Маргит Сандему - Весеннее жертвоприношение
— Ты что-нибудь заметила?
— Нечто, похожее на слабый вздох. Но это, может быть, от нервного напряжения.
— Да, конечно.
Его лицо было необыкновенно бледным в свете луны. Они стояли вне круга, и Винга слегка приласкалась к нему, он сразу отплатил тем же. Тут она отошла и уселась под волшебным корнем. Зубы у нее стучали и она завернулась во второе покрывало, спряталась в нем.
Она сидела там, а Хейке в это время взял два мешка. Из одного вытащил большие предметы, отобранные ими из клада Людей Льда и найденные в других местах. Винга увидела высушенную голову кошки, череп умершего младенца, отвратительные предметы с горы под виселицей и многое другое, в большинстве своем старое и высушенное.
Он разложил все это кольцом внутри круга, обвел кровавой линией. Острые углы звезды касались этого круга, выходили на его отметки, сделанные Хейке возле пальцев ее рук и ног.
Хейке взял другой мешок, и Винга сейчас могла наблюдать за его действиями. Землю с самой старой могилы на кладбище он насыпал по линии круга так, что окружность теперь оказалась в земле.
Окончив это, он повернулся к Винге:
— Что бы ни случилось, запомни, что бы ни случилось, никогда не входи в этот круг!
В пасть кладбища? В могилы к мертвецам? Винга даже помыслить об этом не смела!
4
В ночном безмолвии Винга слышала, как со стороны горы раздавались одинокие звуки капели. Они будут повторяться всю ночь с большими интервалами. Талая весенняя вода, постепенно накапливающаяся на кончике небольшой ветки, под действием собственной тяжести падала вниз.
— Побереги себя, Хейке, — попросила она приглушенным голосом. — Будь осторожен!
Он только кивнул головой, был слишком занят и отвечать ему было некогда. Все приготовления были закончены. Сейчас он может только надеяться на то, что заклинания, когда в них возникнет необходимость, придут к нему сами. Нет никого, кто бы смог обучить им. Но один раз он уже сумел вызвать духов!
«Все мои благословенные предки, — просительно произнес он про себя, когда стоял и рассматривал круг, — будьте сейчас со мной!»
Он бросил взгляд на волшебный корень. «И ты будь со мной! Но прежде всего охраняй Вингу, ее жизнь и душу!»
Он немного испуганно посмотрел вверх. Лунный свет потерял яркость. Причину этого он увидел сразу: легкие полоски тумана поднялись из долины и плавали меж деревьев, напоминая водоросли, когда те покачиваются в воде.
Винга тоже видела их, и они обеспокоили ее. Ей хотелось, чтобы у нее все время была возможность наблюдать за Хейке. А подвигаться к нему ближе ей было запрещено.
Слишком фантастическим созданием выглядел он сейчас: туман сделал его очертания такими нечеткими, какими они никогда не были в жизни. Уродливые плечи, взлохмаченные волосы, опускавшиеся на них, необычные черты лица, глаза дикого волка, высокая великолепная фигура со всеми магическими знаками, полная обнаженность. Винга обратила внимание на то, что он больше не стесняется этого, ведет себя непринужденно. Ей также бросилось в глаза, что его возбуждение от ее близости еще не спало. Но ведь он должен пройти и через ритуал, имеющий эротическую окраску. Может быть, тело его должно оставаться возбужденным все это время, она не знала. Ей было только ведомо, что он довольно сильно воздействует на нее, и это может быть хорошо. Ее душевное состояние также имело большое значение для результата этого безумного задуманного ими дела.
Хейке долго пребывал в нерешительности, в состоянии глубокой сосредоточенности, как будто он переживал все то, что ему предстоит, словно боялся этого.
Но вот он вошел в круг.
Его боль передавалась ей. Винга видела, как он скрючился, и тут же как будто острое копье пронзило ее тело. Но поскольку ее ощущение было лишь отражением его чувств, она могла только предполагать, какие огромные муки переносит он.
Хейке стоял на коленях, пригнув голову к земле, и старался преодолеть боль. Но вот он выпрямился и воздел руки к небу.
Туман стал еще гуще. Его клочья то и дело закрывали фигуру Хейке. От луны исходил лишь матовый свет, вокруг нее образовался венец. Леса по другую сторону поляны Винга почти не видела.
Внутри круга ничего не происходило. Ничего, уже продолжительное время…
Но вот Винга услышала слово. Тихое слово внушения, слетевшее с губ Хейке. Сначала нерешительное, нащупывающее, неуверенное. Затем твердость и сила слов возросла настолько, что она могла различать их.
Но не понимала ни одного!
Видимо, это древний язык предков, подумала она, и волосы на ее затылке поднялись дыбом.
Могущественные колдуны с востока. У Людей Льда, отмеченных проклятием, все еще сохраняется их небольшое наследство. Заклинать умели Ульвхедин и Map. Способность к заклинаниям, слова приходили к ним из таинственных глубин их собственной души.
А теперь они пришли к Хейке. Неизвестные песни его детства!
Пока они, Винга и он, справляются. Пока.
Но что будет потом, ни он, ни Винга не имели ни малейшего представления. Хейке только должен был следовать правилам ритуала, с которыми его познакомили добрые гении.
Долго, долго продолжались заклинания, в то время как луна продолжала свой путь по небосводу. Туман не становился гуще, а скорей наоборот. Она уже могла все время видеть Хейке в этом резком синеватом ночном свете.
Она заметила и нечто иное, от чего у нее по спине побежали мурашки.
Казалось что-то или кто-то прятался в темноте леса. Кто-то выдвинувшийся вперед, привлеченный тем, что происходило на поляне. Как будто тысячи глаз тайно наблюдали за Хейке и за ней, скрываясь в тени деревьев на опушке леса. Это были не люди, ибо своим присутствием не могли произвести столь большого впечатления. Но они не были и животными.
Выбор у Винги был небольшой.
«Беги! — прошептал тревожно ее внутренний голос. — Беги со всех ног, во имя жизни!»
Но она заставила себя сидеть на месте. Во имя Хейке.
Заклинания мгновенно были закончены. Хейке опустил воздетые к небу руки. Вместо этого начал процедуру, вызывающую еще больший ужас в этой долгой церемонии. Вместе со всеми мистическими предметами внутри круга, он поставил и семь небольших сосудов. Вот он взял в руки первый из них. Винга узнала его. В нем находилось ведьмино зелье, которое варили они вместе.
Оно было не самым отвратительным, состояло лишь из различных ритуальных растений, замешанных на самогоне.
Хейке, зажав этот маленький сосуд между обеими ладонями, медленно и благоговейно выпил его содержимое. Она увидела на его лице гримасу отвращения, видимо, напиток был горьким. Потом он поставил сосуд на место.
Перед Вингой стал разыгрываться удивительный спектакль. Даже если она не могла видеть что-либо на открытой поляне, все же ей показалось, что неизвестные как бы вышли из глубины леса на открытое место. Немного приблизились к горке, поросшей вереском.
