Вадим Волобуев - Сага о Гильгамеше
-- Демон леса водит, - пробормотал он, подозрительно косясь. - Великий Сумукан[20], охрани от злых чар.
До его слуха донёсся громкий хруст веток. Кто-то пёр на него, не разбирая дороги. Охотник присел, выставив вперёд копьё. Вскоре в листве показалась рогатая голова оленя. Замерев от неожиданности, охотник уставился на рыжую морду. Несколько мгновений зверь и человек изумлённо созерцали друг друга, потом лицо охотника просияло от счастья, глаза зажглись хищным огнём. Он медленно поднялся, осторожно замахнулся копьём и швырнул его в зверя. Олень шарахнулся в сторону, пропал в зарослях кустарника. Зарычав от досады, охотник с громким треском вломился в паутину ветвей, выдрал вонзившееся в податливую землю копьё и понёсся следом. Догнать в густом лесу оленя было нетрудно. Убегая, зверь ломал ветви, рыхлил копытами землю, сеял опавшую листву, оставлял клочья шерсти на кустах. Среди коряг, рытвин и сухостоя маленький юркий человек двигался куда быстрее, чем массивный житель равнин. Охотник заверещал, прорываясь сквозь бурьян, перескочил через пару больших корней, выскочил на поляну и вдруг опять потерял след. Не в силах поверить в это, он завертелся на месте, забегал глазами по траве, испуганно засопел. Олень пропал, словно его и не было. Некоторое время охотник прислушивался к окружающим звукам, затем пролепетал в растерянности:
-- Великий Сумукан...
Суеверный страх напал на него. Он понял, что попал в ловушку лесных духов. Человек достал оберёг, сотворил заклинание против демонов и понуро побрёл обратно.
-- Ведь я же принёс тебе рыбы и хлеба, - укорял он своего бога-хранителя. - Я дал тебе чистой холодной воды из колодца. Чего же больше? Быть может, ты желаешь, чтобы я каждодневно закалывал в твою честь овцу? Лучше уж мне уйти к другому богу, не такому жадному, как ты.
Рассуждая таким образом, охотник выбрался из рощицы, миновал заросли орешника и вышел к небольшому мелкому болотцу, сплошь заросшему тростником. По болотцу ходило несколько выпей. Они ловко хватали длинными клювами лягушек, задирая головы, проталкивали их себе в брюхо. Охотник замер, осторожно потянул со спины лук. Берясь за тетиву, он присел и случайно задел локтем куст бузины. Потревоженные шумом, выпи взмахнули крыльями и улетели. Охотник в сердцах ударил ладонью по колену. "Не будет мне сегодня удачи. Не иначе, кто-то сглазил", - решил он. Человек приблизился к болотцу, устало присел на бережку. Пахло сыростью и гнилью, над водой жужжали стрекозы. Слышался скорый перестук дятла, уханье кукушки. В воде плескалась выдра. Охотник снял лук и колчан, положил их возле копья. Потом поднялся, спустился к ручью, что журчал неподалёку, напился и умыл вспотевшее лицо. Прохладная влага подействовала на него ободряюще. Охота была провалена, но надежда на лучшее ещё жила в нём. Он хотел прийти сюда завтра и опять попытать счастья. Охотник разогнул спину, отнял мокрые руки от лица и вдруг упёрся в чей-то пристальный взгляд. Серые глаза смотрели на него, не мигая, привораживали своей неподвижностью, околдовывали переливами огромных зрачков. Человек ощутил, как по коже его бегут мурашки. Глаза были шагах в двадцати от него, обычные человеческие глаза, окружённые морщинистыми серыми складками. Охотник медленно сел, повёл рукой вдоль пояса, нащупывая кожаный чехол топора. Глаза проследили за его движением, покачнулись, словно на выдохе, на мгновение пропали, но тут же появились вновь, уже ближе. Охотник застучал зубами от ужаса. Теперь он мог подробно рассмотреть обладателя таинственных глаз. Это было волосатое, покрытое грязной коростой, существо, ростом с человека. Оно сидело на корточках, подобно обезьяне упиралось в землю огромными мускулистыми руками. Морда его была скрыта под спутанной копной длинных чёрных волос, сквозь которые зловещими огоньками посверкивали зрачки. Существо слегка покачивало голым задом, словно хотело прыгнуть. Хвоста у него не было, редкая шерсть едва прикрывала коричневатую кожу. Скованный страхом, охотник неотрывно смотрел на лесное создание и не мог пошевелиться. Они некоторое время разглядывали друг друга, потом существо начало урчать, закачалось, задвигалось и вдруг метнулось в сторону рощи. Перемещаясь на четырёх конечностях, оно доскакало до ближайшего дерева, схватилось за лиану и исчезло в листве. Сверху донёсся лёгкий шелест, потом всё стихло. Охотник обалдело встряхнул головой. "Демон, - стучало у него в висках. - Лесной бог, призрак...". Вдруг его осенило: вот кто издевался над ним, уводя из-под носа добычу. Сам владыка гор Сумукан явился ему, дабы отвадить от своей рощи. Изумлённый догадкой, охотник вскочил как ужаленный и бросился наутёк. Он мчался, не разбирая дороги, бежал через ковыльные поляны, перемахивал через канавы, карабкался по буеракам. Выскочив к ячменному полю, он припустил напрямик, несясь во весь опор к своей деревне. Истошно голося, с ногами, иссечёнными острыми колосьями, он промчался по улице мимо десятка глинобитных хижин, ворвался в свой дом и, забившись в угол, затрясся как в лихорадке.
Вскоре возле его хижины собрались женщины. Они стали бурно обсуждать произошедшее, но внутрь не входили, ждали старейшин и мужей, работавших в поле. На шум приковылял самый старый дед. Важно протиснувшись вперёд, он начал что-то вещать, указывая перстом в небо. Сперва его слушали с интересом, потом утомились и продолжили прежние разговоры.
-- Отцу надо сказать, - предложил кто-то.
-- Верно. Эй, мальчишки, сбегайте-ка за Нарахи. Он, вроде, на реке сегодня, рыбу удит.
Кто-то из детворы, сверкая голыми пятками, умчался за рыбаком, а женщины, осмелев, начали осторожно приближаться к хижине. Самая отчаянная заглянула внутрь, но тут же отскочила обратно, испуганно вереща:
-- Убьёт! Убьёт! Ой, спасайте мою душеньку. Зарубит!..
Из дома вылетел топор, с глухим стуком упал посреди дороги. Селянки с визгом бросились врассыпную.
-- Уйди! Прочь! Прочь, демон! - донёсся из хижины надорванный голос.
Женщины попрятались по домам. Спустя некоторое время любопытство взяло верх, и они опять, оглядываясь и трепеща, начали выдвигаться к нехорошему дому.
-- Ой, бабы, что я видела, - захлёбываясь, рассказывала потерпевшая, стоя в кругу товарок. - Сидит, на свет белый не смотрит, лицо руками прикрыл и весь дрожит как в лихорадке. Меня увидал - как вскочит, да топор - хвать. Уж страху-то было, чуть не родила я там...
Вскорости пришли мужчины. Впереди всех шёл Нарахи. Он хмуро выслушал сбивчивый рассказ женщин, поднял с земли топор и вступил в хижину. Люди сгрудились у входа, затаили дыхание.
