Кейт Новак - Шпора дракона
Так или иначе, но никто не заинтересовался ею.
Оливия поняла, что волшебный кошелек Джиджи спас ей жизнь, но время шло, становилось все холоднее, и это раздражало хафлинга. Хотя ее жизни сейчас уже ничего не угрожало, ее положение было незавидным. Когда, наконец, Джиджи вышел и направился по улице, Оливия со злостью посмотрела не него.
Хафлинг поняла, что не следует на улице устраивать свару с Драконошпором, и решила дойти с Ним до его дома. К несчастью, Джиджи не хотел возвращаться домой. Он прогулялся вдоль озера. Затем звуки музыки, доносившиеся из «Пяти Рыб» привлекли его внимание. Джиджи направился в таверну.
Оливия представила сколько рыбы, картошки и эля сейчас в «Рыбах», но, видимо, это не заинтересовало Джиджи. Он вышел через несколько минут и побрел к базару, где остановился рядом со статуей и стал разговаривать с каменными разбойниками.
«Здорово, – саркастически подумала Оливия. – Моя судьба находится в руках идиота, который беседует со статуей». Она спряталась в тени и увидела, что когда, Джиджи запел одну из песен, сочиненных Оливией, из таверны вышел Самтаван Садкар и позвал его.
Лорд всегда обращался с Оливией крайне обходительно. Но в его задумчивом взгляде было что-то, из-за чего та решила, что он ее в чем-то подозревает.
Хафлингу не хотелось, чтобы Садкар увидел ее с кошельком Драконошпора, даже и в ослином обличий.
Оливии пришлось снова очень долго ждать их появления. Они были последними, кто вышел из таверны, и Лем запер за ними дверь. Беседуя, Джиджи и Садкар направились к статуе. Оливии хотелось подкрасться и подслушать, но она очень боялась Садкара. Наконец, лорд покинул Джиджи и направился на юг.
Джиджи пошел к западу. Душа Оливии пылала праведным гневом. Она побежала, стуча копытами по мостовой, за длинноногим Драконошпором. Она больше не пыталась скрыть свое присутствие. Раскеттл уже представляла, как скажет Джиджи о том, что только безответственный дурак может оставить свой кошелек в грязи, там, где его может найти бедный, беззащитный хафлинг. Хотя перед этим ей нужно было превратиться в бедного талантливого хафлинга, которым она была раньше.
Джиджи остановился перед большим домом, окруженным высокой железной оградой. Драконошпор пробормотал что-то себе под нос, отпер засов и вошел в ворота.
Оливия вбежала вслед за Джиджи. Ворота со щелчком закрылись сразу за ней.
Раскеттл оказалась в маленьком саду. Земля была покрыта соломой, виноградная лоза взбиралась по решеткам, стоящим вдоль дорожки, ведущей к дверям дома. Вид сада при лунном свете заставил Оливию вздрогнуть.
– Пора мне показаться ему, – решила она. Оливия открыла рот, отчего кошелек Джиджи со шлепком упал на землю, и громко заржала.
Джиджи вскрикнул от неожиданности и обернулся. Увидев маленького осла, он рассмеялся.
– Какой славный ослик, – сказал Драконошпор.
Он протянул руку, чтобы погладить ее, но Оливия отпрянула назад. Передней ногой она подтолкнула кошелек Джиджи.
– Что это? Мой кошелек! – рассмеялся он, поднимая кошелек и отряхивая его от грязи. Его вовсе не украли. Я выронил его из кармана, выходя из дома. – Джиджи сунул его в карман, снова оставив шнурок висеть снаружи.
«Нет! – подумала с тревогой Оливия. – Это я принесла его тебе, идиот! Ты должен превратить меня обратно в хафлинга». Она попыталась схватить зубами шнурок, но Джиджи шлепнул ее по морде, и Оливия промахнулась.
– Глупое животное. Это не для того, чтобы есть, – сказал он, запихивая шнурок в карман. А почему ты бродишь в моем саду? А?
Оливия расстроенно смотрела на Драконошпора.
– Это Томас, видимо, купил тебя. Значит были причины. Он всегда с умом тратит мои деньги.
Оливия хотела сказать, что Томас не покупал ее, но, конечно, смогла только заржать. Зато уж заржала она громко.
– Тихо. Ты разбудишь соседей. Томасу не следовало оставлять тебя здесь.
Ты, наверное, сжевала свою веревку. Лучше отвести тебя в стойло. С этими словами он расстегнул пряжку своего ремня.
Глаза Оливии расширились, она отскочила от молодого дворянина. Она снова заржала, на этот раз от страха. Оливия ударила ногами в ворота, но они не открывались. Она дернулась вправо, но Джиджи успел сделать из своего ремня петлю и набросил ей на шею.
Оливия прыгнула, надеясь вырваться, но рука Джиджи оказалась слишком твердой. Оливия начала задыхаться.
Это точно была худшая ночь в ее жизни. Она увидела, как убили ее лучшую подругу. Когда Оливия узнала убийцу, это стало для нее ударом. Теперь ее перепутали с животным. Совсем унизительно. Худшим было то, что она была вынуждена послушно идти рядом с Джиджи в его сарай.
– Ромашка, – тихо сказал Драконошпор, открывая дверь и заводя Оливию внутрь, – я привел тебе подружку.
Джиджи зажег масляную лампу рядом с дверью. При свете сарай казался теплым и удобным. Своими ослиными глазами Оливия увидела легкую коляску, выкрашенную зеленым и желтым и два стойла, в одном из которых стояла гнедая лошадь.
Второе стойло было пусто, и Джиджи повел Оливию туда. Он суетился, как хозяин, пытающийся поудобнее устроить гостя. Но в его не слишком трезвом состоянии это получалось не очень хорошо.
Он положил только половину от необходимого Оливии количества соломы, зато насыпал вдвое больше зерна, чем лошадь может съесть за день, и расплескал по полу воды больше, чем налил в ее корыто.
Оливия сунула морду в лохань и стала жадно пить. Напившись, она лениво оглянулась вокруг.
На стене висел портрет мужчины с орлиным носом, темными волосами и пронзительными голубыми глазами. В руках он держал лютню. На плаще был серебряный значок. Глаза мужчины на картине смотрели на Оливию, проникая прямо в ее душу. Инстинктивно Оливия попятилась назад и тревожно заржала. джиджи посмотрел, что так испугало ослика. Было похоже, что портрет слегка испугал и его, но только на секунду. Потом он рассмеялся, подошел к стене и снял картину.
– Нечего пугаться, – успокаивающе сказал Джиджи. – Посмотри, глупая. Он поднес картину к ее морде.
– Это всего-навсего мой древний предок. Он давно умер. Нечего его опасаться.
«Нет, – подумала Оливия. – Он вовсе не мертв, и это не какой-нибудь предок, и он очень опасен. Это Безымянный Бард, сумасшедший убийца».
– Его имя было где-то здесь, – пробормотал Джиджи рассматривая холст, – как странно, имя закрашено.
«Да, арферы постарались, чтобы люди забыли его имя», – подумала Оливия.
– Неважно, – сказал Джиджи. – Это какой-то Драконошпор. Все Драконошпоры так выглядят. Кроме меня, конечно. Я, видишь ли, в свою мать.
Джиджи повесил картину обратно и предложил Оливии горсть овца, подслащенного мелиссой.
