Вольфганг Хольбайн - Над бездной
— Эта Борса, по-видимому, и правда очень далеко находится, — сказал он. — Вы что же, совсем не знаете, что творится в мире?
— А что творится? — поинтересовался Андрей.
Серж и его брат обменялись многозначительными взглядами, прежде чем Ансберт ответил:
— Война, Деляну.
— Война? Кого с кем?
— Всегда кто-то с кем-то воюет, — пожав плечами, ответил Ансберт. — Кто с кем… уже не важно. Война еще не началась, но поговаривают о турецкой опасности. Плохие времена рождают плохих людей… Разве не так?
— Но есть вещи и похуже, — добавил Круша.
Андрей только переводил взгляд с одного на другого.
— Когда вы собираетесь идти дальше? — напрямик спросил он.
— Я не ошибся в тебе, Деляну, — рассмеялся Ансберт. — Ты, по-моему, умный человек.
Хозяин принес кружку пива Андрею, горячее молоко Фредерику и две порции холодного жаркого с не менее холодной капустой. Один только вид еды вызвал у Андрея обильную слюну, хотя выглядела она совсем не аппетитно.
Разговор прервали до тех пор, пока хозяин не отойдет. Фредерик набросился на ужин, а у Андрея в животе раздалось громкое урчание, что вызвало улыбку на лице Ансберта. Деляну взял нож и деревянную ложку, оставленные хозяином около тарелки, но за еду не принялся.
— Во всяком случае, недостаточно умный, чтобы понять, чего вам от нас надо, — сказал он.
Ансберт отхлебнул пива.
— Почему бы вам не пойти с нами? — спросил он. — Ты не кажешься мне слабаком. У нас с братьями свой аттракцион. Мы всегда можем принять человека энергичного и не боящегося работы. И для твоего брата тоже найдется дело.
В какой-то момент Андрей почувствовал напряжение, возникшее между братьями, — казалось, его можно пощупать руками. Он собрался было ответить, как вдруг снаружи донеслось бряцание оружия и голос, своеобразный диалект которого показался ему знакомым.
Это было как удар. На долю секунды Андрей словно задохнулся. Чувство чужого и враждебного присутствия почти физически налетело на него, и он не сразу собрался с мыслями, не говоря уже о том, чтобы как-то отреагировать.
Да и поздно было. Двери распахнулись, и трое, потом четверо, нет, пятеро мужчин в тяжелых шерстяных накидках и шлемах вошли внутрь. Андрей сразу же понял, что они из числа их преследователей.
Золотого рыцаря, который чуть не убил его своим здоровенным мечом, среди них не было.
5
Шестой появился чуть позже и, всем своим видом показывая, что страшно замерз, закрыл за собой двери. Когда он обернулся, его плащ чуть распахнулся, и Андрей заметил блеск то ли золота, то ли латуни. Он поспешно опустил голову.
Все с любопытством рассматривали вошедших, но избегали встречаться глазами с вооруженными людьми, которые выглядели отнюдь не дружелюбно.
Андрей надеялся, что своим видом и манерами он не отличается от остальных. Во всяком случае, человек с доспехами под плащом, не обращая на него внимания, быстрыми шагами подошел к товарищам и заказал то же самое, что и они, — пиво.
Разговоры за столами возобновились — правда, тише, — и Андрей склонился над тарелкой. Он не чувствовал вкуса еды, как и удивленных взглядов, которыми Ансберт обменивался с братьями. Присутствие золотого рыцаря наполнило помещение столь властной силой, что она исключала любое другое впечатление. Но это был не тот человек, с которым сражался Деляну.
Боковым зрением Андрей заметил, как у Фредерика опустились руки. Мальчик стал мертвенно-бледным. Он старался не привлекать к себе внимания, но у него начался озноб.
— Ты должен совладать с собой, — едва слышно шепнул Андрей.
На эти слова Фредерик ответил нервным кивком. Он облизнул губы кончиком языка и прижал руки к столу возле тарелки, чтобы унять дрожь.
— Вы знаете этих людей? — тихо спросил Серж.
— Нет, — поспешил сказать Андрей. — Во всяком случае… лично.
Ему было трудно говорить. Присутствие золотого рыцаря и пятерых его спутников заполнило все, как удушающий запах. Он мешал ему дышать и думать. Его рука незаметно соскользнула со стола, и под своей накидкой Андрей нащупал рукоять меча. Ни за что на свете не стал бы он затевать схватку против шестерых, из которых один равен ему по силе, если не превосходит его, и тем более здесь, в трактирном зале. Пусть он и победит, в чем нет уверенности, но безжалостный бой в тесном, переполненном помещении станет кровавой бойней. И без того уже слишком много ни в чем не повинных людей поплатились жизнью.
Чего ждут эти люди в шерстяных плащах? Почему они не проверяют собравшихся? Почему не задают хозяину вопросов, знает ли он Андрея?
Серж сделал большой глоток из своей пивной кружки, вытер рукой пену с губ и встал. Сердце Андрея забилось, когда он увидел, что Серж поднял руку и обратился к вошедшим.
— Господа! — сказал он.
Глаза Фредерика стали черными от страха. Андрей еще крепче сжал рукоять сарацинского меча. Что с Сержем? Он потерял рассудок или собирается их предать? Если фигляр надеется легко заработать деньги за их головы, ему осталось жить совсем недолго и он просто не успеет их получить.
— Господа, извините, пожалуйста! — выкрикнул Серж еще раз.
Андрей с трудом удержался от желания оглянуться, только услышал, как два или три человека подошли к ним.
— Чего ты хочешь? — спросил резкий голос.
Серж нетрезво ухмыльнулся и предложил выпить тому, кто стоял непосредственно за спиной Андрея.
— Простите за беспокойство, благородные господа, — ворочал он заплетающимся языком, — но мои братья и я хотели бы знать, не желаете ли вы войти в наше дело.
Андрей отпил пива и постарался, не поднимая головы, рассмотреть человека, стоявшего подле него. Он видел его тень, она была слишком невзрачной, чтобы принадлежать золотому рыцарю.
— С чего это вдруг ты решил, что мы заинтересованы в вашем деле? — спросил один из подошедших.
— А что вы могли бы предложить нам? — спросил другой.
— Вы направляетесь в Констанцу, я не ошибаюсь? — поинтересовался Серж.
— А если и так?
— У моих братьев и у меня та же цель, — ответил Серж. — Вот мы и спрашиваем себя, не проделать ли нам оставшийся путь вместе.
— Зачем?
— Мы бродячие артисты, — объяснил Серж. — Завтра базарный день. Хорошее место — это чистый барыш. Но мы ничего хорошего не найдем, если прибудем в Констанцу только завтра утром.
— Это ваши дела, — вмешался еще один голос, с акцентом, которого Андрей никогда не забудет, с тех самых пор, как в его памяти остался образ золотого рыцаря, угрожающе поднявшего над ним огромный меч и позже, когда уже эта страница оказалась перевернутой, сказавшего: «Так что тебе надо? Мое имя или мою голову?» — Зачем ты вообще возишься с разным сбродом, Богеш? — продолжил человек с акцентом. — У нас нет времени для таких глупостей.
