Ник Эндрюс - Награда наёмника
Улыбка сползла с лица телохранителя. Фразу сотника он не понял, но спокойствие врага его задело. Откуда такая смелость? Еще совсем недавно Хотеп пресмыкался перед колдуном, а теперь почти в открытую говорит дерзости. И что удивительно, мерзавец до сих пор жив.
За последующие четверо суток Сиптах убил восьмерых солдат. Его чар хватало лишь на половину дня. Без сомнения, магическая мощь чародея таяла — он слишком много ее потратил в Луксуре, а сражение с войсками Сехемхета не позволило Атхемону восстановить силы. Стигийцы умирали покорно, не выказывая недовольства.
Когда отряд вышел из зарослей джунглей на просторы саванны, сотник вздохнул с облегчением. Дарфар остался позади. Теперь путь лежал на полуденный восход, к Ксухотлу. Запасы продуктов и воды значительно уменьшились, но охотиться колдун не позволял. Сразу было видно, что Сиптах нервничает и спешит. До освобождения чудовища осталось семнадцать дней. Наемники Андурана наверняка где-то рядом.
Чуть закатнее лежало королевство Амазонок, и туда лучше было не соваться. Воинственные женщины этой страны не знают жалости и часто промышляют работорговлей. Для удобства стрельбы из лука они даже отрезают себе грудь — так, во всяком случае, рассказывали путешественники. Хотеп не очень им доверял. Разве могут женщины быть хорошими солдатами? Совсем другое дело — ганаты. С представителями этого племени сотник прежде встречался — они живут на полуночи пустыни Черных королевств. У них коричневая кожа, вытянутое лицо, коротко стриженые курчавые волосы, широкий нос, маленькие, плотно сжатые губы. По свирепости и жестокости ганаты не уступают дарфарцам и пиктам.
— К нам скачут люди! — выкрикнул наблюдатель, указывая рукой на закат.
Путники не успели пройти и двадцати лиг по саванне. В первые мгновения Хотеп даже растерялся. Закрывая лицо от ярких лучей заходившего солнца, он внимательно смотрел на приближающихся всадников. Их около тридцати человек, а значит, силы примерно равны.
— Построиться в круг! — приказал сотник. — Поднять щиты и выставить копья. Лучникам приготовиться к бою! Стрелять только по моей команде.
Атхемон поспешно слез с коня и вместе с телохранителями разместился в центре круга. Неприятель быстро приближался. Действовали нападавшие очень грамотно и умело. Обороняющихся слепили лучи солнца, и прицельно поражать цель было очень сложно.
Хотеп не сомневался, что это одно из племен ганатов, промышляющих легкой добычей в полуночных областях Дарфара.
Вскоре донеслись громкие угрожающие крики. Сотник удивленно приподнял голову. Голоса принадлежали женщинам. В тот же миг в край щита возле самой шеи с дребезжанием вонзилась стрела. Стигиец невольно выругался… и тотчас с тихим вздохом рухнул в траву стоящий неподалеку солдат. Древко торчало у бедняги из глаза. Отряд амазонок разделился пополам и начал обтекать путешественников с двух сторон. Теперь рассмотреть воительниц труда не составляло: чернокожие красивые женщины с крепкими бедрами, высокой грудью, широкими плечами. Волосы собраны на затылке в пучок, на поясе короткий меч, к седлу приторочены колчаны со стрелами. Одежда амазонок представляла собой набедренную повязку и короткие кожаные доспехи, закрывающие грудь и живот; на ногах — легкая плетеная обувь, напоминающая сандалии.
— Что вы их испугались?! — воскликнул Хоремхеб. — Это же женщины!
Сотник отреагировал мгновенно.
— Раздвинуть строй! — скомандовал Хотеп. — Сделать проход для всадников.
Закрываясь щитами, солдаты неторопливо отошли в сторону, открывая небольшой выход из круга. Военачальник обернулся к телохранителю и иронично заметил:
— Прошу, покажи пример.
На земле лежали уже трое мертвых стигийцев, еще у нескольких были легкие ранения. Взгляды соперников встретились. Хоремхеб не выдержал и отвернулся. Он прекрасно понимал, что стоит покинуть строй, как амазонки прикончат его. Искушать судьбу воин не хотел.
Презрительно усмехнувшись, сотник выкрикнул:
— Сдвинуться! Лучники, стрелять только на поражение, стрелы не тратить!
Между тем, нападавшие осмелели. Не получая должного отпора, женщины посчитали, что противнику ответить нечем. Теперь их лошади скакали всего в сотне шагов от стигийцев. Именно этого Хотеп и ждал. Громкая команда — и щиты опустились, десятки стрел устремились навстречу врагу. Промахнуться с такого расстояния стигийцы не могли. Несколько наездниц повалились на землю. Но надо отдать должное амазонкам — паники в их рядах не наблюдалось. Воительницы ответили дружным неразборчивым воплем и решительной атакой. Кони стремительно неслись на путников, и казалось, что их уже ничто не остановит.
Животные врезались в строй солдат, сбили мужчин с ног, но продвинуться дальше не сумели. Острые длинные копья протыкали тела лошадей и амазонок. Кровавая схватка превратилась в бойню. Ржание коней, ругань, звон клинков, крики и стоны — все слилось в единый гул.
Женщины оказались неплохими бойцами и своими короткими мечами умело разили врагов. Тем не менее, сказывалось численное преимущество стигийцев. Они теснили противника, заставляя его отступать. Неожиданно раздался резкий гортанный возглас, и в тот же миг воительницы развернули лошадей и покинули поле боя. Уцелевшие после сражения амазонки собрались на безопасном расстоянии от неприятеля и, подхлестывая лошадей, устремились обратно, на закат. Эти бестии исчезли столь же быстро, как и появились. В густой траве остались лежать тела погибших. Опустив щит, сотник устало произнес:
— Кажется, все…
— А вдруг они поскакали за подмогой? — осторожно предположил один из солдат.
— Возможно, — пожал плечами Хотеп. — Но я не хочу гадать. Добейте раненых. Нам пора идти дальше.
Сигийцы начали осматривать трупы. К общему удивлению, им не удалось найти ни одной живой женщины. Вывод напрашивался сам собой — либо амазонки сумели забрать всех раненых, либо прикончили подруг. Другого ответа на этот вопрос не существовало. Хотеп подошел к телу молодой девушки. На вид ей не исполнилось и двадцати. Упругая кожа, красивые ноги, вытянутый овал лица, глаза удивлено расширены. Стрела попала ей точно в шею. Смерть наступила почти мгновенно. При падении с лошади бедняжка сломала руку, и потому кисть оказалась неестественно вывернута. Впрочем, в тот момент воительница боли уже не чувствовала.
Сотник наклонился и разорвал верхнюю часть доспехов. Под ними были две упругие груди с темными сосками.
— Соврали, мерзавцы, — усмехнулся Хотеп.
— Ты о чем? — спросил подошедший Сиптах.
— Мне говорили, будто амазонки отрезают себе одну грудь, — пояснил военачальник.
