Виталий Дубовский - Дожить до рассвета
— Не слышу я его. В деревню пойдем, может, туда вернется.
Облегченно вздохнув, волки двинулись в путь, покидая лес. Пастух нахмуренно потер лоб, задержавшись лишь на мгновение. Тупая боль, поселившаяся в его голове, не давала ему покоя. Вдохнув полной грудью, ведьмак зашептал заклятье, воздвигая новую дверь у темницы чародея. Вдруг, оборвавшись на полуслове, он повел носом по ветру. Едва ощутимый сладкий запах защекотал нос, настойчиво пытаясь достучаться до его сознания. Пастух резко обернулся к березе, расхохотавшись. Рука его дрогнула, со змеиным шипением выпуская наружу смертоносный кнут. Огромные черные кольца закружились, выписывая замысловатые восьмерки.
— Медовуху попиваешь?!
Кнут метнулся к березе, молниеносным ударом перерубив ее пополам. Испуганный снегирь сорвался с ветки, быстро уносясь прочь от неприятностей. Марево, столь умело созданное волхвом, вмиг исчезло. Мертвое тело Береста рухнуло в снег, роняя голову к ногам победителя. Лишь одинокая грустная мысль догорала в сознании волхва — мысль о роковом глотке медовухи, выпитой им в угоду старому Валую.
…Долго дед Валуй топтался во дворе, с надеждой поглядывая в сторону леса. Понравившийся ему гость все не возвращался за оставленным на сохранение мешком. Проводив взглядом удаляющийся конный отряд, Валуй грустно вздохнул, возвращаясь в дом.
— Видать, таки угробили молодца, окаянные. — Дед смахнул с ресницы навернувшуюся слезу. — Что ж это в мире деется, коли хороших людей безнаказанно жизни лишают?
Переступив порог избы, Валуй замер на месте, глядя, как жена возится возле открытой заслонки печи. Походный мешок, оставленный ему на сохранение гостем, лежал пустой у ее ног. Валуй бросился к жене, испуганно заголосив на всю избу:
— Что ж ты натворила, старая?! Где его вещи?
Заглянув в зев печи, дед горестно всплеснул руками. Десятки деревянных дощечек, исписанных причудливыми знаками, возмущенно потрескивали в жарком пламени. Валуй упал на колени, обхватив ладонями свою седую голову.
— Что ж ты наделала, баба дурная?! Я же обещал ему схоронить!
Бабка, возмущенно поджав губы, схватила с пола мешок и швырнула его в огонь вслед за Ведами.
— Нечего на меня орать, дурак старый! Того и гляди разбойники в дом нагрянут, вещи его разыскивая. Ни старого, ни малого не пощадят. Гори оно все ярким пламенем! Лучше б о внуке своем подумал. Поди, без отца и матери растим. Не было никакого гостя у нас, и вещей он нам никаких не оставлял. Своя рубаха ближе к телу.
Бабка рассерженно захлопнула заслонку печи и принялась молчаливо мешать кашу в казане. Зачерпнула ее ложкой и, пробуя на вкус, довольно улыбнулась. Каша-то у нее всегда вкусная получалась, наваристая.
На дворе испуганно заскулил пес. Заскрипели ступени под тяжелой поступью, и дверь распахнулась без стука.
— Мир вашему дому, — высокий воин, пригибая голову, переступил порог, колючим взглядом впившись в деда Валуя.
Глава 5
Малюта сидел за столом, опершись на кулак и пьяно вглядываясь в дно пустой чарки. Его опухшее от пьянок лицо кривилось в гримасе улыбки, отпугивая посетителей. На протяжении двух месяцев каждый вечер он приходил в эту корчму, садился за один и тот же стол и напивался в дым. И чуть ли не каждый раз его визиты заканчивались пьяной дракой. Испуганный хозяин грустно поглядывал на редких гостей своего заведения. Буйный тысяцкий отбивал желание у народа приходить сюда. Дела в заведении шли все хуже и хуже, в то время как в соседних корчмах залы были битком забиты народом.
— Корчма-р-рь!!! Медовуху неси! Что-то совсем в горле пересохло.
Грустно покачав головой, хозяин обреченно пошел к его столу, неся в руках кувшин с напитком.
— Малюта, может, хватит тебе пить? Ты ж сам на себя не похож. Уже и в Дружине разговоры ходят…
Медведич, пьяно пошатываясь, поднялся на ноги, схватив корчмаря за ворот рубахи. Вглядываясь в него мутным взором, он нахмурился.
— Какие такие разговоры?
Хозяин вздохнул, испуганно отмахнувшись рукой:
— Да никакие. Это я так…
— Нет уж, ты говори! Какие разговоры ходят в Дружине? — Пьяно икнув, Малюта упал на лавку и ударил по столу кулаком: — Я знать хочу!
Поставив кувшин на стол, корчмарь пошел назад за стойку, тихо бормоча под нос ругательства. Говорить с медведичем, когда он во хмелю, — дело гиблое, того и гляди морду набьет. Заглянув в подсобку, хозяин кликнул сына и что-то прошептал ему на ухо.
— Беги к дому дружинного воеводы, к дядьке Тугдаме. Передай, что мне помощь его нужна, — снимая с крюка большой копченый окорок, отец вздохнул, — и гостинец от меня передай. Скажи, пусть поскорее приходит, покуда Малюта буйствовать не начал.
Мальчишка кивнул в ответ, жадно поглядывая на мясо. Рука его ненароком коснулась кармана, нащупывая маленький ножик. Отец нахмурился, поймав сорванца за ухо:
— Не смей на мясо даже глянуть! Уши оборву! Марш отсюда!
Налив очередную чарку, Малюта долго глядел в нее, вновь погрузившись в свои грустные мысли. Картины сражения двухмесячной давности преследовали его, вновь и вновь будоража сознание. Брат Ярослав. Как он мог поднять на него меч? На него, на старшего брата! Как не дрогнула его рука?! Малюта опрокинул сладкую чарку, добавляя горечь своей душе. Пожалел. Нужно было убить его, чтобы род медведичей не срамил! Тысяцкий в сердцах ударил кулаком по столу, вновь наполняя чарку. Эге ж, убить. Он усмехнулся, памятуя жестокий бой с братом. Такого, попробуй, убей — сам еле ноги унес, и на плече зарубка на память осталась. Что же это в мире делается, если брат на брата меч поднял? Куда же смотрят Боги? Чарка вновь опрокинулась, подливая масла в разгорающийся огонь. Чернава. Как долго он ее искал, скитаясь по белу свету, словно безродный. Поначалу она снилась ему каждую ночь, все о помощи взывала. Просыпаясь в холодном поту, он стискивал кулаки, желая покарать похитителя. И что? Малюта обнял голову руками, вспомнив ее ненавидящий взгляд. Чужая. Чужая невеста!
— Будь ты проклят, Стоян! Будьте вы все прокляты!!!
Медведич вскочил с лавки, выхватив из ножен клинок, и принялся яростно рубить ни в чем не повинный стол. Дверь корчмы отворилась, впуская внутрь дружинного воеводу.
— Меч в ножны, дружинник!
Услышав громкий окрик, Малюта обернулся, ринувшись, словно бык, к наглецу. Его мутный взор встретился с уверенным взглядом воеводы.
— Меч спрячь. — Произнес Тугдаме уже спокойным голосом, проходя в зал и присаживаясь за изрубленный клинком стол. — Корчмарь, медовухи! С тысяцким своим выпить желаю.
Медведич недовольно бросил меч на стол, кулем рухнув на лавку напротив.
