Евгений Решетов - Игра для иллюзиониста
- Много? Тогда иди на эшафот. Тебе и так повезло что я добряк по натуре, - проговорил капитан и усмехнулся. - Ты в тюрьме то всего полдня! А некоторых неделями маринуют до прихода адвоката. Хоть ты засранец, но все же дворянин!
- Вы умеете торговаться. Когда приступать к службе? - проговорил я, думая о том, что сбежать с дирижабля будет легче, чем из шахты.
- Завтра, время не ждет, нам надо отчаливать из этой гавани.
- А можно вернуть мои вещи? - попросил я, состроив жалостливую физиономию.
- Револьвер и нож отдали твоему отцу, а остальное сейчас принесут, - произнес капитан, после чего вышел из комнаты, громко хлопнув дверью.
Я облегченно выдохнул. Смерти избежал, пожизненного заключения избежал, если повезет, то и служба на дирижабле у меня будет короткой. Конечно, там за мной будут следить, но если все сделать грамотно, то в каком-нибудь воздушном порту капитан не досчитается подчиненного.
Через двадцать минут принесли мои вещи. К моей огромной радости среди них была книга магии. Никто не позарился, на маленький потертый томик с непонятными для непосвященных каракулями и таблицами. Один раз, чуть не потеряв ценные записи, я решил, что хватит рисковать и начал читать их. Тусклого света одинокой лампочки было достаточно.
Утро выдалось на редкость пакостным. На улице стоял туман и моросил дождь, как будто мое угрюмое настроение воплотилось в окружающую реальность. Такая погода была большой редкостью для Лобена.
Воздушные моряки, конвоирующие меня к дирижаблю, сказали, что кое-кто хочет попрощаться со мной. Выйдя в их сопровождении за ворота тюрьмы, я обнаружил там брата и отца.
- Тир, - произнес Галан, - мы все ошибаемся.
Я ничего не ответил, лишь только неловко улыбался, и смотрел в холодные, отстраненные глаза отца. Он взирал на меня так, как будто впервые видит стоящего перед ним человека. Его глаза были абсолютно лишены той, отческой заботы, которая иногда мелькала в них, когда он пытался вразумить меня, наставить на путь истинный, заставить быть лучше.
- Никто из твоих предков не был запятнан преступлением, - произнес отец. - Никто из них не был магом...
- Остановись отец, - проговорил Галан резко.
- Ты не фран Сторм, ты фокусник, - закончил отец, быстро развернулся и хромая побрел по улице.
- Отец! - крикнул я и попытался кинуться за ним, но воздушные моряки схватили меня за руки и я бессильно обмяк.
- Он не хотел этого говорить, - произнес брат, обхватил мои плечи и грозно рыкнул на моряков: - Отпустите его, он не убежит.
Моряки послушались. Я стоял и молча глядел себе под ноги, ощущая спиной сочувствующие взгляды конвоиров и боль в правой ноге. Все это было несравнимо с той болью, которая разрывала мое сердце. Отец не был для меня эталоном, но я любил его. Его слова оставили кровоточащую, не заживающую рану. Она трупным ядом расползалась по моему телу. Как он мог? Ведь я его сын! Я понимал всю глубину своего падения, но он мой отец! Он не должен был так говорить! Обида горьким комом встала в горле.
- Ну, все, пора, - произнес один из воздушных моряков.
- Удачи брат, - сказал Галан, крепко обняв меня.
- Удачи брат, - ответил я.
В моей душе как будто захлопнулась невидимая дверь, отсекая прошлое от будущего. В этот момент хляби небесные разродились холодным дождем, еще раз напоминая мне о моем падении.
Я надолго запомню удаляющуюся, сгорбленную спину брата, горькие слова отца, от которых меня до сих пор била дрожь, это пронзительно серое утро, казалось покрывающее своей хмарью не только город, но и души людей, заставляя страдать их от одиночества в переполненном человеческими особями мире.
Пока меня конвоировали к воздушной гавани, я ни разу не поднял взгляд от серого камня, которым были выложены улицы, только войдя на территорию порта, я бросил несколько быстрых взглядов на парящие над землей дирижабли и огромные ангары.
Персонал небесного порта с удивлением смотрел на мою тюремную форму, многие из них беззастенчиво спрашивали конвоирующих меня моряком о том, кто я и за что меня. Я не обращал на них внимания, меня целиком захватывала идея побега. Уже сейчас я пытался проработать детали вспыхнувшего в моем сознании плана. Разнообразные идеи скакали у меня в голове, я сконцентрировался на них и невидяще шлепал по утоптанной дорожке, до тех пора пока мы не остановились возле выстроившихся в ряд дирижаблей.
Один из воздушных моряков произнес:
- Вот он. Крайний слева.
Я очнулся от дум и посмотрел на небольшой маневренный дирижабль. Стандартная, вытянутая к концам сфера, блестела на солнце. Серая потрепанная, кое-где в заплатах обшивка была способна легко выдержать ружейный огонь. Насколько я знал, благодаря амулетам, вшитым в нее, она была защищена от магии, не так хорошо как хотелось бы, но все равно не плохо, сразу пробить ее молодецким заклинанием не удастся. Бросив рассматривать обшивку, я перешел к палубам. Всего их было три, одна из них была оснащены бортовыми пушками. На меня смотрели двадцать закрытых люками отверстий для орудий. Я покачал головой. Мало, хотелось бы больше, в небесах почти все решает артиллерия.
Мои уши уловили постепенно нарастающий ритмичный гул. Это шумели два огромных перпендикулярных земле винта, по одному с каждой стороны дирижабля. Похоже, намечается отлет. Сквозь иллюминаторы можно было рассмотреть мечущихся внутри людей, я принялся внимательно наблюдать за ними, пытаясь понять по смазанным силуэтам, что это были за люди, с которыми мне придётся летать. Увлекшись, я не услышал подошедшего сзади капитана.
- Любуешься? - спросил он.
- А есть чем? - ответил я.
- Хм... - смутился капитан. - Этот дирижабль, несмотря на свой неказистый вид, еще ого-го! Покажет врагам силу Анхерона.
- Какой-то он маленький, - произнес я, вспомнив виденные мной ранее боевые дирижабли. - Пятый класс?
По градации воздушного флота, дирижабли пятого класса были самыми маленькими и имели слабое вооружение.
- Не маленький, а компактный.
- Команда наверно аж человек двести?
- Сто семьдесят, но воюют не числом, а умением.
Я решил задать капитану вопрос, который мучал меня уже давно:
- Скажите. Тот молодой офицер, который вербовал моряков в трущобах, кто послал его туда?
- Никто. Дело в том, что он давно пытается заслужить уважение своего отца, и когда полковник Фарр, так зовут папашу этого молодого идиота, обмолвился о том, что на его дирижабле не хватает моряков, Черри, собственно сын полковника, украл у отца деньги и направился вербовать моряков.
