Генри Балмер - Охотники Джундагая
— Не так-то легко графине доставать самые последние модели. Ее влияния только-только хватает, чтобы получать то, что она имеет.
Йенси вдруг спросил:
— На что похож твой мир, Джорин?
— Ах, Кивастрия — чудесное место! По крайней мере, там, откуда я родом. У нас, конечно, есть и пустынные места вроде вот этого, но мой дом… моя мама умерла и я управляю хозяйством моего отца. У нас уже больше пяти миллионов овец. Наша шерсть — самая тонкая из всех. Я смотрю за домом, командую слугами и все организую, — она вздохнула. — А еще я раз в месяц ходила в наш местный рыночный городок — как же мне недостает этих встреч!
— И что же тогда случилось? — спросил Йенси с ехидным предвкушением.
Джорин ответила ему укоризненным взглядом своих синих глаз.
— Мы культурный народ, Ки. Мы пели новые песни, слушали самые последние стихи, устраивали вечеринки и танцевали ночь напролет под желтой луной. О, как мне недостает вечеринок!
— Должно быть, это очень богатый мир, чтобы такое количество овец содержать в одном поместье.
— О да! Мой отец в этом сезоне должен был попасть в Совет. Я предвкушала, как буду его первой дамой на балах и приемах, а теперь, теперь…
— А мой мир, — сказала Зельда, не оборачиваясь, явно стараясь отвлечь Джорин от мыслей об их теперешнем положении, — совершенно другой. Наш мир неласков. Мы вырывали свою цивилизованность у враждебного и дикого окружения. Мы рыли колодцы, прокладывали реки, строили мосты и плотины, возводили города там, где была раньше только пустыня. Мы заставляли песок цвести. И мы — гордый народ. Наша армия не была ни разу разбита. Я инструктор по ведению военных действий с использованием брони…
— Браво, Зельда! — воскликнул Йенси с насмешкой, искренней лишь отчасти. Неудивительно, что бедная девочка такая, какая есть.
— Я испытывала нашу последнюю двухсотмиллиметровую винтовку без отдачи — это если воспользоваться вашими земными терминами — когда в пустыне опустился летучий овал и меня схватили неизвестные. Потом выяснилось, что это матросы графини. Меня отвезли в рабство в Ируниум, пока не выяснилось, что я скрытая… то есть, что во мне скрыт талант переправлять людей через Измерения. Меня отправили в принадлежащую графине Академию Науки Врат. Это время не назовешь счастливым. Там я встретилась с Джорин.
— А я, — сказала Джорин, подавляя всхлип, — отдыхала на пляже, когда подплыла небольшая лодка и сетью поймала меня в воде, а потом отвезла в Ируниум. Это было ужасно! Рассказы девушек вынудили Йенси задуматься, не могут ли многие загадочные исчезновения на его родной Земле иметь сходные же гнусные объяснения.
Тяжесть пальто, разбитая винтовка в своем чехле и собственная свинцовая усталость начинали сказываться на Йенси. Олан шагал, будто ноги у него были железными. Наконец второй глава загонщиков остановился и, подождав, пока они поравняются с ним, сказал:
— Или мы разобьем лагерь здесь, или же дойдем до деревни Эзероун. Если мы выберем второе, то придется идти после захода солнца и до того, как подымится первая луна. Йенси навострил уши. Лун, выходит, несколько?
— О, давайте остановимся здесь! — выпалила единым духом Джорин.
— Я не боюсь идти в темноте, — сказала Зельда, вновь проявляя свою армейскую несгибаемость, разбереженную к тому же воспоминаниями. — Необходимо настоящее убежище…
Джорин накинулась на нее:
— О, Зельда! Подумай о Ки и Олане! Ки едва на ногах держится, а Олан ведь ранен.
Олан поднял голову и в густой бороде его блеснула улыбка.
— Всего лишь царапина, госпожа. Почти всю силу выстрела поглотил рукав кольчуги.
Джорин соскользнула с куорна, завлекательно мелькнув белыми бедрами из-под задравшейся серебристой ткани.
— Мы разбиваем лагерь здесь. Ки не может больше идти, а я хочу взглянуть, Олан, на эту твою царапину. Остальные трое были вынуждены сдаться перед этим неожиданным проявлением организаторских способностей Джорин. Разговор о доме явно возродил ее прежнее умение пресекать беспорядки в стаде. Ки слабо улыбнулся. Они с Оланом — и овцы, двое и пять миллионов!
Для ночлега нашли укромную лощинку и вскоре горел костер и вода кипела, на камнях выпекались кексы с сильным и сладким запахом, а по кругу передавали чашки с тем, в чем Йенси едва мог признать кофе, горячее, крепкое и пришедшееся необыкновенно кстати.
— Вот так-то лучше! — заметил Ки Йенси, откидываясь на камень и с удовольствием прихлебывая из чашки. Запах горячих кексов бил в ноздри.
— Расскажи нам про Това Бурку, — попросила Зельда и улыбнулась с профессиональной заинтересованностью. — И про Охотников Джундагая.
Между двумя глотками, Олан поведал требуемое. Охотники, как оказалось, устраивали в пустыне и среди варваров сафари для обитателей здешних цивилизованных городов и замков. Они предоставляли самое лучшее снаряжение, новейшее огнестрельное оружие, оборудование для лагеря, новые телескопические прицелы, новейшие 16-миллиметровые камеры, луки и стрелы, полевые бинокли…
— А на кого охота? — спросила Зельда, жующая горячий кекс. Олан взмахнул руками.
— Иккра вы уже видели. В этом мире попадаются странные животные, каких никто никогда нигде не встречал — может, они изошли из злого царства Фазжа по ту сторону смерти — и великолепные трофеи вроде быко-питона, загрида и куэмлаха. И еще есть к тому же… — Олан умолк, наклонил голову и прислушался.
Солнце село и огонь разбрасывал по его лицу красные красноватые отблески, а в глазах зажигал маленькие звездочки. Вся поза Олана выдавала мгновенную сосредоточенность. Девушки замерли. Йенси потянулся было за винтовкой и тотчас остановился.
Прежде, чем он успел сделать еще что-либо, в лощинку спрыгнула дюжина темных фигур, безумно вопивших и размахивавших оружием.
Глава 7
Меч Олана ударил едва ли не раньше, чем был выхвачен из ножен.
Йенси услышал лай автоматического пистолета Зельды как раз перед тем, как поднырнул под широко взмахнувший клинок и ударил в диафрагму нелепую фигуру, державшую в руках это смертоносное орудие.
Маркиз Куинсберийский пожал бы при виде этого плечами. Йенси оставил своего противника растянувшимся на земле и стал выбирать следующего.
Перед ним мелькнула смазанная картина Олана, дерущегося сарзу с тремя из напавших посреди ночи, а в ушах бился грохот пистолетов девушек. Затем Йенси вновь пришлось уворачиваться, на сей раз от бердыша, и вступать с его носителем в более тесный контакт. Этого он покинул со сломанной рукой и заснувшего очень глубоким сном.
