Кэтрин Куртц - Архвы Дерини
И не было у него желания ни открыть глаза, ни пошевелиться, ни даже думать. Через какое-то время видение вернулось — он стоял перед епископом на коленях, и тот возложил ему на голову руки, посвящая его.
«Accipe Spiritum Sanctum...»
И Джилре явственно ощутил, как священная Сила пронизала каждый нерв его и каждый мускул, как наполнила его божественная Энергия — до краев, через край. Джилре охватил такой восторг, что его даже пробила дрожь.
И вдруг он почувствовал прикосновение к лицу холодных рук и услышал мягкий голос старого Симона, приказывавший ему открыть глаза. Джилре с трудом сглотнул, ибо в горле у него пересохло, и некоторое время еще никак не мог сообразить, где находится. Лицо Симона расплывалось перед глазами.
— Это ты... я...
— С тобой все в порядке. Похоже, ты у меня даже заснул, — улыбаясь сказал старик. — Сны видел?
— Да. Откуда ты знаешь? Симон, это было чудесно! Я...
Смутившись, Джилре поднял руки и протер глаза, и тут только до него дошло, что правая рука слушается его, как и левая, и совершенно не болит. От запястья и выше она была перевязана полоской серого холста, и повязка лежала ровно — нигде ни намека на выпуклость. На снегу виднелись пятна крови, но их было гораздо меньше, чем он ожидал. Симон очистил лезвие кинжала талым снегом и, протерев насухо, вернул его Джилре.
— По-моему, ваш врач слишком уж тебя напугал, — сказал старик. — Опухоль не вернется. Несколько дней рука еще будет слабовата, но меч, я думаю, удержать ты сможешь... да и все, что пожелаешь.
— Но...
Симон покачал головой и поднял руку, предупреждая вопрос, потом встал и, прикрыв глаза рукой от солнца, посмотрел на запад. Джилре тоже поднялся на ноги, и тут Симон принялся закидывать снегом пятна крови, уничтожая следы того, что здесь произошло. Закончив, он посмотрел на Джилре.
— Сюда идет твой брат, и с ним еще люди, — сказал Симон. — Боюсь, он несет печальное известие... но как бы там ни было, теперь ты можешь принять решение, думая о том, чего ты хочешь на самом деле, а не о своем нездоровье. И если ты хочешь отблагодарить меня, прошу, никому не рассказывай о том, что исцелил тебя я.
— Даю слово, — ответил Джилре.
Старик поспешил прочь и исчез среди развалин так быстро, что Джилре, хотя и смотрел ему вслед, не заметил, в какой стороне тот скрылся.
А потом послышался голос брата, выкликавший его имя, и юноша понял, что его вот-вот обнаружат. Он торопливо зашел за разрушенный алтарь, чтобы еще хоть на несколько минут укрыться от Капруса, и дрожащими пальцами, боясь поверить в невозможное, сорвал с руки повязку. На месте рокового черного пятна он увидел только бледную желтоватую тень — да еще розовую полоску, след разреза. От опухоли не осталось и следа.
Совершенно потрясенный, он согнул пальцы, сжал руку в кулак, глядя на напрягшиеся под кожей сухожилия, — мышцы повиновались безупречно. В душе шевелилось какое-то смутное подозрение насчет старика Симона, но пока он не мог ни о чем думать, кроме своей руки. Довольно и того, что произошло чудо, он снова волен выбирать.
— Лорд Джилре!
Голос сэра Лоркана, сенешаля, прозвучал совсем близко, вернув его к действительности, и Джилре, бросив повязку на снег, поспешно опустил рукав. Не время думать о чудесах. Не без труда натягивая на влажные руки перчатки, он услышал глухой перестук подков по плитам разрушенного нефа, и звук этот привел его в ярость.
Глупцы! Неужели они не понимают, что здесь по-прежнему святое место? Как они смеют вести сюда лошадей?
