Алексей Палей - Избушка
Так сказать всемирный обязательный выходной. Вот такая ситуация, впрочем, это я время считаю в часах минутах и секундах, а местный в четвертинках. Первая четверть утра. Вторая четверть первой четверти утра, ну и так далее. Тем не менее, в первый год моего пребывания здесь ведунья зачем–то тщательно выспросила систему измерения распространённую в моём мире. К слову, она с большим интересом отнеслась к нашему варианту отсчёта времени. Вот на измерение расстояния ведунья отреагировала слабо, внимательно выслушала, записала и всё. Хотя принцип ей понравился. Деления на равные части, кратные десяти или умножение. Поэтому, мне пришлось привыкать к местным вариантам мер длины. Палец, локоть, шаг, выдох, размах, горизонт. К тому же эти определение в разных странах зачастую имеют свою длину, которая напрямую зависит от соответствующих размеров у правителя страны или территории. Даже горизонт тоже очень сильно переменное расстояние. Такое вот безобразие. Маги и учёные не раз пытались принять единую меру, но всегда спотыкались на амбициях и совсем необязательно собственных. С измерением температуры тоже обстоит ничуть не лучше. Используют распространённые сравнения: лёд, кипение воды, кипяток, огонь дерева, огонь угля, раскалённый камень, расплавленный металл и так далее. Просто жуть! В таких условиях совершенно невозможно нормальное развитие науки. Нет общей системы измерения. В результате каждый считает, что прав именно он. Впрочем, ко мне это не относится и, возвращаясь к часам, мои часы электронные и примерно через год в них стала садиться батарейка, но к тому моменту, когда заряд совсем должен был закончиться, ведунья научила меня делать молнии и свечение. Небольшие такие молнии и тлеющий электрический разряд. Используя этот метод, мне удалось восстановить батарейку в часах. Первой жертвой был аккумулятор сотового телефона, получилось с первого раза, даже удивительно. Поэтому время на часах показывается точно и я знаю, когда закончатся три года. Конечно, нужно учитывать расхождение местного отсчёта времени и того, что показывают мои часы, но это элементарная математика. Тем более, что это самое время закончилось три дня назад. Но это так, на всякий случай.
В ознаменование завершения моего трёхлетнего молчания надеваю свою прежнюю одежду, часы, сотовый занимает своё обычное место во внутреннем кармане и, конечно, кроссовки вместо этих надоевших башмаков. Ведунья с утра ушла по делам, вечером приходили из деревни, кто–то там у них сильно простыл, но лечение не должно занять много времени. Часа три, причём два часа на дорогу. Пока хозяйка где–то занимается делом, я готовлю торжественный обед, да и вообще, занимаюсь уже привычными домашними делами.
Ведунья пришла как раз к обеду и, пожалуй, мне не следовало делать всё настолько неожиданно.
— Здравствуйте. Обед готов, мойте руки и за стол! — Какой же всё–таки у меня красивый голос!
Женщина на долгую секунду замерла на пороге, затем молча кивнула и вышла мыть руки. Мне стало неловко за свой сюрприз, всё–таки она не молодая, хоть и ведунья.
— Ты точно выдержала время. — Одобрительно сказала она, когда вернулась обратно в дом. — Три года и три дня.
Вот тут пришёл мой черёд удивляться. Никто именно о таком сроке не говорил, только три года.
— Такова традиция. И хватит молча удивлять, тебе уже можно говорить.
— А… да, можно. — А ведь точно! Я теперь могу говорить. Только вот нет смысла говорить просто так, поэтому молча вздыхаю и накрываю на стол.
Во время обеда ведунья рассказала, что было в деревне, поинтересовалась моим мнением, получился небольшой, почти профессиональный разговор. Да, трехлетнее молчание сказывалось.
— Всё было очень вкусно. — Одобрила хозяйка. — Давай, прибери со стола и нам надо серьёзно поговорить.
На уборку ушло десять минут, потом ведунья принесла свой ларец.
Что в нём хранится, до сих пор оставалось для меня загадкой. Женщина достала из него три разных медальона, на разных нитках (или верёвочках, не знаю как правильно).
— Вот, это твоё. — Она пододвинула ко мне медальоны.
Похоже, хозяйка не могла объяснить, что они значат.
— Я знаю. Я проснулась, когда вы разговаривали с магом. — Да уж, именно «проснулась» и никак иначе. Хотя скорее это было похоже на полусон. — Мне даже сначала было непонятно то ли это сон, то ли бред.
— Не мудрено. — Легко усмехнувшись, согласилась ведунья. — У тебя была очень большая потеря сил. Значит, ты знаешь, что это за медальоны, это хорошо. И каков твой выбор?
— Хм? Все три, точнее четыре.
— Да, но можно использовать только один, остальные становятся недействительными. — Слегка удивилась ведунья.
— Нет проблем! Я не буду их использовать для поступления. Оставлю на память.
Ведунья весело и довольно рассмеялась. Моё решение ей очень понравилось.
— Такого на моей памяти ещё не было! Но ты это сделаешь! — Она опять рассмеялась.
Да уж, мне бы её уверенность.
— Ладно, тогда возьми ещё и это. — Ведунья достала из ларца какую–то непонятную штуку больше похожую на значок. Такой, сантиметра на четыре и округлый. — Это знак подтверждает, что ты полностью обученная ведьма.
— Ведьма?
— Да. Разница межу ведуньей и ведьмой не большая, но существенная. Я — ведунья. Я живу в лесу, хотя могу жить и в деревне и в городе, но я не стремлюсь к приключениям. А вот ведьмы обычно не могут долго усидеть на одном месте. Поэтому при всей похожести обучения у нас несколько разные задачи. Я храню и защищаю, ты стремишься найти и обезвредить опасность.
— Понятно. К слову, а какая разница между ведьмой и колдуньей?
— Ах да, всё время забываю. Ты же не местная. Разница очень большая. Колдун — это любой, кто заключил договор с чем–нибудь Темным. Или, например, продал душу, чтобы получить магическую силу.
— А если договор разорвать?
— Такого ещё ни разу не было. Впрочем, такое определение колдуна тоже не самое правильное. Колдуны стремятся к тёмному, пакостя всем кому смогут. И никогда, ничего хорошего не делают, попросту не умеют. Колдуном может стать любой, а магом, волшебником, чародеем или ведуном, только если есть дар магии.
— Понятно, колдуны и колдуньи могут творить только зло.
— Да. Они живут этим. Все остальные достаточно свободны, впрочем, некоторое ограничение в применении силы даёт специализация.
Некромант вынужден использовать тёмную силу в своих делах. А жрецы светлых богов, могут использовать только светлую силу.
— Угу. А я?
— У тебя вообще нет ограничений. Что вообще–то странно.
— Это плохо?
— Это неплохо и нехорошо. Тебе решать, что это будет.
Тяжело вздыхаю. Ну вот, обычная отговорка.
