Stashe - Кайорат
Я покосился на мирно идущего рядом "бога", и подумал, что вместе с Осирисом они сначала убьют Лидо, а потом меня. Ох, плохая идея взять с нами барбуску. Хотя и в ее словах проскальзывало порой кое-что стоящее.
Осирис демонстративно плюнул и отвернулся.
Шли мы часа четыре. Город давно остался позади, пустынный пейзаж стал однородным, почва сухой и безжизненной. Лететь теперь мы не могли. Тащится по пустыне, слушать бесконечную болтовню и невнятные рассуждения Лидо оказалось тяжелым испытанием. Я не верил, что следы похитителей будут заметны настолько, что мы без труда найдем их. Скорее наоборот.
— Подумать только, — продолжала трещать Лидо, ни к кому конкретно не обращаясь, — тащится по пустыне в самую жару. И за какие-то жалкие десять процентов. Я все хочу спросить тебя, Кая, на какой диете сидишь?
Я вздрогнул, поняв, что стал жертвой барбуски, точнее объектом ее внимания.
— Знаешь, Лидо, не очень понимаю, о чем ты. Просто…я такая с рождения.
— Да, жаль… — задумчиво прищурившись, протянула она, — с другой стороны, на что станет похожей эта грудь лет через десять? После кучи детей. Думаю, ты будешь напоминать корову с отвисшим выменем, — мечтательно выговорила Лидо и, с деланным участием добавила, — ну, с возрастом красивее не становится никто.
Я надеялся, что через десять лет все-таки буду куратором, поэтому слова барбуски особо меня не задели, но нервы Осириса похоже сдали.
— Некоторые уже сейчас далеки от идеала, — вмешался он в разговор, и затем сухо спросил, — Лидо, ты здесь ради того, чтобы бесконечно трепать своим длинным языком? Если ты следопыт, может, пошевелишь задницей? Мы не единственные, кто ищет сокровище, будь оно неладно!
Надувшись, Лидо долго ползала в пыли, изображая активную деятельность. Осирис отозвал меня в сторонку и прошипел:
— Кайорат, ты понимаешь, что мы тащим с собой простую обманщицу? Какой она к диволу, следопыт? Я просто убить готов и ее и тебя. Отвлеки это чудовище, а мы с Пилоном съездим, разведаем.
Грусть моих глаз не растопила сердце Осириса, он безжалостно бросил меня наедине с барбуской. Вскочив на Пилона (интересно, что сам конь думал о таком непочтительном поведении), икуб исчез вдали, оставив хвост из песка и пыли.
— Бросил? Правильно, что с тобой возится? Баба всегда обуза для мужчины, — поцокав, язвительно произнесла Лидо, все еще стоящая на коленях. Что характерно, сия фраза предназначалась исключительно мне. Я молча двинулся по следам Пилона.
Так пришлось тащиться до самого заката. Как только стемнело, мы остановились на ночлег. Только солнце скрылось за горизонтом, как резко похолодало, но я не испытывал особых неудобств. Барбуска видно в силу зловредности отличалась железным здоровьем, а в темноте, похоже, видела так же хорошо, как и при свете дня. Буравя меня колючим взглядом маленьких глазок, она ехидно поинтересовалась:
— А что будешь делать, если он не вернется?
— Вернется, — сухо отверг я попытку разговора. Но Лидо не унималась:
— Кажется, ты просто надоела ему. Ну и неплохо. Что переживать? У меня тоже нет семьи, так проще жить.
— Да, кто ж тебя выдержит, — вырвалось у меня.
— Много ты понимаешь, — надувшись, Лидо демонстративно отвернулась и, слава Мио, вскоре уснула. Может, сделала вид, чтобы последнее слово оставалось за ней.
Я довольно долго вертелся на холодном песке, пытаясь загнать подальше смутные сомнения, голод и усталость. Но едва удалось заснуть, как громкий храп вновь разбудил меня. Кляня несчастливую звезду, под которой рождаются подобные неудачники, замученный, я уснул только перед рассветом.
На утро следующего дня Пилон и Осирис так и не вернулись. Я упорно плелся по энергетическим следам коня, заметным лишь мне. Видел их потому, что около года назад прошел курс выживания для куратора, простейший из всех предложенных. Это произошло после очередной ссоры с отцом и стало отправной точкой приготовлений к отдельному существованию. В курсе приводились несколько способов поиска, которыми я довольно легко научился пользоваться. Вычисление следа было одним из них.
Немного позже, мне пришло в голову, что я и сам мог бы разыскать беглецов с сокровищем, но, подумав еще немного, решил, что идея плохая. Возможно, кроме них в тех местах никто не проезжал пару-тройку дней. Но, если это не так, легко перепутать следы, да и видеть след знакомого существа не одно и то же, что незнакомый. Технику поиска я знал совсем чуть-чуть и боялся запутаться. В розыске сокровища навык не очень полезный, а вот найти Пилона и Осириса пригодиться. Следы казались слабыми, и постепенно исчезали. Дело могло быть в вывороченной магии мира, или в гораздо более сильной подготовке моих спутников. Задумай они скрыться и замаскироваться, я просто потерял бы их и все. Моих навыков на большие подвиги не хватало.
Так и брел, снедаемый сомнениями и раздраженный бесконечным бормотанием, исходившим от тащившейся по пятам Лидо. Разговорами она доводила просто до бешенства. Рассуждениями о том, какой я идиотка, верящая поганым кобелям, и что мы умрем с голоду в пустыне, и никогда не видать нам более Осириса.
Я то с голоду не умру. Твердо решив, в качестве крайнего средства защиты сожрать Лидо, (главное, не получить при этом несварения) и немного успокоившись той мыслью, попытался размышлять здраво.
Конечно, с Пилоном мы не друзья и Осирис малознакомое существо. Но, во-первых, без меня им не пройти сквозь врата, во-вторых, без барбуски не опознать сокровище. Немного успокоившись, и стойко игнорируя Лидо, я размял нижние конечности, именуемые сейчас ногами. Если так дальше пойдет, это тело начнет казаться привычнее родного. Даже подумать о таком страшно! Хотелось пить и есть, давило чувство одиночества и беззащитности перед будущим.
На исходе дня уверенность в верности спутников нашей маленькой команде начала таять. Мысленно отругав себя, ведь давал же обещания никому более не доверять, я принялся мрачно раздумывать о дальнейшей судьбе. Для начала, съем-ка барбуску…
Меня от нее просто тошнило, но возможно, в качестве основного блюда она покажется привлекательнее?
— Возвращается, — сказала в этот момент, хранившая молчание около часа, чему верилось с трудом, Лидо. Я посмотрел туда, куда она ткнула пальцем. В потемках рассмотреть лица непросто, но у меня, как и у барбуски, неплохое зрение. Хотя похуже чем у нее, лукавить не стану. Пилон выглядел взъерошенным и бодрым, а Осирис даже улыбался.
— Привет, сестренка! — Дружелюбно крикнул он. Спрыгнул с коня и кинул мне мешок, — Думаю немного проголодались? У нас хорошие новости.
