Дженнифер Фаллон - Харшини
— Многие ли знают об этом соглашении?
— Нескольких знатоков старого закона достаточно для того, чтобы Габлет встревожился. Когда у короля родятся одни дочки, люди начинают копаться в архивах. Мы сами совсем недавно случайно наткнулись на этот пункт. Нас, как и тебя, удивлял интерес Габлета к Хитрии.
— Я до сих пор не совсем понимаю, чего он хочет добиться, захватив Хитрию.
— Ему нужно пресечь ветвь Вулфблэйдов. Не будет живых Вулфблэйдов, не будет и наследников. А не будет наследников, он сможет узаконить в правах одного из своих бастардов.
— Разве не было бы проще, не говоря уже — дешевле, нанять одного из твоих убийц?
— Шутишь? Ты хоть представляешь себе, сколько стоит убийство Высочайшего Принца? Можешь мне поверить, не то, что вторжение, даже оккупация обойдется куда дешевле.
Брэк улыбнулся, не вполне уверенный в том, что она шутит.
— Так или иначе, — продолжала Териана, — он пытался это сделать, и мы отказались. Можешь называть это профессиональной этикой, но мы действительно не берем заказы на королей и принцев. Смерть правящего монарха может вызвать волнения и привлечь к Гильдии совершенно ненужное внимание, которое плохо скажется на нашем бизнесе. Мы не лезем в политику.
— Это успокаивает, — иронично заметил он. Она улыбнулась.
— Я иногда забываю, что ты харшини, господин. Тебе трудно вести все эти разговоры об убийствах?
— Не так сильно, как следовало бы, — признался он. — А давно ли Габлет узнал об этом забытом законе?
— Достаточно давно, я думаю. Он попросил у Лернена Вулфблэйда руки его сестры, принцессы Марлы, как только взошел на трон. Можешь представить реакцию Лернена. Предложение он отверг, а Марлу выдал за какого-то мужиковатого военлорда с севера Хитрии, просто чтобы было обиднее. Габлет ни того, ни другого ему не простил.
— Итак, из-за забытого соглашения и обиды тридцатипятилетней давности Габлет собирается захватить Хитрию?
— Значит, сильно обиделся, — согласилась она. — Если Дамиан Вулфблэйд и Нарвелл Хоксворд[2] погибнут, защищая Хитрию, что вполне вероятно, а Лернен умрет, что тоже может случиться, и если мои источники не врут, то и ждать этого уже недолго, больше мужчин рода Вулфблэйдов не остается, и соглашение, принятое Гренетом, станет недействительным.
— У Марлы остались еще сыновья.
— Пасынки, — поправила Териана. — У нее только двое собственных сыновей, и ни у одного из них нет наследников.
— А если сыновья появятся у ее дочерей?
— У них будет не больше оснований претендовать на престол, чем у сыновей, рожденных дочерьми Габлета. Соглашение касалось только мужчин рода Вулфблэйдов. Даже претензии Нарвелла и те сомнительные, потому что он принял имя своего отца, только когда стал военлордом Эласапина.
— Ты потрясающе хорошо осведомлена в генеалогии хитрианских вельмож.
— Но это же моя работа. Кроме того, я специально разбиралась с этим вопросом. Гильдия, может, и не лезет в политику, но политической наивностью тоже не страдает. Мы зависим от всех махинаций, предпринимаемых королями и принцами. Естественно, мы заинтересованы в сохранении некоторой стабильности вокруг.
— Поэтому-то вы и отказываетесь убивать их?
— Я вижу, ты понял нашу позицию в этом вопросе.
Брэк кивнул, прикидывая, сколько из того, что он знает, стоит сообщать Териане. В конце концов, она все равно вскоре получит эту информацию из своих источников. Стоит Дамиану добраться до Хитрии, и новости разлетятся, как огонь по сухой траве.
Они дошли до конца причала и остановились у каменной лестницы, Поднимающейся к мощеной дороге, окружающей гавань. Брэк обернулся и подивился тому, как далеко они, оказывается, ушли. Он был так поглощен беседой, что даже не обратил внимания на пройденный путь.
— Ты не голоден? Здесь неподалеку есть таверна, где подают лучших устриц во всей Фардоннии. — Брэк равнодушно кивнул.
Ворон привела их к маленькой таверне, расположенной на склоне над дорогой. Над сводчатым входом висела вывеска «Жемчужина Талабара». В таверне было тесновато, но чисто и прохладно, а Териану здесь, видимо, хорошо знали. К ним подбежал с приветствиями сам владелец таверны и провел их в отдельную кабинку в глубине залы, откуда им было видно все, что происходит в помещении.
— Теперь, — произнесла она решительно, когда они сели, — я ответила на все твои вопросы. Мне кажется, настала твоя очередь ответить на несколько моих.
— Если смогу.
— Что ты делаешь в Талабаре?
— Я полагаю, ты мне не поверишь, если я скажу, что приехал осматривать достопримечательности? — спросил он с легкой улыбкой.
— Едва ли. И я не думаю, что ты вышел на Гильдию, чтобы попросить нас кого-нибудь убить. Так что должна быть другая причина.
— Она есть.
Она бросила на него рассерженный взгляд.
— Ну? Мне нужно вытаскивать ее из тебя клещами?
Он улыбнулся.
— Я пришел из Медалона.
— Из Медалона? Не лучшее место для харшини.
— Это не совсем так. Харшини, уцелевшие во время резни, устроенной Сестринской общиной, живут в Медалоне и сейчас.
— А все убеждены, что харшини больше не осталось. Кроме тебя, конечно. Ты считаешься последним. И мы все думали, что ты тоже уже давно умер.
— Харшини живы.
— И где же они тогда?
— Ты мне нравишься, Териана, но сказать тебе этого я не могу.
Она кивнула, озорно блеснув глазами.
— Я и не думала, что ты скажешь, но, согласись, стоило попробовать.
Беседу прервало появление хозяина таверны, принесшего два блюда с охлажденными устрицами. Териана с аппетитом набросилась на еду, ловко высасывая устриц из раковин. Хозяин удалился, бросив на нее заботливый взгляд. Териана поймала его взгляд и улыбнулась.
— Я здесь выросла. Морнт мой старый друг, — объяснила она, вытирая подбородок.
Брэк взял раковину и проглотил ее сочное содержимое. Териана была права. Непонятно, что за приправу здесь использовали, но получался настоящий деликатес.
— Ходят слухи, что этим вкусом устрицы обязаны городской канализации — дескать, садки выдерживают возле стока.
Брэк чуть не подавился устрицей, но она уже расхохоталась.
— Я шучу, Брэк. У Морнта есть рецепт, который он хранит пуще жизни. Нам предлагали кругленькую сумму за то, чтобы выбить из него этот секрет. Мы, естественно, отказались, но сделали так, чтобы Морнту об этом стало известно. Теперь нас здесь кормят задаром.
— Не слишком высокая цена за жизнь. Я и не думал, что содержать таверну — такое опасное дело.
— Ты бы сильно удивился, узнав, какие к нам порой поступают заказы.
— Верю на слово.
Она проглотила еще одну устрицу.
