул аромат остывшего кофе и улыбнулся.
— А что, если мы все так оденемся?
— Вот даже не пытайся меня… — отодвинулась было к стенке гордая горянка, но, столкнувшись с удивлённым взглядом Нонны, попыталась поправиться. Безуспешно, увы. — Он меня и… не пытался! Вообще! И раньше тоже. Ни разу, честное слово! Я не в этом… не в том смысле, и никак не в… тьфу! Где этот ваш про́клятый небесами одёжный шкаф?!
— Нонна, проводите?
— С наслаждением, Ярослав!
Ей хватило ещё одного хлопка скрученным шамбарьером по голенищу высокого сапожка, чтобы гордая черкешенка умелась в мою спальню скоротечнее ливня в горах. Правнучка архангела прошествовала за ней нарочито медленно, красиво покачивая бёдрами, так что у меня на секунду перехватило дыхание, а маленькая мюкла начала призывно свистеть ей вслед. Компашка у нас собиралась та ещё, для полноты картины только озабоченного Гэндальфа не хватало…
Но, как я уже говорил выше, найти старого призрака всегда не так просто. Привидения не живут в привычных нам рамках или правилах поведения. Я погладил по макушке шведскую мюклу, в конце концов, она нам очень помогла. Хоть и художник из неё хуже, чем из Блендера балерина Мариинского театра.
Думаю, мне самому переодеваться не стоит, а вот подумать о том, что взять с собой в качестве хоть какого-то оружия, вполне можно. Вопрос не праздный, ибо, находясь в статусе «яжмаг вне закона», человеку нельзя выносить из дома ни волшебный посох, ни чародейские перстни, ни токсичные заклинания, ни…
— Минуточку, — вскинувшись, остановился я. — Года два или три назад мой приятель из Тбилиси присылал мне как сувенир хевсурские боевые кольца. Это же не запрещено?
Разумеется, нет! Я бросился из кухни в рабочий кабинет, вытаскивая ящики стола и переворачивая книги. Боевые кольца хевсуров, одной из самых грозных ветвей грузинских племён, личной охраны русского царя, людей, которые, как и черногорцы, жили до тридцати, потому что после этого времени гарантированно погибали в бою или междоусобицах…
Своё оружие, своя выправка, свой костюм, свои традиции, гармонично вплетаемые в героические легенды всей Грузии, Джорджии или Сакартвело, как они сами о себе говорят. Об этом удивительном народе можно было бы целую книгу написать. Сейчас же меня менее всего волновала политика и более всего… Ага!
— Есть, вот они. — Я нашёл на дне одного из ящиков письменного стола небольшую коробочку из-под монпансье, в которой лежали пять хевсурских боевых колец. Обычное железо, грубая работа, никакого чародейства. Просто зубцы, шипы, острые грани, незаметное режущее и колющее оружие, которое было принято носить на большом пальце левой или правой руки и бить им в лобную кость или бровь.
Дабы волна крови при правильном ударе заливала противнику глаза и он, полностью деморализованный, спешил удрать с поля боя. В Грузии подобные «игрушки» открыто дарили детям для воспитания боевого духа. Но, если вы помните строки поэта Лермонтова «бежали робкие грузины», то всегда вспоминайте и то, что на это ответил товарищ Сталин: «Робкие грузины бежали, а храбрые остались!»
— Мадлоб, что значит «спасибо», — пробормотал я, надевая кольца на пальцы. Они идеально подходили под любой размер.
Но никакой особенной магии, за каковую Чумной Доктор мог бы меня сунуть в цугундер, у них не было, это факт. Они не увеличивали силу человека, не добавляли плюс двадцать баллов к здоровью и всё такое. Эти кольца ни разу не были волшебными. Почти совсем, но…
Однако они удивительным образом дарили тому, кто их носит, ледяное спокойствие Эвереста и такую же холодную, непреклонную ярость в бою. А вот это в свете последних событий дня весьма дорогого стоило. Хотя, повторюсь, и не было колдовством.
