Виталий Сертаков - Даг из клана Топоров
Девять дней вполне можно повеселиться, хе-хе!
– Хорошо, Олав Северянин, отвези его в Упсалу. Пусть ваши асы сами рассудят, кому мальчик назначен на службу.
– А если… если мы его тебе не отдадим? – расхрабрилась Хильда.
– А, перкеле! Дело ваше, но я к вам больше не вернусь. Громовик саамов сделает так, что Фрейр покинет вас.
Вздох ужаса пронесся под сводами дома. Мало что могло напугать скотоводов и землепашцев так, как гнев любимого бога. Если олени Фрейра не заедут на ферму – осенью жди беды!
– Отчего ты нас пугаешь? – Олав Северянин побледнел от гнева. – Разве мы мало платили тебе?
– Я вас не пугаю, – вельва поднялась, помощницы набросили ей на плечи плащ. Один лишь Даг заметил, как дрожат у старухи руки.
– Клянусь Вавудом… – Сверкер икнул. После выпитого варева младший брат Олава не мог шевелить языком. – Клянусь…
– Что же с ним делать? – наверное, впервые в жизни Олав Северянин оказался перед таким сложным выбором.
– Ты ведь знаешь, что тебе делать, – промолвила вельва. – Я вижу, твой парень не даст никому спокойно жить. От обычных детей олени не бегут. Думай, Олав Северянин. Я вас не пугаю, я сама боюсь. Очень боюсь.
Глава восьмая
В которой Сверкер готовит капканы, а Даг пытается совершить революцию в фехтовании и становится настоящим Северянином
Пробежали еще два месяца. Свадьба Фрейра и вельва потихоньку забылись, новые заботы поглотили Северян. В хераде объявили сезон охоты. Олав отпустил на охоту младшего брата. Сверкер с ранней юности считался лучшим лучником, он ухитрялся первой стрелой укладывать не только зайца, но даже увертливых лисиц и хитрых бобров.
Едва упали первые желтые листья, Сверкер собрал ловцов и ускакал в Совиный Распадок. С ним напрашивались многие мальчишки из усадьбы Северянина, но всех охотники взять с собой не могли. Для Дага, несмотря на юный возраст, Сверкер сделал исключение. Олав очень удивился, когда узнал, что младшего брата не пугает его сын. Слишком многие помнили о происшествии с оленями Фрейра и советовали Сверкеру не подпускать странного мальчика к диким животным. Находились такие, кто считал, что, если Даг отправится с охотниками, им не удастся поймать в силки даже хромого зайчонка…
Но все прошло не так уж плохо.
На прошлогоднем тинге лагман объявил сроки начала охоты. Белку и зайца этой осенью разрешалось брать с середины месяца Жатвы, выдру и бобра – с листопадов, а лосей – еще месяцем позже. За нарушение сроков лагман грозил огромным штрафом, и охотники зачесали в затылках. Кроме того, была объявлена норма осенней промысловой подати – лопатка каждого десятого лося, десятая белка и выдра – в пользу конунга. Косулю бить запрещалось под угрозой тройного штрафа.
Зато из Бирки прискакал курьер с приятной новостью. За лето хищники расплодились невероятно, нынче медведя, волка и лису мог безнаказанно бить кто угодно, когда угодно и в любом количестве. Мало того, ландрман Торстейн назначил штраф в дюжину беличьих шкурок для каждого бонда, который не выделит людей на рытье волчьих ям. Соседи Олава – Ингрид, Свейн Волчья Пасть и Халльвард Жаворонок выгнали почти всех свободных хускарлов на волчью облаву. Общими усилиями серые стаи удалось потеснить, только люди Свейна привезли сорок дюжин волчьих хвостов.
Поэтому Сверкер не сдерживал своих людей, когда впереди мелькал рыжий лисий хвост или собаки облаивали следы косолапого. Больше всего Сверкер Северянин гордился своими новыми приобретениями – он купил двух особых собак, специально обученных для охоты на лис и белок. Вместе с другими мальчишками Даг замирал от восторга, когда охотник укладывался на землю, запускал руку по плечо в узкую нору и за длинную шерсть вытаскивал глухо урчащую псину. Удивительной собаке наверняка было не слишком-то приятно, что ее тащат за хвост, но зубы она упрямо не разжимала. А в зубах трепыхалась и тявкала полузадушенная лисица…
Другой гордостью Сверкера стали замечательно крепкие силки для зайцев и бобровые капканы. Такие мощные капканы впервые держал в руках не только Даг, но и большая часть ловцов. Две полукруглые пластины, похожие на зубастые челюсти, растягивали бычьими жилами, жилы наматывали на барабан и вбивали клин. Затем в центр «челюстей» укладывали остро пахнущую рыбку, которую так любили бобры…
Спустя месяц Даг возвращался в усадьбу опытным охотником. Ему лично удалось заманить в силки двух куропаток и зайца. А еще он вместе с дядей Сверкером загнал в яму здоровенную росомаху! Но на этом интерес к охоте у младшего Северянина пропал.
Зато Олав стал все чаще замечать, что Даг подолгу крутится в кузнице.
– Если мои сыновья не тянутся к железу, может, начнешь учить своего? – спросил у брата Снорри.
– Он давно учится… Смотри, сын мой, – Олав взял щипцами горячую, жирную, тускло поблескивавшую глыбу. – Это была болотная руда, сынок. Она богата железом и не требует много торфа, чтобы начать превращаться.
Олав положил горячую еще крицу на колоду и нанес по ней несколько сильных ударов. Большой ком развалился на части. На изломанных срезах среди шлака блестел металл.
– Никуда не годится, – проворчал Снорри. – В этом железе осталось слишком много угля и грязи. Такое железо нельзя ковать, брат. Будем прокаливать второй раз.
Следующая порция крицы вышла более удачной. Братья подхватили спекшийся багровый ком, кинули на плоский камень и методично заработали молотами. Когда они начинали так колотить, сердечко Дага замирало. Ведь прямо на его глазах совершалось превращение болотной почвы в добротный плуг!
– Теперь смотри сюда… – Олав взял в руки другую, уже остывшую заготовку. Его жесткие задубевшие пальцы были похожи на корни дуба. – Самое главное для доброго меча – чтобы лезвие не гнулось. Почему?
– Чтобы выстоять в бою против секиры!
– Верно, а еще? Даг задумался:
– Чтобы разрубать щиты и шлемы!
– Верно. Мечом следует бить и быстро, и сильно. Если лезвие будет гнуться, как у косы, враг останется цел…
Олав с удивлением и радостью смотрел, как маленький сын пытается оторвать от земли настоящий боевой меч. Шестилетние племянники Олава охотно дрались на игрушечных мечах, но огонь не любили. Одного племянника уже сговорились отдать в обучение к тетке Ингрид, она владела на озере несколькими верфями. Другого, по традиции, забирали в семью троюродного брата, а оттуда собирались взамен прислать своих подрастающих сыновей…
– Смотри, сын мой. Чтобы меч стал прочным, мы раскаляем железную руду вместе с углем. Мы режем железо на короткие куски, связываем вместе с углем и снова перековываем, пока оно не станет белым от жара… – Олав объяснял, а сам не прекращал раздувать меха. Иногда он подменял Снорри или одного из работников с кувалдами. – Подай мне клещи… Затем мы собираем эти куски в новый пучок, обкладываем их железными полосами и снова бьем и греем. Бьем и греем! Ты запомнил?
