Анна Рассохина - К чему приводят девицу... Путешествия с богами
«Никуда я от тебя не уйду!» — мысленно сообщил мне супруг, и в этот самый момент коридор свернул и в очередной круглой пещере обнаружились поджидающие нас навьи. Шайнер не мешкая начал атаковать их, парочка орифаусов и одна лиловая семирна исчезли.
— Иллюзии! — запоздало крикнул Корин. — Навий тут только один, и я справлюсь с ним. Это мое испытание, наставник!
Я вздрогнула и посмотрела на рыжика. Парень слегка улыбнулся, уже вынимая эртарские клинки из наспинных ножен.
— Береги себя! — выкрикнула я на бегу, следуя за Шайном, который также на ходу сказал:
— Он должен справиться!
— Хотелось бы в это верить, — пропыхтела я.
Теперь мы с супругом остались только вдвоем, и он все больше и больше хмурился, пламя в глазах дракона разгоралось все сильнее и сильнее. Думать о плохом не хотелось, но мысли о паническом бегстве никак не хотели покидать мою голову. Останавливала только крепкая рука Шайнера да воспоминания о друзьях.
Очередной поворот каменного прохода, и вот мы видим… Мирану. Арриен встал как вкопанный. Женщина довольно усмехнулась:
— Соскучился без меня, любимый?
Шайн продолжал стоять столбом, только сильнее прижимал меня к себе, и я рискнула спросить:
— Вы все еще живы?
Синие глаза Мираны стремительно потемнели и стали похожи на пугающую бездну. На щеках резко вздулись темно-синие вены, которые, лопнув, выпустили темно-красную кровь. Меня начало мутить, и Шайнер отмер, прищурился, ухмыльнулся:
— А я все гадаю, отчего это так Навью несет? Нашла свое призвание, синеглазая?
— Тварь! — С пальцев Мираны сорвались черные молнии. Супруг закрыл меня от прямого попадания своим телом, передал мне клубок и мысленно повелел: «Прячься! Я скоро тут закончу!»
Я послушно огляделась и спряталась за одним из больших валунов, находящихся у самой стены пещеры. Выглянула из-за своего укрытия и увидела, что в правой руке супруга огненным светом горит Пламень, а левая ладонь сияет ярко-красными всполохами. Арриен успел частично перевоплотиться, — настолько, насколько позволила сделать это высота потолка. Я вспомнила, как это называется: боевой транс высшего уровня. Мирана только гнусно ухмылялась, стоя напротив дракона. Очередное мгновение, и тело женщины начало меняться. Лирна — и перед нами предстало жуткое существо с телом небольшого дракона и женской головой.
— Вижу, своего ты добилась! — Шайн продолжал дразнить свою бывшую возлюбленную.
— Добилась, и не ты мне в этом помог!
— Да уж вижу. И надо же было так себя изуродовать!
— Ч-что ты с-сказал? — Из человеческих губ Мираны высунулся раздвоенный язык.
Я закрыла лицо руками… Бой за камнем разгорелся с новой силой. Чудовище, бывшее когда-то Мираной, нападало на моего мужчину, причем довольно успешно. Но и дракон тоже был умелым воином. Он отражал все атаки, не забывая укреплять «шит» над собой. Взмах хвоста с длинной иглой на конце, и Шайнер взлетел к самому потолку, приземлился на тело чудовища с намерением отрубить ему голову. По хребту чудища пробежала волна черного огня, и Шайна отбросило назад, сильно стукнув о каменную стену. Я подавила испуганный возглас, а существо, бывшее некогда Мираной, воспользовалось заминкой и обвило длинным хвостом тело Шайнера, все сильнее и сильнее сжимая его в кольце. Я вскочила на ноги, испугавшись за жизнь любимого, и это стало моей ошибкой. Изменившаяся Мирана приметила меня:
— А-а-а… про тебя-то я и забыла! Очередная девка Шайна?
Дракон резко высвободил одну руку и полоснул острыми когтями по свернувшимся вокруг его тела кольцам, а я гордо объявила, решив хотя бы словом помочь своему супругу:
— Я жена Арриена, а вот вы были всего лишь его девкой!
— Ис-стинная! — прошипела навья, ослабив захват Шайнера и метнувшись ко мне.
Завизжав, я не придумала ничего лучшего, как, по-быстрому отрастив крылья, взмыть вверх.
— Беги! — крикнул Шайн, выбираясь из чудовищных объятий и пытаясь ухватить изменившуюся Мирану за хвост.
Пока я летела, видела, что раскалившийся докрасна Пламень, опустившись с помощью руки Шайнера, отрубил половину чешуйчатого хвоста. Мирана взвыла и перестала следить за мной жуткими темными глазами. В след послышалось:
— Я не сдамс-ся! Не для проигрыша Навь воскресила меня!
— Разве ты умирала? — продолжая атаковать, спросил дракон. — Думаешь, никому не известно о том, как тебе удалось сбежать из темницы у Суровых скал?
— А ты умнее с-своего отца! Тот с-сразу поверил агатовому!
— Только сделал вид, что поверил. Тебя искали, пока Громовой вулкан не проснулся.
— Умные, да? Но тебя это не спас-сет! — Выждав, чудище бросило в меня «черное копье».
Я, сверкая пятками, скрылась за спасительным поворотом, но едва собралась перевести дыхание, как в воздухе что-то просвистело. Невольно пригнулась, и заклинание ударило в стену за спиной, отбрасывая мое тело в сторону. И вдруг раздался такой грохот, что у меня заложило уши, а затем с потолка посыпались камни и мне пришлось вновь бежать.
Когда все смолкло, я обнаружила, что сижу на полу в полнейшей темноте. Перво-наперво убедилась, что супруг жив, после зажгла светлячок и осмотрелась. Впереди маячил темный проход, позади громоздились камни. Обвал! Черное заклинание меня не убило, но отрезало от супруга. Затряслась всем телом, поддавшись приступу паники.
Несколько лирн просто сидела, всматриваясь в одну точку перед собой. Напоминала сама себе, что знала, зачем меня сюда отправляют, вспоминала оставшихся позади, да и всех тех, кто ждет меня за пределами лабиринта. Если я сдамся, то погибнет Омур! Я уверенно поднялась, бросила клубок под ноги и отправилась навстречу своей судьбе, глядя только вперед.
Идти, мучаясь от неизвестности, пришлось недолго. Коридор дважды свернул и привел к глухой стене, посередине которой располагался четко очерченный квадрат. Из его щелей с шипением вырывались струйки горячего пара.
— Вот и добралась до черной двери, — вслух констатировала я. — И она действительно черная, из беровита все же! — Я подняла клубок, убрала в котомку, а ее оставила чуть в стороне — пока что мне не пригодится ее содержимое.
Квадрат внезапно дрогнул. От неожиданности я села на пол и с ужасом увидела, как в трещинах показались острые, блестящие, словно сталь, когти. И послышался голос — жалобный такой, просящий:
— Выпус-сти, выпус-сти меня… Мне тут холодно, одиноко, тос-скливо…
— А вы кто? — прошептала я, оглядываясь назад, хотя уже поняла, кто мне отвечает.
— Кто я? Я — всё, девочка!
— Что — всё? — единственное, что придумала спросить я.
