Эмиль, Гнитецкий - Благими намерениями
- Подошлём нашего, пусть наблюдает за ним, попробует познакомиться, угостит дармовой выпивкой, я не знаю. Пусть, наконец, вынудит сделать какую-нибудь непростительную глупость, что и титул ему не поможет.
- Ну, не знаю, может ты и прав. Но я бы взял и рубанул в подворотне.
- Не забывай, что на кон поставлено очень многое. Свадьба не должна состояться, но лишние жертвы нам ни к чему. Труп сыскаря - это одно. Шантаж короля - это совсем другое. Шум нам не нужен. Тихая паника будет обеспечена. Но надо без крови и при минимуме насилия.
- Хоть бы получилось всё.
- Должно получится. Не дрейфь, надо всё проверить. Можно попробовать подсунуть ему какую-нибудь бабу, дармовых вин или чего покрепче. Пусть пьёт без просыху да кувыркается с молодкой. А через пару дней проводим его с миром. Ну, или пусть натворит глупостей, тут всё будет по закону.
- Ох, ох, ох. Князь не соображает, на что идёт. Свадьба - это конец независимости Верузии! Мы не можем этого допустить.
- Это так. У меня до сих пор в голове не укладывается, как он подписал эти проклятые договоры? Мы вполне могли бы начать воевать с Хасией своими силами, но лет через пять. Затянуть потуже пояса, забить в набат, запросить помощи у Тагорна и Сансэдара, наконец! Мы всё-таки связаны с ними взаимовыгодными сделками. Гардария просто оккупирует нас под предлогом этой свадьбы и военной помощи!
- Когда, кстати, свадьба намечается?
- Через неделю, - шумно засопел собеседник, - будь она неладна! Князь втягивает Верузию в войну. Но мы же не готовы! Да и не нужна нам сейчас эта война!
- Он считает иначе. Собирается сложить с себя полномочия и передать их этому жирдяю. Нам конец!
- Спокойно только. Как там, наши люди успешно распускают порочащие Тестверу слухи? - перешёл на тихий шёпот другой.
- Мои ребята стараются изо всех сил. Нагнетают истерию, как могут. Принцессу ненавидят все припортовые районы, но на этом мы не остановимся. Верно ведь?
- Разумеется, - хмыкнул второй, - подвал готов, все намеченные мероприятия тоже.
- А у себя в особняке всё приготовил?
- Да. Запасы еды приличные. Хватит недели на две, а то и на три.
- Великолепно. Ты хорошо припрятал нашу покупку, кстати?
- Ни один маг не найдёт. И наряды затолкал в такое место, что и сама Праматерь не сыщет.
- Лучше бы сжег что ли. На всякий случай...
- Да зачем? Нас-то в тех нарядах уже знают. Вдруг, ещё что-то понадобится? А если кто и найдёт, объясним, что для спецопераций по выявлению врагов Верузии, да и всё!
- Ну смотри. Да, с теми-то как?.. Ну, которые нас задержали тогда...
- Да никак. Пока ты в отключке лежал, они документы наши посмотрели и чуть не обделались. Я им растолковал, что будет, если они посмеют хоть намекнуть на то, что видели. Как они побелели от страха, - тихо рассмеялся, - говорить не могли, тряслись, чуть ли не на колени падали. Эти будут молчать, уж поверь мне. Подогнали карету и отвезли нас под почётным конвоем. Очнулся ты уже дома.
- Хорошо. Тогда действуем!
- А когда осуществим вторую часть плана? С жирдяем? - шепнул человек.
- Сначала разберёмся с первой. Никуда он от нас не денется... Пошли.
- Твою мать, я вспомнил!
- Что такое?
- Сегодня же в этой корчме Кадрош выступает со своими песнями!
- Ох ты, курва мать, точно! Я и забыл совсем с этими делами. Тогда немедленно посылай гонца за нашим, это же удача! Не надо никаких баб. Я тебе на кухне объясню. Пока гонец бегает, пожрём чего-нибудь. Идём.
- Слава Верузии!
