Наталья Бойкова - Падший ангел
— Тариэль!.. — изумился Михаил.
Девушка даже не посмотрела на него. Это заметно огорчило Михаила. Он сжал кулаки и уперся взглядом в стену, неожиданно решившую разойтись трещинами. Да, Высшие явно поставили себе задачу до основания разрушить здание.
— Почему ты хочешь его убить?! — её гнев сейчас был направлен лишь в одну сторону. В сторону Отца. На остальных ей было наплевать.
— Он предал нас всех, моя любимейшая дочь. Предатели караются. И ты это знаешь, моя родная, — холодно возразил Адонай. Полные арктического спокойствия глаза смотрели на неё.
— Это бред!
Голос Тариель сорвался. В стену ударила молния, здание содрогнулось. Дочь Адоная обладала точно такой же силой, как Отец.
— Он убил наших собратьев и решил уничтожить наш мир. Слишком сильный и слишком злой. Он — ангел, Тариэль! Бывший ангел. Ты забыла, сколько бед творят Падшие, уйдя на землю? А мы не должны вести себя, как безумцы! Свет должен наказывать зло.
— Отец, не лги хотя бы мне! Ты говоришь, что он слишком сильный? Слишком сильный для тебя?! Для тебя он представляет опасность? Его ты хочешь убить, спасая свою власть?! — закричала Тариэль.
Отец резко встал с трона, оказавшись на голову выше дочери.
— Хватит! — гортанно приказал он. — Хватит пороть чушь! Ты — моя дочь, но не испытывай мое терпение!
Михаил попытался угомонить Тариэль. Он лучше всех остальных (за исключением, пожалуй, Люцифера) знал, как опасен Отец в гневе. Остальные Высшие не вмешивались в беседу отца и дочери. Подчиненным хотелось жить. Инстинкт самосохранения был даже у них. Тут и так конец света настал. Подтверждая их мысли в стену снова ударила молния.
— Госпожа, вы должны… — осторожно проговорил Михаил.
— Заткнись! Не указывай мне, что делать!.. я буду защищать его, даже ценой жизни!
Михаил нахмурился и хотел еще что-то сказать, но тут Отец властным голосом приказал всем оставить их. Архангел вздрогнул, подчиняясь.
— Найди мне его, Михаил. И доставь, живым или мертвым. Возьми в поддержку Силы. Он могуч, но в вас заложен Свет, который он потерял. — Пронесся у него в голове голос Владыки.
Тариэль и Отец замерли до тех пор, пока за Высшим не закрылась дверь. Но едва это произошло, как Отец обратно сел на трон, а Тариэль раздраженно отошла к окну. Молчанье затянулось. Ангелесса еще кипела, а Владыка решал, что делать с этим надоедливым слугой, вздумавшим восстать против его могущества. Да, дочь оказалась права. Отец боялся потерять власть. Люцифер и так был сильным, постоянно развивался вперед. Его Сила граничила с безумством. Второй после Бога… И он вполне мог занять престол.
— Мы уничтожим его.
— Нет, ты не сможешь. Он сильнее всех вас, — неожиданно рассмеялась Тариэль.
— Ты не знаешь, на что я способен в гневе. Никакой Падший не устоит против этого.
— Он не Падший.
— Падший, просто ты не хочешь этого признавать. И он должен умереть.
— И ты думаешь, я позволю тебе это сделать? — повернулась к Отцу ангелесса.
Отец передернул плечами. Он проводил взглядом черкнувшую по небу молнию.
— У тебя нет выбора. И… притом… ты помогла ему бежать.
Тариэль насмешливо на него взглянула, но в глубине глаз зародился страх. Она боялась. Не столько за себя, сколько за Люцифера. Любовь делает нас безумцами. И глупцами, тем не менее даря свободу и счастье.
— Почему ты так думаешь?
— Я знаю. Неужели ты думаешь, что мне не станет известно?.. Не хочу говорить, но ты предала нас. Меня. Свет. Ты — моя дочь. Но я не желаю видеть твое лицо. Лицо предательницы. Такой же, как и Люцифер.
— Я люблю его, папочка. А ты? Думаешь, ты показываешь им, что такое истинный свет? Нет. Свет тем и отличается от Мрака, что может прощать. Ты же ведешь их путем мщения и крови. Твоя война никогда не кончится. — Вырвалось у Тариэль. Отступать некуда. И она это осознавала.
— Это война идет много тысячелетий. Она началась, когда я еще был молодой, и закончится, когда многие из моих детей уйдут.
— Тебя ностальгия тронула? — Презрительно. — Я, конечно, понимаю, битвы, сражения и тому подобное, но хоть раз вернись к реальности и сядь на свои темные очки! Нельзя всегда видеть мир во мраке и в предателях. Знаешь, Люцифер сказал мне одну очень верную истину. Пока мы думаем, что все хорошо — так и происходит. Но стоит только засомневаться, начать искать предателей, как их найдется просто целый сброд, — покачала головой ангелесса.
— Я создал этот мир. Как и множество других. Но тебе отныне туда путь заказан.
Отец мрачно взглянул на свою дочь. Если раньше в его глазах отражался хотя бы гнев, то теперь даже эта эмоция исчезла. Лицо Владыки походило на выдолбленное во льду изваяние. Ноль эмоций, никакого подобия жалости. Сплошная ледяная расчетливость.
— Ты выгоняешь меня? — очень тихо спросила Тариэль.
Это было бы позором. Для неё. Она станет предательницей. Ей отрежут крылья и отправят на землю, жить среди людей, чтобы она понимала, что потеряла. Но там уже будет не жизнь… Здесь, на небе, легко и тепло. А там слишком тяжело, тяжело для такой, как Тариэль. Долго она там не протянет. Когда ангелу отрезают крылья и сбрасывают вниз, вся тьма набрасывается на него. Да и демоны, в огромной количестве обитающие там, не будут благосклонны к бывшей ангелессе. Это верная смерть. Ужас, который воплотится в реальность.
— Нет.
Ангелесса с надеждой взглянула на него. Но встретившись с холодными глазами, поняла, что проиграла. По крайней мере, этот бой. Её последний бой.
— Ты будешь казнена.
Тариэль судорожно втянула воздух. Она не верила, что собственный Отец отправляет её на казнь. Убивает. И все из-за глубокого мышления Люцифера, которого она без памяти любила. Разве Свет не должен поддерживать любовь? Разве Свет — это не Любовь? Тогда почему Владыка так поступает? Тариэль просто не могла понять. Почему её собственный отец убивает её?! Разве может истинный отец отправить единственную родную дочь отправить на костер? Разве есть причина, по которой он имеет право так поступать? Такому нет объяснения…
— Твой свет после казни попадет обратно сюда. И однажды ты возродишься. Я не отдам тебя Падшим. И ему.
Отец повернулся и показал, что разговор окончен. Тариэль тупо смотрела на его широкую спину. Она даже не пыталась возразить и переубедить Адоная. Слезы кончились, кончились попытки повернуть Отца в другое русло. Умерла надежда на то, что Создатель простит Люцифера, отречется от ненависти. Все надежды рассыпались прахом. Оставался только один выход.
— Я не вернусь сюда. Лучше быть вечность во мраке с ним, чем здесь, — неожиданно произнесла Тариэль.
