Мэрилин Мерлин - Тайна Ундины
– Об этом мы можем поговорить, когда ты приедешь, – довольно нейтрально ответила я.
На другом конце провода повисла пауза. Потом Эван медленно сказал:
– Хорошо. Я бы мог приехать в воскресенье, если ты не против.
– Нет, не против.
Я подробно объяснила ему дорогу и положила трубку. Эван был явно разочарован, что я так равнодушно восприняла его сообщение. Может быть, я «переболела» им и теперь выздоровела?
В воскресенье я узнаю это точно.
* * *
Когда вечером я спустилась к ужину, то была еще приятно возбуждена. Почему-то я чувствовала, что со мной теперь будет все в порядке. Картина закончена, и она получилась отменной. В воскресенье приедет Эван. Я не знала, какой будет наша встреча, но он приедет, потому что хочет меня видеть. Он приезжает из-за меня. Даже если я стала к нему равнодушной, тем не менее его интерес льстил мне.
Ужин прошел в довольно натянутой обстановке. Ундина была слегка взволнованна, зная, что после ужина я покажу всем свою картину. Кэри казалась уже не такой взвинченной, а Майкл был не так напряжен, как еще пару часов назад. Линк был удивительно любезен. Мы вели неспешную беседу. Никто не упомянул о смерти миссис Бенсон или других происшествиях.
Я подождала, когда Кэри позовет нас в гостиную выпить кофе или бренди, и объявила, что у меня для всех есть сюрприз. Какое-то мгновенье я наслаждалась эффектом от сказанного, все с интересом смотрели на меня.
– Сегодня я закончила портрет Ундины! И все равно, хотите ли вы его видеть или нет, я намереваюсь через пару минут продемонстрировать его здесь!
– Великолепно! – отреагировал Майкл и натянуто улыбнулся. Я заметила, что в этот день он улыбнулся впервые.
Линк тоже смотрел с интересом. Я взглянула на Кэри. Ее глаза опять блестели, а щеки горели. Она захлопала в ладоши и воскликнула чуть радостней, чем было уместно:
– Фантастика! Не могу дождаться, когда взгляну на картину! Давай, Мэгги, неси ее сюда!
Я взбежала по лестнице, перепрыгивая через ступеньки.
Когда я с картиной вернулась в гостиную, все уже расселись. Я поискала глазами подходящее место и решила поставить картину рядом с окном.
Майкл держал графин с бренди в руках:
– Подожди, пока я налью всем бренди! Потом мы можем выпить за картину!
– Хорошая идея! – заметил Линк и подарил Ундине ослепительную улыбку. – Сейчас мы узнаем, как Мэгги видит нашу «русалочку»!
– Уверена, портрет удался! – воскликнула девушка.
– Я тоже так думаю, – рассмеялся Линк. – А вам не приходило в голову, что Мэгги может писать в стиле Пикассо и что у вас на портрете будет два носа и три глаза? Возможно, поэтому она нам и не показывала картину!
Все рассмеялись.
Ундина посмотрела на меня с наигранным недоверием:
– Да, об этом я не подумала.
– Ладно, Мэгги, покажи нам свое творение! – сказал Майкл и поднял бокал. Остальные сделали то же самое и стали ждать. Театральным жестом я сдернула покрывало с холста.
Наступившая тишина показалась мне слишком долгой. Наконец, я не выдержала и взглянула на их лица. На Линка картина произвела должное впечатление, Майкл кивнул, глаза Ундины сияли.
– Это великолепно, Мэгги! – проговорила она. – Но я совсем не такая красивая и таинственная!
– Нет, именно такая, – возразил Линк. – Мэгги прекрасно удалось передать ваш образ. Что может быть более загадочным, чем не знать, кто ты на самом деле?
Кэри была единственной, чье выражение лица я не смогла определить. Она прищурила глаза и сжала губы.
Майкл посмотрел на нее:
– А ты что думаешь, Кэри? Я считаю, что картина чертовски хороша.
Ее лицо расслабилось, она оглянулась так, как будто только сейчас до нее дошло, что все на нее смотрят:
– Конечно! Портрет просто прекрасен, Мэгги. Ничего лучше я уже давно не видела. Я бы охотно купила его, но, наверное, ты не захочешь его продавать.
– Нет. Во всяком случае, пока. Я позволила себе пригласить сюда на воскресенье Эвана Дюресса. Я бы хотела услышать его мнение. Надеюсь, вы не против, что я его пригласила?
– Конечно нет, – сказала Кэри. – А разве вы не…
– Да, это тот критик-искусствовед, о котором я тебе рассказывала, – оборвала я Кэри. Она поняла намек и замолчала. У меня не было ни малейшего желания распространяться о своей личной жизни.
Опять возникла пауза, все стали рассматривать картину.
Майкл подошел ближе и сказал задумчиво.
– В картине есть что-то призрачное. Что-то призрачное… и знакомое, – он натянуто рассмеялся. – Но этого же не может быть, так ведь?
– Нет, Майкл, ты прав, – возразил Линк. – Я тоже заметил. Лицо. Оно кого-то мне напоминает, кого я…
Линк вдруг замолчал.
У меня пробежали мурашки по спине. Значит, и они это заметили. Конечно, мы все хорошо знали лицо Ундины, но на холсте в нем было нечто, что не было так заметно в реальной жизни.
Майкл резко поднял свой бокал:
– Выпьем за портрет «русалки»! За Мэгги, написавшую его, и за Ундину, которая позировала!
Мы подняли бокалы. Кэри тоже подняла, и тут я заметила, что ее рука дрожит. Она улыбалась. Но только губами, и поэтому улыбка была больше похожа на гримасу на лице куклы. Мне стало не по себе.
– Спасибо, Майкл, – ответила я на слова Майкла.
– За портрет «русалки»! – сказал Линк.
Я была рада, что картина всем понравилась. Уже давно никто не хвалил мои произведения. Это согревало меня так же хорошо, как и бренди.
Около одиннадцати разговор стал затухать. Ундина уже давно ушла спать, да и у меня глаза слипались. Все пожелали друг другу спокойной ночи и разошлись по своим комнатам.
Я уже разделась, когда вспомнила, что оставила картину внизу в гостиной. Я опять надела платье и хотела спуститься вниз, чтобы забрать ее. Но потом одумалась и посмеялась над собой. Я привыкла, что картина всегда со мной. Но теперь-то она была закончена. Я хотела ее выставлять. Почему бы ей не остаться внизу в гостиной?
Зевая, я легла в постель и мгновенно заснула.
Мне снилось что-то чудесное и фантастическое. Во сне фигурировали мы все. Мы были очень высокими и радостными. Майкл и Кэри, держась за руки, стояли на террасе, смотрели на море и смеялись. Потом по лестнице с берега стала подниматься Ундина. На ней было то самое зеленое бархатное платье, в котором ее нашли на берегу. Смеясь, она подошла к Майклу и Кэри. Майкл протянул руку, и Ундина встала рядом с ним. Они выглядели как…
Я мгновенно проснулась. Сердце бешено билось, во рту пересохло. Я поняла, что в лице Ундины мне казалось таким знакомым. Я выпрыгнула из кровати и набросила на себя халат. Мне необходимо было еще раз взглянуть на картину, чтобы убедиться в своей догадке.