- Да, да, слава Верузии!
Две фигуры встали и медленно подошли к двери.
***
- Вставай, Мольх! А ну вставай! Договаривались же. Пойдём сечь поганых псов!
Рыцари одели шлемы. У чернявенького был обычный, с решетчатым забралом, а у русого - с рогами. Подняли с лавки за подмышки слабо упирающегося сыскаря и поволокли его к выходу. Голова Мольха безжизненно болталась. Трактирщик и детина у входа было заволновались, но были остановлены успокаивающим жестом: мол, гостю надо подышать свежим воздухом, да послушать сверчков. У выхода смотрящий Лотте засуетился, попытался что-то сделать, как-то помочь, но получил от Винслакта беззлобный тычок по рёбрам и больше не вмешивался.
- Давай макнём его в бочку, Винс! - оглянувшись, предложил Шперлинг. - Подтаскивай его вон туда!
- Костлявый он какой-то...
- Отощал, видать, на харчах-то королевских! - хихикнул чёрненький.
Панкурт очнулся, мотнул головой, обрызгав попутчиков, осмотрелся, вяло попытался сопротивляться, но ничего не вышло.
- Где я?!
- Как где? Забыл что ли? Пойдём собак рубать. На, держи! - русый рыцарь вложил в руки Мольха его меч.
- Вон они! - закричал Шперлинг, опуская забрало! - Вся стая здесь. Навались, рубай поганых!
- В бой! - перехватив двумя руками меч, понёсся вслед ему Винслакт, звеня кольчугой.
Двинулись к забору, забежали за поворот. На слабых ногах Мольх, кое-как держа меч, сделал несколько неуверенных шагов, покачнулся, попытался размяться, занёс меч за голову, но не удержал, выронил его из рук и сам рухнул на спину, прямо в грязную лужу. Попытался встать, но только ещё больше промок и измазался. Тем временем из-за угла доносилось тявканье, перерастающее в хрипящие собачьи визги, человеческая брань. Бросившейся мимо колодца тени вслед полетел камень. Судя по скулежу, он достиг цели.
Вслед раздались голоса:
- Винс! Нет, ты только смотри! Они тут своих же щенков жрали!
- Какая мерзость, тьфу! Вовремя мы эту гадость порубали. Близко не подходи, ещё заразу какую подцепишь. Ладно, идём обратно, пока не стошнило.
Назад троица возвращалась на нетвёрдых ногах, обнявшись, и распевая бодрые рыцарские баллады с неприличными и срамными словами, от которых у трезвого человека любого сословия завяли бы уши. Фляжки опустели и безжизненно болтались на поясах. Лотте, заслышав похабные речевки, заранее отбежал подальше от входа и спрятался в кустах.
- Ну что, Шпер, нашу боевую? - спросил Винслакт, покачиваясь на ногах.
- За рыцарство! - поддержал Шперлинг. Уронив Мольха в грязь, они обнялись и начали горлопанить бессвязные песни.
Пинком вынеся дверь и сорвав её с петель, рыцари внесли Мольха и усадили за лавку. Детина, с безучастным видом дремавший на стуле, вздрогнул, оценил разрушения, встал и как-то неуверенно направился к рыцарям.
- Доблестные рыцари! Меня хозяин завтра убьёт за эту дверь, - ужаснулся трактирщик.
- Стой! Замри на месте! - сказал здоровяку Шперлинг, кладя руку на меч.
- Он заплатит и даже переплатит! - указал пальцем на сыскаря Винслакт, пошатываясь. - Проговорился, что его выручка за месяц столько, сколько мы не заработали за всю свою жизнь. Идём, Шпер, пора нам, кажется...
Обнявшись и покачиваясь, рыцари удалились из корчмы, дуэтом напевая "Мама, а я рыцаря люблю". Рожа Лотте, опасливо высунувшаяся в проём тут же исчезла, раздался глухой удар, испуганный вопль и парный визжащий хохот. Панкурт сполз под лавку, ударившись головой об пол, и вернулся к сознанию.
