Кеннет Бёг Андерсен - Ошибка кота Люцифакса
Филипп ничего не сказал. Он не мог говорить. Голос пропал совершенно.
— Ну что же, толстячок-ангелок, начинай молиться. Но сначала я тебя предупрежу. — На лице Азиэля появилась ехидная усмешка. — Здесь у нас в Подземном царстве никто ничего не слышит. Никто не обращает внимания на крики.
И оба дьяволенка начали подступать к нему.
— Так вот, где ты! — произнес вдруг веселый голос, и Филипп почувствовал, что его берут за руку. — Куда ты пропал?
Он повернул голову и увидел пару синих, как ночное небо глаз, обрамленных длинными черными бровями. Ему показалось, что его громко стучащее сердце проваливается прямо в живот. Он еще никогда в жизни не видел такой красивой девочки.
Черные волосы речными волнами спускались ей на плечи. Веснушки на носу блестели в отсвете огней пламенного пруда. Ярко-красные губы улыбались. Улыбались ему.
— Я тебя везде искала, — продолжила девочка и подмигнула ему. Потом повернулась к дьяволятам: — Привет, Азиэль. Привет, Флукс.
Флукс смущенно заулыбался и спрятал руки, бормоча что-то невразумительное.
— Привет, Сатина! — Черные глаза Азиэля забегали, и Филипп увидел, как на его белых щеках появился румянец.
«Он влюблен в нее», — подумал Филипп и понял почему. У него тоже зардели щеки.
— Я еле тебя нашла, — сказала незнакомка Филиппу. — Куда ты подевался?
— Ты его знаешь? — Азиэль покосился на Филиппа, и взгляд его был твердым, как камень.
— Ну, конечно, я его знаю, — ответила Сатина. — Он прибыл к нам в гости из Аида[6]. Но потерялся, когда я показывала ему город, Хорошо, что вы уделили ему время, потому что он еще не совсем здесь освоился.
— Из Аида? — подозрительно спросил Азиэль. — Он из Аида?
Сатина подтолкнула Филиппа, и он кивнул.
— Ну так это ты мог бы сказать раньше! — Азиэль улыбнулся, но его улыбка напоминала скорее гримасу. Он протянул руку. Филипп взял ее с опаской.
— Значит, гость из Аида, — продолжил Азиэль и сжал руку Филиппа так, что чуть не сломал ее.
Филипп попытался скрыть боль, чтобы не доставлять удовольствия Азиэлю. И кроме того, здесь была девочка — она не должна была подумать, что он плакса.
— Вот, значит, как. И сколько времени ты тут пробудешь?
— Пока не вернусь домой, — ответил Филипп, В черных, как уголь, глазах Азиэля забегали искорки, и, когда он заговорил, можно было отчетливо видеть ярость, скрытую под бархатными нотками его голоса.
— Может быть, мы еще пересечемся в какую-нибудь ночь? Я уверен, это непременно случится.
Он наконец отпустил совсем омертвевшую руку Филиппа.
— Ну что же, нам пора двигаться дальше.
Сатина повернулась и потянула за собой Филиппа. Он с радостью откликнулся.
— Увидимся! Спасибо, что уделили мне время.
Азиэль с ненавистью посмотрел на Филиппа:
— Всегда пожалуйста!
12
Темптаны
— Ничего себе, еще немножко, и тебе был бы каюк! — сказала Сатина, когда они на ближайшем перекрестке свернули за угол и Филипп больше не чувствовал на своем затылке пристального взгляда дьяволенка. — На такого, как ты, тут же нападают!
— Так оно и есть, — ответил Филипп и, когда Сатина отпустила его руку, почему-то почувствовал себя обиженным. — Что такое Аид?
— Царство мертвых, такое же, как это. Ты помнишь, по какой лестнице ты шел и потом попал сюда?
Он кивнул.
— В какой-то момент она раздваивается, и если пойти по другой дороге, попадешь вместо этого в Аид.
— Не заметил. Мне кажется, там все время была одна дорога.
— Вторая почти полностью заросла. И дорога ко всем другим лестницам тоже. Не очень многие ими теперь пользуются.
— А что, есть еще и другие?
— Их сотни. Но Ад одно из самых используемых мест.
— С ума сойти. — Филипп показал большим пальцем через плечо. — Откуда ты знаешь этих двоих?
— Азиэля и Флукса? Их знают все.
Девочка немножко помедлила, и у Филиппа возникло ощущение, что за ее ответом пряталось еще что-то невысказанное.
— Азиэль — один из самых многообещающих темптанов всех времен. Он самый злобный и отвратительный дьявол, который живет в Аду, и многие старики-демоны считают, что когда-нибудь, в одну из ночей, он станет великим. Ты видел его рога? Они вдвое больше, чем рога всех других в его возрасте. Обычные рога примерно такого размера.
Сатина отбросила в сторону свои черные волосы, и Филипп увидел два рога, которые были у нее на лбу. Они напоминали маленькие темные пирамидки на молочно-белой коже.
Флукс — тоже темптан, но он далеко не такой плохой, как Азиэль. Он всего лишь хвост, которым размахивает Азиэль, если ты понимаешь, о чем я говорю.
— А кто такие темптаны? — спросил Филипп.
Его несколько смущало описание Азиэля, которое сделала Сатина. Было понятно, что дьяволенку она нравится. Влюбленность Азиэля была взаимной? Мысль об этом была ему неприятна.
— Ты не знаешь, кто такие темптаны? — Сатина посмотрела на него с удивлением. — В таком случае, ты ну очень новенький.
— Я прибыл сегодня днем.
Удивление на ее лице сменилось растерянностью, она повернула голову:
— Что ты хочешь сказать?
— Сегодня ночью, я хочу сказать. Я прибыл сюда сегодня ночью. Меня зовут Филипп.
— Сатина. — Она наклонила голову немножко набок и долго рассматривала его, отчего Филипп покраснел.
— Я видела, что ты сделал, — сказала она. — Я видела, как ты помог старику Кривоногу. Я никогда раньше такого не видела.
— Ты никогда не видела, что кто-то помогает другим?
— Никогда, если это делают бесплатно. Почему ты это сделал?
— Потому… — Филипп пожал плечами. — Я не знаю. Потому, что они хотели украсть его яблоки. Мне показалось, что его надо пожалеть. Наверное, по этой же причине ты увела меня от Азиэля и Флукса. Я думаю, что тебе стало меня жалко.
— Нет, — сказала Сатина, подумав. — Я помогла тебе, потому что я любопытная. Хотела узнать, почему ты помог Кривоногу.
Филипп некоторое время смотрел на нее. Потом покачал головой:
— Не думаю, что поэтому.
— Почему?
— Это ты могла бы узнать потом. После того, как Азиэль и Флукс отомстят мне.
Несколько секунд у Сатины был очень испуганный вид, и Филипп не удержался от улыбки.
— Мне очень стыдно, Сатина, — сказал он. — Но только я думаю, что ты только что сделала доброе дело.
— Ты и вправду так думаешь?
Он кивнул.
— Ах, вот, значит, какое это ощущение, — пробормотала она, и Филипп не мог понять, одобрила она это или нет. — Кто ты, Филипп? Ты не дьявол, но ты и не грешник. Откуда ты? Почему ты сюда попал?
