Ольга Яновская - Милость богов
– Наёмник? Врешь, пёс приблудный! Как наёмник оказался в лесу?
– Тебе, господин, виднее. Откуда же мне, слабому, знать, где твой слуга?
– Ладно сироту-то строить, – тихо сказал Ратай, но такая свирепость в голосе прозвучала, что Тит решил не перечить больше.
– Я видел, как наёмник выбрался из потайного лаза, от самой крепостной стены его сопровождал.
Настроение барона резко переменилось, и ярость внезапно исчезла. Ратай усмехнулся, гордясь сообразительностью и отвагой слуги, так гордятся псом, видя в нём ум и преданность хозяину.
– Ай да наёмник! Ай да умница! Вступил в бой с самими роктами. А насчет того, что Арина – ведьма, пожалуй, ты прав.
– Конечно, мой господин, – подобострастно поддакнул палач.
– Значит, самое время навестить ведьму, – решительно сказал Ратай. – А то, чего доброго, какое-нибудь проклятие на меня нашлёт.
Толстые губы палача расплылись в счастливой улыбке.
– Передайте её мне, а я уж позабочусь, чтобы вашей светлости ничего не угрожало.
Ратай задумчиво кивнул. Он уже мысленно был у хижины ведьмы.
– Выступаем! – крикнул барон, высунувшись из окна.
Ожидающие во дворе воины загомонили, один за другим вспыхивали факелы, нервно прядали ушами кони, напуганные общей суетой. Позвякивали сбруи.
Ратай подхватил шлем и широким шагом вышел из комнаты.
Палач смотрел ему вслед и в предвкушении потирал пухлые ладошки.
– Скоро, скоро, – приговаривал он. – Совсем скоро у меня появится работа. Такая богатая добыча предвидится! – Чуть помолчал и добавил: – Никуда Марк от меня не денется. Уж я-то знаю таких, как он.
Замер, прислушиваясь, вытянул шею. По мосту загрохотали копыта коней, гулкая дробь сменилась глухим перестуком и вскоре затихла – конники неслись к одинокой хижине, спрятавшейся в лесу.
Марк выполз из хижины и опорожнил желудок прямо около входа. Ведунья поддерживала наёмника и не давала растянуться на земле, в грязи.
– Ничего, милый, это не страшно, – приговаривала Арина.
Марк почувствовал, что полегчало, ушла тошнота, оставив мерзкую горечь, словно он жадно пил гнилую болотную воду.
– Оставь. Я сам. – Он нетерпеливо сбросил заботливые руки ведуньи и привалился к толстому стволу дерева.
Арина сбегала в хижину и вернулась с миской чистой воды. Марк жадно схватил её и выплеснул себе на лицо, остатки опрокинул в рот, сплюнул. Но вдруг напрягся, вглядываясь во тьму.
В ночи раздалось звяканье сбруи, фырканья коней, резко затрещали кусты. Повинуясь затянутой в перчатку руке, ветви могучих великанов раздвинулись, и к дому выехал Ратай, за ним показались конники. Барон спешился, замер, сложив руки на рукояти меча, и поглядел на сидящего на земле наёмника.
– Жив? – спросил Ратай раскатистым баском. – Говорят, тебя ранили рокты. – Он кивнул на трупы падальщиков. – Хороший урожай собрал.
– Ваша светлость, Марк защищал меня.
Арина поднялась с колен и замерла, опустив глаза. Но Ратай словно не замечал её.
– Значит, ты спешил на защиту нашей знахарки? – хохотнул барон. – И, как будто только что увидев Арину, спросил: – Рассказывай, милая, как тебе удалось избавить наёмника от яда роктов? Говорят, что есть травка, которой следует натереться, и тогда будто бы яд выйдет. Но травка растёт далеко, да и стоит больше, чем мой замок со всеми слугами и домочадцами.
– Я тоже слышала об этой траве, – тихо ответила Арина, она чувствовала, как пылают щёки.
Будь сейчас ясный день, барон непременно увидел бы её страх и волнение. Девушка нервно теребила поясок, пытаясь отвлечься от страшного предчувствия.
– Мне помогло умение.
– Интере-е-е-е-есно, – насмешливо протянул барон Ратай, – никогда не слышал, чтобы смерть кого-то обходила стороной, если рокты нанесли рану. Тут только колдовство могло помочь. Кажется, ты врёшь мне, своему господину.
Арина стрельнула злым взглядом, словно мечом проткнула.
– У меня нет господ. Ваша светлость знает, я всегда помогала вашим людям, но не служу никому.
– Ты живёшь на моей земле! – Барон крепко стиснул кулак и наклонился, словно неожиданно оказался в яростном потоке встречного ветра. – Я владею этими землями и всеми, кто живёт на них, а потому волен поступать так, как захочу! И всякий знает, что колдунам на моей земле грозит смерть. А ты несомненно применила поганое колдовство. Взять её!
Марк сплюнул и встал, пошатываясь, шагнул навстречу Ратаю. Миг – и на поляну посыпались воины, как горох из мешка нерадивого хозяина. Арина вскрикнула, отшатнулась от цепких рук, потянувшихся к ней. Марк зарычал, словно медведь, но на него насели толпой, оттеснили от девушки.
Наёмник наносил удары с точность стрелка, засевшего в засаде, хотя по-другому и быть не могло. Воины так тесно окружили его, что даже слепой не промахнулся бы. Посыпались зуботычины, но Марк не чувствовал боли. Он слышал вопли Арины, её голос отдалялся, и наёмник пытался следовать за девушкой, не замечая заливавшей лицо крови.
– Вставай, сучье племя! – Марка пихнули в бок, заставив перевернуться на спину. – Не притворяйся. Хорош валяться, словно девка на перинах.
Наёмника подхватили под руки, как куклу, встряхнули. Он открыл глаза. Откровенно говоря, до перин это место не дотягивало. Крохотная камера в подземелье не позволяла даже растянуться во весь рост, пол устилала сухая солома, а окно, забранное решеткой, едва выступало над землёй.
Барон брезгливо оглядел наёмника и вздохнул.
– Ты был хорошим воином, Марк, и верно служил мне. Не даром говорят, что всё зло от баб. Околдовала тебя ведьма. Эй, тащите его.
Но Марк встал на ноги и оттолкнул державших его воинов.
– Сам? Прекрасно, – усмехнулся Ратай. – Гляди-ка кто здесь ждет тебя.
Марк узнал гостя, хотя тот стоял в тени. Мельком глянув на барона, удивился странному взгляду хозяина – так смотрят на хорошие вещи, с которыми жалко расставаться. Жалко, а нужно.
Марк шагнул к замершей фигуре, но остановился, не дойдя трёх шагов.
– Учитель, – сказал он и склонил голову в поклоне.
Тот качнулся и вышел в круг света. Стражники испуганно отступили, стремясь оказаться подальше от сгорбленного тщедушного существа.
Марк выдохнул воздух сквозь стиснутые зубы – единственное проявление чувств.
Трудно не узнать того, кто является связующим звеном между преступившими законы наёмниками и роктами. Старый надсмотрщик Гоб был очень стар. Хилое согнутое годами тело казалось неспособным выдержать даже утреннее умывание. Но Марк видел, как однажды обвиненный в измене наёмник попытался оттолкнуть Гоба и убежать. Этот странный получеловек-полумертвец схватил отступника – крепкого молодого воина – и без видимых усилий разорвал его пополам, как трухлявую ткань.
