Raavasta - Занпакто
Удивительно, но вялое шевеление среди обломков в глубинах пылевой тучи началось практически сразу.
- Ну как, Ичи-кун, проникся? - удержаться от поддевки я не смогла.
- Сука, - послышалось сдавленно из груды битого камня.
- Пытаться победить меня моими же приемами, это не признак большого ума, знаешь ли.
- Твоими приемами?
- А ты решил, что ты сам их придумал? Внезапные приступы гениальности, да? А может и Ходзукимару ты тоже сам завалил, чтобы без лишних помех выхлебать силу Иккаку?
Пока Куросаки пытался обдумать мое новое откровение, я снова начала приближаться к нему, но в этот раз уже не медленно и осторожно, а сразу перейдя на бег, чтобы как можно быстрее покончить с затянувшимся представлением. До обрушившейся кладки оставалось всего чуть-чуть, когда навстречу мне метнулась размазанная тень. Цзянь пробил навылет выставленную ладонь, а сверху на мое запястье опустилась вторая рука Ичиго. На мгновение я ошарашено замерла, глядя на ликующее лицо своего противника.
- И что теперь ты будешь де... Тьхык!
Зубы Куросаки звонко клацнули, а глаза стали круглыми как блюдца. Удар коленом в промежность быстро остудил боевой пыл шинигами, заставив сложиться его пополам.
- Мальчишка! Ты просто смешон! Так легко раздавать всем ярлыки и бросаться чужой помощью, не будучи в состоянии даже на шаг просчитывать действия своих врагов! Мне казалось, пример с последней неудачной атакой против Рэнджи должен был тебя хоть чему-то еще научить. Но, надежда, как обычно, осталась тщетной. Кого ты собрался тут защищать, когда сам слаб настолько, что даже и не смешно? Глупые дети! Которые всё надеются на такого же молокососа без сил и мозгов!
Я рванула цзянь на себя, рассекая ладонь Ичиго меж пальцев, и, крутанув клинок, чтобы поудобнее перехватить рукоять, наотмашь рубанула по рыжей шевелюре. В последнюю секунду он все-таки успел перехватить лезвие меча уцелевшей рукой.
- Да! Хорошо! Я признаю, что ошибался, - глухо выдавил из себя Куросаки, но я явственно ощутила, каких невероятных моральных усилий стоило ему произнести такую простую фразу.
- Поздновато, Ичи, ты спохватился...
Проклятье! Сама вот сказала, и сама себе же не верю. Что за сомнения в такой момент? Почему попытаться поступить с Ичиго так же, как и до этого с Зангецу, начинает казаться мне совсем не такой уж хорошей идеей? Боюсь ошибиться? Боюсь, что не получится захватить власть над телом? Возможно. А вдруг и, правда, без добровольной помощи шинигами мне не вырваться по-настоящему? Погано. Не люблю я такие вопросы не к месту, что вылезают в самый неподходящий момент. Или это уже гад Куросаки влияет так на меня своим желанием исправить ошибку? Да, откуда я, во имя всех живых и мертвых богов, вообще ощущаю это желание?!
- Я признаю свою глупость...
- Дебил! Что может быть еще глупее, чем это признание?!
- Почему? - в прищуренных глазах шинигами смешались боль, злоба и непонимание.
А я уже не могла не ответить.
- Потому, что осознание глупости ничего не изменит. Ты можешь извиняться за слабость, раскаиваться в трусости, презирать себя за незнание. Но извиняясь за глупость, ты просто пытаешься выкрутиться, не желая видеть лень, гордыню или жадность, что на самом деле толкнули тебя на тот или иной поступок. Не ври сам себе, прими себя до конца, и стань свободен от того, чем запираешь собственное я. И только тогда сможешь делать то, что тебе нужно, не сражаясь с теми правилами и нормами, что уже вдолбили в твою пустую голову. Оценивай сам, устанавливай свои рамки, следуй своему желанию и держи свое слово. Вот и все, что нужно для счастья нормальному человеку.
- И принять даже то, что вызывает у меня отторжение? - с вызовом бросил Ичиго.
- Кто я? - спросила я в ответ, окончательно понимая, что страх перед ошибкой так и не даст мне нанести решающий удар.
И нет у меня никакого желания помогать этому рыжему идиоту! Я просто хочу потянуть до того момента, когда он откроет "клапан" сам со своей стороны, полагаясь на меня как на друга! Именно так, и никак по-другому!
- Моя занпакто.
- А значит, я - часть тебя. Не отвергай свою часть, не отвергай ту силу, что оказалась в тебе, сколь бы противна она тебе не была. Ведь она все равно твоя и никуда от тебя не денется. Хочешь жить и защищать жизни других - сражайся на полную. Без ограничений. И только тогда не будешь ни перед кем извиняться. Потому, что, даже проиграв, будешь знать - ты реально сделал все, что ты мог.
Повисшая пауза растянулась на долгие десять секунд.
- Спасибо...
- Заставишь меня еще хоть раз читать тебе подобную лекцию, и я точно тебя прирежу.
- Договорились.
* * *
Рэнджи Абараи слегка усмехнулся, понимая, что бой, по большому счету, закончен. Его противник, израненный, с залитым кровью лицом, уже с трудом стоял, опираясь на свой клинок, и даже дышал сейчас через силу. И только во взгляде из-под рыжей челки, во взгляде, устремленном на лейтенанта шестого отряда, читалась прежняя негаснущая решимость. На мгновение взор Куросаки затуманился, и Рэнджи даже показалось, что тот сейчас рухнет без чувств, но спустя еще полсекунды Ичиго вновь сфокусировался на своем противнике.
Внезапно уголки губ риока поползли вверх, искажая лицо в жутковатой ухмылке. Из тела Ичиго вдруг разом пропала былая дрожь, дыхание успокоилось, и, расправив плечи, он легко закинула уцелевшей рукой свой странный меч к себе на плечо.
- Извини, Рэнджи, - на самой грани привычного голоса Куросаки заиграла насмешливая звенящая нотка. - Но если это действительно было все, на что ты способен, то боюсь, мне пора двигаться дальше.
После таких заявлений Рэнджи уже хотел было спросить своего противник, не поехала ли у него окончательно крыша, когда волна мощнейшей реяцу, взвихрившаяся вокруг Ичиго, заставила Абараи проглотить все колкости, вертевшиеся на языке. Но что во всем этом было по-настоящему страшным, так это то, что духовная энергия Куросаки и не думала останавливаться, все продолжая и продолжая расти.
Глава 7
Ичиго уже привычно начал разгонять по телу реяцу, наполняя ей свои мышцы, когда я перенаправила в это же русло еще и весь тот поток, до которого могла дотянуться, и который обычно утекал у Куросаки просто сквозь пальцы. Эффект, полученный от такого совместного действа, можно было назвать колоссальным. Мало того, что усталость и слабость Куросаки сразу же отступили куда-то в сторону, так еще и раны, причинявшие определенные неудобства, перестали зудеть и даже начали постепенно затягиваться. Не желая останавливаться, я щедро зачерпнула силы из подвального хранилища, вливая духовную энергию в свое материальное воплощение.