Преисполнившись возмущения, он выпрямился и опустил правую руку на рукоять меча. Рассказывать о том, что здесь произошло, он пока не собирался. Вышел из-за алтаря, и тут его заметили наконец, Капрус указал в его сторону, подзывая остальных. Лошади скользили и оступались на неровных, присыпанных снегом плитах, и всадники их больше следили за дорогой, чем озирались по сторонам в поисках Джилре.
Всего всадников было десять, во главе с Капрусом и Лорканом. Капрус с растрепавшимися золотыми кудрями казался разъяренным, а морщинистое лицо Лоркана было таким мрачным, каким Джилре его никогда не видел. Следом ехали отец Арнуфф, мастер Джилберт, врач, и с полдюжины всадников в доспехах, несущих цвета отца — теперь уже его цвета, понял вдруг Джилре. Короткие их копья были воткнуты в стременные упоры, священник держал в руке серебряную корону отца! И хотя Джилре этого ожидал, по телу его пробежал озноб.
— Выведите лошадей из церкви, — сказал он спокойно, когда всадники остановились в трансепте и начали было спешиваться. — Не спорьте, Лоркан, сделайте это.
Он заметил, как вскинулся возмущенно Капрус, однако Лоркан что-то резко сказал ему и развернул своего гнедого грудь в грудь с серым жеребцом Капруса, вынуждая его повернуть, и Капрус, удивившись, проглотил то, что собирался ответить. Они молча выехали из нефа, и там Лоркан, Капрус, священник и врач, спешившись, отдали поводья остальным всадникам. Лошадей отвели подальше, и эти четверо вернулись к алтарю, о чем-то переговариваясь на ходу между собою. Добравшись до алтарных ступеней, Лоркан выступил вперед и поклонился. Под теплым плащом на нем были кожаный костюм для верховой езды и кольчуга, на Капрусе и враче — тоже.
— Сожалею, лорд Джилре. Ваш отец умер, — сказал он, выдыхая облачка пара. — Он велел вам передать...
И указал на отца Арнуффа, который тут же вышел вперед, держа в подрагивающих руках корону.
— Вы — наследник, милорд, — сказал он, и в глазах его промелькнуло сострадание при виде того, как Джилре тянется дотронуться до сверкающего ободка левой рукой. — Поскольку король был осведомлен заранее, никаких осложнений не возникнет. Да благословит вас Господь в ваших стараниях, милорд.
Джилре чувствовал, каких усилий стоит им всем не смотреть на его неподвижную правую руку, но он еще не готов был открыться. Он кивнул и неторопливо сошел вниз по алтарным ступеням. Капрус смотрел на него со смешанным выражением скорби и зависти на лице, Лоркану явно было не по себе. Только степенный мастер Джилберт был как будто спокоен, но и в его карих глазах читалось сострадание.
— Благодарю вас, святой отец, — тихо сказал Джилре, опускаясь перед священником на одно колено. — Сделайте милость, благословите корону моего отца перед тем, как возложить ее на мою голову. Вскоре мне придется принять немало трудных решений, и я буду весьма нуждаться в помощи Божией, дабы стойко выдержать все.
Против этого не мог бы возразить даже Капрус. Все вокруг тоже встали на колени, глухо позвякивая доспехами под одеждой, и Джилре наклонил голову и получил благословение. Корона, возложенная на него, показалась ему слишком тяжелой и холодной, словно металл ее давил на саму его душу, и, поднявшись на ноги, он отвернулся от всех, пряча взгляд.
![Кэтрин Куртц - Хроники Дерини.Книга 1. [ Возвышение Дерини.Шахматная партия Дерини]](/uploads/posts/books/57013/57013.jpg)
![Кэтрин Куртц - Дерини. Трилогия [ Возрождение Дерини. Шахматы Дерини. Властитель Дерини]](/uploads/posts/books/60811/60811.jpg)
