Абрахам Меррит - Лик в бездне
Странный паралич оставил Грейдона так же быстро, как и начался. Мышцы расслабились, вернулась способность к движению. Мимо него к ламе подбежала Суарра. Она ласкала ламу, пытаясь остановить кровь.
Он нагнулся над троицей. Они дышали с хрипом, глаза полуоткрыты и закачены вверх так, что видны только белки. Рубашки разорваны в клочья. На лицах, груди и спинах — дюжина маленьких проколов. Некоторые из них кровоточили, но большинство уже подсохло.
Он, озадаченный, осмотрел их. Раны — это достаточно скверно, разумеется, но ему показалось, что с их помощью нельзя объяснить то состояние, в каком находилась троица. Наверняка без сознания они не потому, что потеряли много крови, — ни артерии, ни крупные вены затронуты не были.
Взяв ведро, Грейдон набрал из ручья воды. Возвращаясь, он увидел, что Суарра снова поставила ламу на ноги и ведет ее к палатке. Он остановился, снял золотые корзинки и осмотрел рану. Пуля пропахала почти весь левый бок, но кость не была затронута. Он извлек свинец, промыл и прополоскал рану и полосками шелка, которые подала ему Суарра, осушил ее. Все это он делал молча, и она не сказала ни слова.
Он снова набрал воды из ручья и вернулся в лагерь. Там он увидел, что сутулый человек присоединился к девушке. Когда он проходил мимо, то почувствовал, что скрытые капюшоном глаза следят за ним.
Грейдон расстелил одеяла и оттащил на них Соумса, Старрета и Данкре. Они вышли из своего оцепенения и, казалось, спали обычным сном. Он смыл кровь с их тел и ран, смазал йодом наиболее глубокие проколы. И ни малейшего признака пробуждения, пока он ухаживал за ними.
Грейдон прикрыл их одеялами, отошел в сторону от костра и бросился на песок. Предчувствие неудачи тяжело навалилось на него. Ощущение гибели. Он сидел, борясь с унынием, иссушившим его отвагу.
Он услышал легкие шаги, и рядом с ним на песок опустилась Суарра. Его рука опустилась на ее руку, схватив ее. Она потянулась к Грейдону, ее плечо коснулось его, ее волосы ласкали его щеку.
— Это последняя ночь, Грейдон, — дрожащим голосом прошептала она. — Последняя ночь! И… я могу недолго поговорить с тобой.
Он ничего не ответил, только смотрел на нее и улыбался. Она правильно поняла эту улыбку.
— Ах, кроме этого, Грейдон, — сказала она, — я обещала. Я сказала, что если смогу, то спасу тебя. Я обратилась к Матери и просила ее помочь тебе. Она засмеялась… сначала. Но смягчилась, увидев, как это важно для тебя. И в конце концов она обещала мне, как женщина женщине — потому что Мать тоже женщина, — она обещала мне, что, если ты сможешь отозваться на ее зов, она поможет тебе, когда ты предстанешь перед Ликом и…
— Перед ликом, Суарра? — прервал он.
— Перед Ликом в Бездне! — сказала она и задрожала. — Больше о нем говорить не смею. Ты… должен будешь предстать перед ним. Ты — и те трое тоже… О, Грейдон… ты не должен покориться ему… Ты не должен…
Ее рука выскользнула из его руки, затем крепко сжала ее. Грейдон обнял Суарру. На мгновение она застыла на его груди.
— Мать обещала, — сказала она. — И поэтому у меня есть надежда. Но она поставила условие, Грейдон… Если с ее помощью ты спасешься от Лика, ты сразу должен покинуть Запретную Страну и никому за ее пределами о ней не рассказывать. Никому, даже самому близкому и дорогому тебе человеку. Я дала это обещание за тебя, Грейдон. И… — она запнулась. — Итак, это последняя ночь.
Его сердце упрямо отказывалось верить ее словам. Но он ничего не говорил, и после короткой тишины она сказала:
— В твоей стране… есть девушка, которая любит тебя… или которую любишь ты, Грейдон?
— Никого, Суарра, — ответил он. — И мне хотелось бы уйти с тобой.
— Мне тоже хотелось бы уйти с тобой, — просто сказала она. — Я верю тебе. Но я не могу. Мать любит меня и заботится обо мне. И я люблю ее очень… Я не могу оставить ее даже из-за…
Внезапно она вырвала руку из его руки и, сжав ее в кулак, ударила себя в грудь.
— Я устала от Ю-Атланчи! Да, устала от ее древней мудрости и ее бессмертного народа! Я бы хотела уйти в новый мир, где есть дети, много детей и смех детей, и жизнь струится не бездонным быстрым потоком… хотя в конце концов в открытые ворота Смерти. Ибо в Ю-Атланчи закрыты не только ворота Смерти, но и ворота Жизни. В этой стране мало детей, а смеха детей — нет.
Он схватил ее за эту бившую в грудь руку и попытался успокоить ее.
— Суарра, — сказал он, — я брожу в темноте, и твои слова дают мало света. Скажи мне — кто твой народ?
— Древний народ, — сказала она ему. — Самый древний. Сотни столетий назад они прибыли сюда с юга, где также жили в течение столетий. Однажды земля задрожала и покачнулась. Потом на землю пал великий холод, темнота и ледяные бури. И многие из моего народа погибли. Затем те, кто выжил, поплыли на кораблях на север. С ними были остатки Змеиного народа, который обучил их, передал большую часть своей мудрости. Мать — последняя из этого народа. Наконец они пришли сюда. В те времена море было ближе, а горы еще не родились. Оказалось, что эту страну населяют полчища Ксинли. Ксинли были большими, намного больше, чем сейчас. Люди моего народа уничтожили большую часть Ксинли. А тех, кого пощадили, — приручили, чтобы использовать их. И здесь мой народ живет с давних времен, как жил когда-то на юге, где теперь его города погребены ледяными горами. Затем были землетрясения, начали расти горы. Мудрость моего народа была недостаточной, чтобы помешать рождению гор. Но мой народ смог управлять их ростом вокруг города. Неуклонно, медленно, целую вечность поднимались горы. И в конце концов огромной стеной опоясали Ю-Атланчи. Стеной, преодолеть которую невозможно. Но это не заботило мой народ. Наоборот, это его радовало. Потому что Властелин и Мать закрыли Ворота Смерти. И мой народ не желал больше выходить во внешний мир. И он живет здесь в течение многих столетий.
Она снова затихла, размышляя над чем-то. Грейдон смотрел на нее, прилагая все усилия, чтобы скрыть недоверие. Народ, победивший Смерть! Народ такой старый, что его древние города скрыты льдами Антарктиды! Последнее — нет, это возможно. Наверняка континент Южного полюса когда-то обогревался горячими лучами солнца. Доказательство тому — ископаемые остатки пальм и других растений, которые могут жить лишь при тропических температурах. И наверняка полюсы когда-то находились не там, где в настоящее время. Наука только не выяснила, было ли это постепенное или внезапное изменение наклона земной оси. Но как бы это ни происходило, оно случилось по меньшей мере миллионы лет назад. Если Суарра рассказала правду, если только эта история не миф, значит, происхождение человека отодвигается в невообразимую древность.