Возможно, именно поэтому я не сразу обратил внимание на деликатное постукивание в оконное стекло. Тем более что моя квартира на третьем этаже, а следовательно, абы кто к нам прямо через окно не заходит. К яжмагам, вообще, не принято заходить без приглашения.
Я было задумался, зачем неизвестному похитителю, кроме кота, чья ценность была очевидной, тащить с собой ещё и картину на досках? Во-первых, это тяжело чисто физически, а во-вторых, оно вполне могло бы оказаться подставой.
Знать бы только, какой именно? Вот только враг, он на то и враг, чтобы не давать подсказок. С той стороны карниза на меня уставился маленький серый воробушек с добрыми бусинками глаз. Не совсем понимаю, чего ему тут надо, ведь мой кот жрёт таких птичек, как семечки, но…
Когда я уже открыл окно, то коварный воробей перепрыгнул на подоконник, в единый миг рассыпаясь пучком крохотных пёрышек, а передо мной встал двухметровый мускулистый грифон с самой злобной мордой кошачьего лица и здоровенным клювом!
— Чоткий Сотона, — успел прошептать я, когда эта пятнистая тварь одним ударом лапы сбила меня с ног. Злобный торжествующий клёкот наполнил комнату.
В следующую секунду грифон прижал меня за плечи, его короткие крылья хлестали по бокам, в глазах пылала жажда крови, но он слишком залюбовался собой (как же, убил яжмага вне закона, красавчик, ага…), только поэтому я успел так врезать ему поперёк увеличенного воробьиного клюва, что этот гад едва свой же язык не прикусил! Да, железные хевсурские кольца хорошая вещь и, главное, как же вовремя попались под руку…
Мне удалось вывернуться, вскочить на ноги и развернуться к дверям. Где лоб в лоб столкнуться с Нонной, едва не сбив друг друга.
— Ярослав, вы не допили свой кофе, вот я и…
— Еда, не освящённая молитвой или крестным знамением, не идёт впрок, — неизвестно откуда и с какого фига вспомнил я. — Перекрестите, пожалуйста.
— Вас?
— Кофе-э!
От моего рёва бедняжка пискнула не хуже мюклы, чуть присела, мелко перекрестив чашку, а в следующую секунду освящённый кофе полетел в морду опомнившегося грифона.
Он взвыл дурным голосом, завертелся на месте, подпрыгнул вверх, оставляя грязное пятно на потолке, и расплылся по паркету зеленовато-бурой лужей, в центре которой сидел на хвосте маленький растрёпанный воробей. Я аккуратно поднял перепуганную птичку и пересадил на карниз, крепко-накрепко закрывая за собой окно. Ну, собственно, вот и всё.
— Что у вас там происходит? — раздался напряжённый голос Белой Невесточки. — Мне можно войти? Если вы голые, я не буду смотреть, обещаю.
Когда она вошла, мы с блондинкой стояли в обнимку, она всхлипывала, а я успокаивающе гладил её по голове. Что поделать, в моей работе бывают и не такие эксцессы. Просто кое-кто из нас слишком расслабился, поверив в то, что его дом — его крепость. На самом-то деле крепость сама по себе это — ничто, просто стены, всегда нуждающиеся в защите и бдительности.
В общем, мне пришлось рассказать всем всё.
— Я прошляпил атаку.
— Ты идиот? — Черкешенка тихо выпустила горячий пар из левой ноздри. — Нам прямо сейчас идти в набег, нас ждёт бой, мы выступаем против превосходящих сил объединённого врага, а он угощает убийцу чашечкой кофе…
— Святой воды, — поправил я. — Нонна способна обращать обычную воду в святую. Я подумал, что и на кофе это может сработать. Как видишь, получилось.
— Откуда вообще тут взялся грифон? — тихо спросила правнучка архангела, между делом совершенно не собираясь вылезать из моих объятий, она там пригрелась, и ей понравилось.
