Александр Важин - Нефритовый Стержень Империи, или Трудно быть Магом
— Слушаюсь, Учитель.
— Расскажи-ка мне, дружище Юркас, что ты умеешь из магии?
— Не много, Учитель. До начала Мутных Времен я только поступил на обучение и провел в школе всего два года. Когда случился Серый Мятеж, я в школе магов был подмастерьем ученика, который стирал балахоны магу второго круга. За четыре года Мутных Времен я освоил кой-чего из простых боевых заклинаний, — он наморщил лоб, словно вспоминая весь короткий список. — Еще немного разбираюсь в Школе Воздуха и совсем чуть-чуть в Школе Огня.
— Ясно. А твой запас знаний позволяет сотворить самоходную колесницу?
— Чаво?
— Ничаво. Колесницу, которая бы двигалась сама по себе.
— Что ты, Учитель, — махнул рукой Юркас. — Я даже не слышал, чтобы Срединные Маги прошлого могли такое. Путешествовали они с помощью порталов, но за колесницу самодвижную не слышал.
— Ну, а портал сотворить можешь? — продолжал допытываться я.
Парнишка покачал курчавой головой.
— Нет, Учитель. Даже Магистр Пангассиус — и тот не сможет открыть портал.
Мне осталось лишь скорбно вздохнуть. Пока мы доберемся до этого чертового могильника с его гребаным Злом, из меня всю душу вытрясет.
— Галопом! — гаркнул подскакавший Конрад, и мы снова помчались по тракту.
Как ни странно, следующий дневной привал потребовал не я.
Оказалось, в нашей компании у меня есть собрат по несчастью, не жалующий верховую езду. Фиган пожаловался Нэндилу, тот обратился к Конраду, я поддержал — и в результате мы остановились на отдых около мостика через небольшую речушку.
Расставшись с седлом, гном уселся на бережке, откинулся на спину, опершись на локти, и болтал короткими ногами. В зубах он удовлетворенно перекатывал сочную травинку.
Остальные тоже спешились, лишь Наварро почему-то остался на лошади. Он прял ноздрями воздух и отчего-то оглядывался назад. Дождавшись утвердительного кивка Конрада, Шут развернул свою каурую и поскакал назад.
Быстро они научились понимать друг друга без слов.
Используя минуты отдыха, эльф достал из сумки щеточку с длинным ворсом и принялся смахивать дорожную пыль с зеленых сапожек с загнутыми по лесной моде носками.
Я задумчиво посмотрел на свои испачканные тапочки, сплюнул и подошел к Фигану, где умостился рядом, так же откинувшись на руки. Юркас тихонько уселся позади нас.
— Сочувствую, — сказал я, чтобы как-то начать разговор.
— Чему это? — подозрительно скривился Фиган.
— Неудобствам седельного способа перемещения.
— Барзул! — дернулся гном. — Дери пещерный медведь этих проклятых тварей с копытами!
Я понимающе кивнул.
— Мне они тоже не нравятся.
Какое-то время мы молчали, глядя на отблески солнца на воде.
— Сочувствую, — я сорвал травинку и тоже начал жевать.
Гном удивленно посмотрел на меня.
— У магов положено повторять два раза?
— Я теперь про другое. Мне жаль, что ты лишился бороды.
В ответ Пройдоха громко рассмеялся. Он начал дергать ногами и похрюкивать, перекатываясь с боку на бок.
Я терпеливо ждал, когда он прекратит корчиться внезапно нахлынувшего веселья.
— Смехун-травка попалась? — холодно осведомился я.
Гном не сразу перестал смеяться и лишь спустя несколько минут слегка утихомирился и попытался принять серьезный вид. Странно, что он во время приступа смеха умудрился не проглотить травинку.
— Говорят, что ты великий маг.
— Говорят, — подтвердил я.
— Он и есть Великий Маг, — вставил Юркас.
Фиган обернулся, зыркнул на моего ученика, выплюнул былинку. Достал из кармана резную трубку с серебряным обручем.
— Когда-то, в далекой древности, которую забыли даже седые камни, — начал Пройдоха, раскуривая люльку, — мы, гномы, кроме искусных добытчиков руды и знатных кузнецов славились своими поделками из золота, драгоценных камней и прочих металлов. Даже из простого железа гном руками мог изготовить столь изящную вещицу, подобную которой не могли сделать даже маги с помощью своего колдовства, — безбородый сделал длинную затяжку, закрыл глаза и выпустил струю вонючего дыма. — И вот когда-то, на беду всего нашего племени, мастер Двабур взял заказ от Срединного Мага Фабриссиуса по прозвищу Сквалыга.
— Это прозвище ему дали дварфы, — заметил Юркас.
— Не смей называть гномов дварфами! — взбеленился Фиган, его ручищи сжались в кулаки.
— Э-э, давайте жить дружно, — я примирительно поднял руки. — Юркас, не мешай человеку… э-э… гному рассказывать.
Ученик надулся и замолчал.
Гном пробурчал что-то насчет тупых неучей-колдунишек, потом продолжил.
— Сейчас уже неизвестно, что именно делал Двабур для мага Фабриссиуса. Но когда пришла пора расплаты, мастер обсчитал колдуна на пару медяков. Обычное дело, между прочим, ничего плохого здесь нет. Если вещь стоящая, то и можно заплатить за нее поболее.
— И что дальше? — нетерпеливо спросил я.
— Что-что? Ничего хорошего. Фабриссиус крепко обиделся, заперся у себя в башне, что-то там колдовал неделю. И после этого на Подгорное Племя пало Проклятие.
— И что это за проклятие?
— Бороды, чеши их Урзхад! — Фиган вскочил, несколько раз нервно пыхнул трубкой. — Проклятые бороды. У всех гномов с тех пор появилась эта окаянная поросль на лице, густая, жесткая и длиннющая.
— Ну и что?!
— Как что? Как-то что?! А ты представляешь каково это: прокладывать шахту, постоянно путаясь в бороде? Ее ведь приходится постоянно подвязывать. Волосы все время пачкаются, в них заводятся насекомые. А куда ее девать, когда стоишь у раскаленного горна и во все стороны летит горячая окалина? Ты хоть раз был в гномьей кузне? Запах паленого волоса разносится по всей пещере.
— А вы бриться не пробовали? — спросил я.
— Пробовали, — махнул рукой гном. — Каждое утро длинная борода отрастает снова.
Рассказанная Фиганом история поразила меня.
— Соболезную, — покачал я головой.
Гнома махнул рукой и снова присел на берег.
— В общем, с того времени пришло в упадок знаменитое искусство гномов-мастеровых. Да, мы все еще лучше других прокладываем шахты, рубим камень и плавим железо, но мы больше не можем делать чудесные тонкие вещи. Только…
В реке раздался громкий плеск, и в воду упала скинувшаяся рыба. Наверное, клев здесь был бы отменный. Если, не дай Бог, придется задержаться в этом мире, то после успешного завершения Миссии можно будет предаться простым радостям вроде рыбалки на берегах нетронутых цивилизацией рек.
— Учитель…
— Юркас, сказано тебе — не мешай. И что же было дальше? — продолжал допытываться я.
