Флейм Корвин - Вор и убийца (СИ)
О чем говорят малознакомые господа? Обычно о предыдущей встрече. Но, чтоб не бередить свежую рану, касаться этой темы не хотелось, посему для разговора оставался иной предмет. Мы заговорили о погоде, тем более что рассуждения о скорых или минувших дождях всегда находили живой отклик в Арнии.
Племянница кардинала явилась весьма приятным собеседником. Она была из тех людей, с которыми легко находишь общий язык, даже спустя несколько минут после знакомства. Приятно удивило, как быстро пропала моя скованность. Знаете, когда беседуешь с кем-то, кто недавно похоронил близкого человека, волей-неволей переходишь на сочувственный лад, говоришь тише и ищешь такие слова, чтобы не вызвать лишний раз грусть. Сейчас же про это забылось. Алиса отлично владела своими чувствами. Именно владела, а не притворялась или лицемерила, как это часто бывает. Скоро разговор шел не только о погоде.
— … да, — рассмеялась она, — как же у него получилось?
Любимая байка Старика о сапожнике и городском судье неизменно пользовалась успехом.
— Видите ли, — я сделал важный вид, — ботинки-то были не простые.
— Ах, точно! — опять засмеялась Алиса, а я снова насладился видом чуть заметных ямочек на ее казавшемся невинным лице. Дивно красивом и не испорченном ни пороком, ни недугом, ни годами.
— Хотите еще один рассказ?
— Конечно! — Алиса радостно всплеснула ладошами. Искренний интерес, который загорелся в глазах племянницы Антуана, был чертовски приятен. — Только давайте не сейчас. Устроим верховую прогулку! А, Николас?
Не успев хорошенько познакомится, мы уже договорились о совместной прогулке. Подобное крайне предосудительно для едва знакомых молодых людей, только меня это взволновало мало. Не потому, что вор Гард и Гард, в прошлом самый завидный жених Лерпо, являлись циниками, хотя это правда. А оттого, что я вовсе не строил далеко идущих планов и не собирался злоупотреблять доверием девушки. Я находился в замке Сош из-за долга перед кардиналом и собирался честно и сполна отплатить по нему, но влезать в его дела больше, чем требовалось, желания нет. Да ещё строить какие-то шашни с его родственницей. Боже упаси!
Тем не менее, я не собирался отказываться от идеи провести время с прекрасной собеседницей.
— Почему нет, — согласился я. — С удовольствием!
Рядом с Тихоней, невысокой кобылой леди Кайлер, мой жеребец выглядел настоящим гигантом. Поначалу я даже испытывал неловкость, смотря на Алису сверху вниз, но вновь так увлекся общением, что неприятное чувство незаметно улетучилось.
— Я сирота, — глаза Алисы погрустнели.
Девушка замолчала. Её взор устремился на дальнюю рощицу с еще не облетевшей листвой, что желтела в лиге от стен замка Сош. Я тоже осекся, досадуя на свой дурацкий вопрос. Надо ж так испортить настроение под конец прогулки! К счастью, Алиса изучала деревья недолго.
— Родители умерли, когда меня еще не отняли от кормилицы. Я совсем не помню их.
Едва леди Кайлер заговорила вновь, я попытался поймать её взгляд, чтобы понять насколько опечалил её. Видимо, это было столь явно, что девушка ответила улыбкой. Моя вина прощена.
— До двенадцати лет я воспитывалась при дяде.
Алиса вдруг внимательно посмотрела на меня.
— Знаете, Гард, он отнюдь не такой сухой и мрачный, как сплетничают в столице!
— Соглашусь с вами. Он вовсе не показался мне суровым кардиналом, каким должен быть глава арнийской церкви, — поспешил кивнуть я.
За два часа прогулки я уже видел леди Кайлер чуть рассерженной и тогда она выглядела еще очаровательней. Как и сейчас, но мне больше нравилась ее теплота и доброта.
— Вы, действительно так считаете? — Алиса нахмурилась и по-детски строго посмотрела на меня.
— Можете быть уверены в моих словах, — произнес я и испугался. Это прозвучало чересчур бравурно и цинично. Хорошо, что девушка ничего не заметила.
Удовлетворившись ответом и успокоившись, Алиса продолжила рассказывать о себе.
— У меня было счастливое детство. У Дяди нет других наследников и он искренне любит меня. Он мне больше, чем отец, — говорила она, а я думал, что юная особа похожа на прекрасный цветок, что долго рос в теплице да и будет еще там расти. Но, что его ждет, когда исчезнет заботливый садовник? Я ненамного старше, и моя жизнь вовсе не была чередой непрерывных страданий и лишений, однако за свои четверть века насмотрелся и пережил многое. — Как только исполнилось двенадцать, дядя отписал в Тиму, и в тамошнем пансионе для девиц благородного сословия нашлось пустовавшее место. О! Как же я не хотела ехать в Тиму! Я сожалела, что дядя Антуан столь влиятелен и смог устроить племянницу в девичий пансион при папском дворе.
— Не хотели в Тиму? Увидеть город апостолов — для многих предел мечтаний! А уж воспитываться при дворе папы…
— Грешна, — весело рассмеялась Алиса. — Винюсь и каюсь. Грешна. Я такая домоседка! И страсть, как жду каникул!
— Не такая уж и домоседка, — я тоже заулыбался. Смеялась леди Кайлер весьма заразительно. — Кто же предложил верховую прогулку?
— Я, — созналась Алиса. — А вы, Гард? Расскажите о себе?
Просьба ввела меня в некоторое замешательство. С чего начать и начинать ли вообще? Ну, в самом деле, не распространятся же о воровском ремесле и судьбе перекати-поле? Не говорить же о пиратстве.
— Вы тоже из тех? — Алиса неожиданно сменила шуточное настроение.
— Кого тех? — не понял я.
— Тех, кого нанимает мой дядя. Ему нужны люди, знающие толк в особых делах, и они вовсе не ремесленники или купцы! У такого человека, как кардинал, много врагов, много интриг, и многие из них плетет он сам. Это неизбежно. — Алиса странным образом посерьезнела. — Для этого нужны люди с не самыми обычными умениями и талантами, которые не любят толковать о своем прошлом.
Я молчал. Что ей ответить? Признаться?
— Надеюсь, мои слова не задели вас! — теперь встрепенулась леди Кайлер. — Господин Фоссато тоже не очень жалует данную тему. Но кто усомнится в его благородстве?
— Нет, что вы, — произнес я, солгав. В отличие от Фосса, чье ремесло наемника довольно честно, коль не предаешь, пока платят; мои воровские навыки нельзя назвать доблестными. Я начал злится: и на Алису, и на себя. С чего вдруг стала заботить этика ночной профессии?!
А ответ прост. Рядом с этой девушкой трудно было быть вором. Что за напасть ты послал на меня, Харуз!
Повисла неловкая пауза. За несколько тягостных мгновений лошади закончили подъем на высокий холм. С него открывался прекрасный вид на замок и петляющую к главным воротам дорогу. Любуясь пейзажем, мы молчали, так как имелся удобный предлог.
