Виталий Бодров - Весь мир на блюдечке сметаны
Хреногор пнул ворота, неслабо так пнул, массивная, обитая бронзой створка глухо загудела. Как после удара тарана, невольно подумалось мне, хотя таранов этих я в жизни не видел.
— Ну? — вопросил богатырь раздраженно и пнул створку повторно.
— Чего расшумелся-то? — недовольный заспанный голос с надвратной башни. — Шел бы ты отсюда, мужик, пока не начались.
— Начались? — третьего удара не последовало, богатырь начал думать.
— Неприятности, — пояснил стражник, подавив зевок. — Оно тебе надо?
— Открывай! — И Хреногор пнул створку так, что бронзовая обшивка смялась, а дерево затрещало.
— Эй! — проснулся окончательно стражник. — А ну отошел от ворот. Быстро! Не то из самострела пальну.
— Промажешь, за стрелу из жалованья вычтут, — хохотнул Хреногор и еще раз отвесил воротам пинка, но уже не сильно — так, чтобы разговор поддержать.
— Перестань! — рявкнул стражник. — А то старшего позову, он тебе задаст.
— А зови, — зевнул богатырь. — Или хочешь, я сам покричу?
— Что за шум? — вмешался в разговор второй стражник. — Дядька Быкан, кто там шумит?
— Да Косяк его знает, — помянул к ночи первый. — Сходил бы ты за старшим, Слег, пока он сам на шум не заявился. А ты, буян, отойди от ворот, прошу добром последний раз!
— А если не отойду, — недобро ухмыльнулся Хреногор, — тогда что?
— Уволюсь на хрен, понял? — гаркнул дядька стражник во всю глотку.
Удивительно, но богатырь угомонился, сел на камень и спокойно принялся ждать старшего. Который появился на удивление быстро, наверное, стражник перехватил его уже по дороге сюда. Старшим вообще свойственно чутье на разного рода неприятности, а стоящий у ворот Хреногор как раз к ним и относился.
— Страж Быкан, доложить обстановку!
— Слушаюсь, дядька старший! Неизвестная личность, по виду — человек, требует впустить в город. Орет, стучит в ворота. Орет громко, стучит сильно, боюсь, ворота до утра не доживут.
— С ума сошел? Как это не доживут? Стоп-стоп. Эй, ты, там, кто в ворота ломится! Ты, часом, не богатырь?
— Богатырь.
— Что ж ты, Быкан, меня в заблуждение вводишь? Какой он тебе человек? Головой думать надо! Ужель не знаешь, как богатырей привечать надо?
— Пивом, воблой, — откликнулся стражник обреченно. — Только где ж я среди ночи воблу найду? Пиво еще куда ни шло, трактиры до утра не закрывают. Да и на посту я…
— Эй, богатырь! Пива-воблу ждать будешь или так сойдет?
— Открывайте уж, — тяжело вздохнул Хреногор. — Превеликий с ним, с пивом. Спать хочу, сил никаких нет.
— Клянешься ли ты, богатырь, вступая в пределы города Холманска, не нарушать законы, не учинять буйства, хранить покой и достаток его граждан?
— Клянусь и подтверждаю своим честным богатырским словом, — торжественно откликнулся Хреногор.
Богатыри слово свое блюдут свято, всем известно. И в города их пускают никак не ранее, чем слово таковое дано будет. Иначе жди беды, как отведает такой вот Хреногор бочку-другую зелена вина и пойдет куролесить. А богатырь в подпитии уж всяко опаснее для населения, чем Змий какой или, скажем, Кощей.
А слово данное город от беды хранит. Если вдруг разойдется богатырь, его тут же пристыдят и о слове напомнят. Не придется богатырю со стыда сгорать, а князю — город заново отстраивать. В общем, все довольны, хорошая задумка.
Есть в любом городе место, где клятва эта не действует — богатырское подворье. Там герои местные и пришлые силой меряются, подвигами хвастаются. Только нет в Холманске сейчас других богатырей, кроме нашего Хреногора.
— Проходите, — со вздохом сказал старшой. — Второй-то кто, тоже богатырь, спаси Превеликий?
— Нет, — сказал я, прикрыв рукой зевок. — Я — ведун.
— Богатырь и ведун, вот как. — Старший с интересом посмотрел на нас. — И какое же дело привело вас в Холманск?
— Мы здесь проездом, — поторопился сообщить богатырь. Думал, наверное, что я совсем сомлел дорогой и сейчас засыпаю на ходу. Между прочим, верно подумал, сон меня уже срубил так, что я и губами-то шевелил с трудом, не говоря уже о том, что соображать, о чем говорить, а о чем молчать.
— На подвиг, стало быть, — понимающе кивнул старшой. — Ладно, проходите, за ведунами безобразий никаких не числится, кроме разве что трех сгораний на костре, но и тут вина скорее косвенная…
— Нашего не сожгут, — нехорошо улыбнулся Хреногор.
— Ладно, проходите. Раньше в Холманске бывал?
— Приходилось, — кивнул Хреногор.
— Значит, трактир найдешь. И поспеши, ведун у тебя совсем сомлел уже.
— Сам знаю, — огрызнулся богатырь.
Это было последнее, что я слышал. Тут меня и срубило окончательно. Просто взял и уснул стоя на ногах, вот стыдоба-то. Хотя чему удивляться, день был нелегкий, я к таким нагрузкам непривычен, да еще попробуй-ка сам пешим за богатырской коняшкой угнаться, каковая, хоть и привыкла к неспешности, а все ж человека и побыстрей и повыносливее.
Проснулся я далеко за полдень совсем разбитым. Руки и шея чесались немилосердно, должно быть, оголодавшие местные клопы успели к ним основательно приложиться. Все мышцы, по ощущениям, были завязаны узлами. Мысль о том, что придется вставать и куда-то идти, вызывала содрогание.
Однако же без этого не обойтись. Организм требовал свое, я с трудом поднял себя на ноги и двинул на поиски сортира.
Комнаты внаем, как им и полагается, располагались на втором этаже, а на первом соответственно была жральня. Именно туда вела первая из двух дверей, а вторая — во внутренний двор, где и отыскался покосившийся деревянный сортир, колодец и приличных размеров банька. При виде ее я воспрянул духом, если удастся уговорить Хреногора повременить денек с поиском Змия, завтра с утра я буду в порядке.
Закончив дела и сполоснув рожу в ледяной воде, я почувствовал себя лучше. Настолько, что понял вдруг, что умираю от голода. Но с этой бедой справиться было не сложно, едальня находилась буквально под боком. Я вернулся в трактир, поймал расторопного служку и стребовал с него свиные ребрышки с гречневой кашей, благо время было уже урочное для обеда. Подумав, попросил принести еще кувшин пива, с одного ничего не будет.
Хреногор так и не появился, но меня это не удивляло, город этот, Холманск, последняя наша остановка перед тем, как навестим Змия. А как там получится, неизвестно, может, разговором обойдемся, а может, смертоубийством закончим. И кому там смерть выпадет, а кому — убийство, так сразу и не скажешь. Понятно, богатырь должен снаряжение пополнить, а может, и пару хитростей военных учинить заранее, чтобы не ложиться костями в чужой сторонке. Появится еще Хреногор, не беда, вопрос в другом: ждать мне его в трактире или же по городу прогуляться? Не мешало бы мазь особую смешать да натереться ею, чтоб тело так не ныло. Еще пару нужных отваров стоило бы сделать, раз уж с богатырем путешествовать взялся, надо соответствовать, чтоб не падать позорно от усталости в конце каждого дня.
