Джулия Смит - Мудрец острова Саре
Нет, — думал он, пытаясь отогнать дурную мысль. — Черт возьми, я проделал долгий путь… она слишком много страдала, чтобы все вот так закончилось!
— Джейрен.
Он резко повернулся на приглушенный зов Тони, обрадованный любому, кто отвлечет его от ужасных окон.
— Вон там, — прошептала она и указала на кучу белья в дальнем углу комнаты.
Джейрен послал туда светящийся шар, рассеяв темноту красным сиянием. С первого взгляда он увидел только изорванную постель, небрежно сваленную у соломенного тюфяка. Но потом заметил тонкие белые пальцы с поломанными ногтями, которые вцепились в грубую шерсть, и краешек босой ноги, выглядывающий из-под недвижной груды.
Сердце заколотилось с бешеной скоростью.
— Атайя…
Он прыгнул вперед, но Тоня поймала его за плечо.
— Осторожно, Джейрен, — предупредила она. — Не напугай ее.
Джейрен встал на колени перед огромным комом и медленно стянул одеяла одно за другим, словно срывая лепестки розы. За первым оказались руки, бледная кожа в изодранном рукаве; второе обнажило ноги, закутанные в грубую шерстяную ткань серого цвета — некогда новое платье превратилось в лохмотья. За последним оказалась копна черных волос, всклокоченных, но по-прежнему трогательно прекрасных.
Дрожащими пальцами Джейрен убрал их в сторону, чтобы взглянуть на лицо, которое не видел несколько месяцев.
Он оказался не готов к тому, что предстало его взору.
— Боже мой, Атайя…
Она так отощала, так ужасно отощала, скулы острыми ножами выпирали из-под кожи. Губы, ее нежные губы, потрескались и кровоточили. На лбу были повязки с запекшейся кровью. Джейрен подогнал шар поближе и пришел в отчаяние; неестественный свет подчеркнул остроту костей и лишил плоть всяких признаков жизни.
Тоня указала на красное пятно на стене чуть выше уровня глаз.
— Наверняка пробовала избавиться от боли, — сказала она, качая головой от жалости, — простым знакомым способом, чтобы не чувствовать мучений наложенной на нее блокировки.
Джейрен взял ее за плечи и легонько потряс:
— Атайя? Слышишь меня?
Девушка не шевелилась, вроде даже не дышала. Он взял ее в руки точно раненого ребенка, прижал к груди и стал качать, будто в надежде разбудить.
— Просыпайся, — прошептал он нежно, словно бард произнес слово из песни. — Мы здесь, Атайя. Мы пришли за тобой. Я Джейрен… это Тоня. Пожалуйста, проснись.
Она тихо застонала, медленно приходя в себя, как будто поднималась со дна океана. Нос шмыгнул, стало слышно дыхание. Джейрен взял локон и накрутил его на палец.
— Вернись ко мне, Атайя.
Принцесса открыла глаза, словно встало утром солнце, и счастью юноши не было границ.
Она молча смотрела на него, и Джейрен улыбнулся, утопая в глубине ее голубых глаз. Затем, осознав наконец, что она не одна, девушка ахнула от испуга. Не успел Джейрен открыть и рта, как она вскрикнула так громко, что могла бы развалиться скала, на которой стоял монастырь Святого Джиллиана.
— Вон отсюда! — вопила Атайя, вырываясь из рук друга, будто объятая пламенем. — Оставь меня одну, одну, одну! — Она сжала пальцы в кулаки и колотила его по груди и плечам в приступе дикого безумия. — Прочь, или я убью тебя, клянусь, убью! Я уже убивала людей… и знаю, как это делать.
Пытаясь увернуться от ударов, Джейрен схватил девушку за запястья, усмиряя гнев. Он мысленно приказал светящемуся шару подплыть ближе и застыть на пару дюймов от его головы.
— Посмотри, Атайя! Посмотри на меня… я — Джейрен. Все хорошо. Ты в безопасности.
Рыча от бешенства, принцесса вырвалась из его хватки с неожиданной силой и встала на ноги. Она ударила кулаком по шару, и тот разлетелся на сотни кусочков, маленькие осколки света зависли в воздухе, как пьяные светлячки. Джейрен вздрогнул от боли из-за уничтоженного заклинания. Но еще более острая боль схватила его сердце, уже не связанная с магией.
Он поднялся и хотел подойти снова к Атайе, но, сделав шаг вперед, встретил очередной удар босой ногой.
— Прочь от меня!
Джейрен послушался и отошел назад в надежде, что это ее успокоит.
— Атайя, пожалуйста, послушай меня. Ты теперь в безопасности. Мы приехали забрать тебя отсюда.
— Забрать меня…
Она резко замолчала, пытаясь сообразить, что происходит. Джейрену показалось, что в ее глазах мелькнуло ликование, словно девушка наконец осознала, что он ей предлагает. Однако недоверие снова взяло верх с еще более яростной силой, чем раньше.
— Нет, я не пойду, — проговорила принцесса низким устрашающим тоном. — Я не пойду с тобой. Ты не сможешь отпустить мне грехи. Никогда! Я и им это говорила, а теперь тебе говорю. Меня никому не обмануть…
Затем она упала на колени и стала нащупывать что-то под маленькой кроватью. Не успел Джейрен моргнуть, как Атайя вскочила на ноги с метлой и со всей силы заехала ему дубовой палкой в челюсть. Он покачнулся от резкого удара, но не упал благодаря Тоне. Джейрен коснулся горевшего от боли подбородка и почувствовал липкую кровь.
— А теперь убирайся, — вновь пригрозила Атайя, размахивая перед собой метлой, словно мечом. — Уходи прочь, а не то я расколю тебе череп пополам.
Вдруг ее взгляд изменился, остекленел, будто принцессой овладела новая мысль. Она отошла в угол и прошла пальцами по высохшей крови на стене. Забыв о присутствии незваных гостей, завороженная девушка уставилась на пятно, будто первый раз его видела.
— Я знаю, что разлетается из человеческого черепа, когда он взрывается… все красное и серое и чернота. Со мной это тоже произойдет. Скоро, — добавила она, вся дрожа. — Я уже чувствую. Совсем скоро…
Джейрен внутренне взвыл, его затошнило от мысли такой ужасной участи и от явного безумия возлюбленной. Тоня положила ему на плечо руку и потянула назад.
— Она не узнает нас, Джейрен, думает, что мы пришли отпустить ей грехи. Вероятно, настоятельница убеждает ее в этом с первого дня. Единственное, что ей остается, так сопротивляться… она это понимает. Чувствует боль блокировки.
— Замолчите! — закричала Атайя в бешенстве, внезапно покончив с отвратительными размышлениями. — Хватит сговариваться против меня! Я знаю, что вы там шепчете… обо мне… о том, что со мной сделать. Я никуда с вами не поеду — ни с одним из вас! Все ваши слова — ложь!
Голос превратился в пронзительный визг, Джейрен зажал уши от оглушительного звука.
— Атайя, тише, тебя услышат, — сказал он, заранее зная, что она не послушает.
— Если бы поблизости кто-то был, то давно уже прибежал бы, — уверила его Тоня. — В таком состоянии Атайя, видимо, так часто кричит, что монашки не утруждают себя посмотреть, что с ней. — Тоня задумалась, отчего морщинки на обветренном лице стали еще глубже. — Одно ясно: мы не сможем помочь ей, если она будет кидаться на нас с кулаками. Давай я отвлеку Атайю, а ты подойдешь достаточно близко, чтобы усыпить ее.
