Альвина Волкова - Сердце черного дракона
— Неужели? — сощурилась я.
— Это для твоей же безопасности. Для тебя будет разумнее…
— Да, неужели? — дерзко перебила его, — Разумнее было бы не открывать сундук и не надевать браслет на руку, но все это уже в прошлом, следовательно, поезд ушел, а мы стоим на перроне. Мне бы хотелось получить ответы на свои вопросы. Я хотела бы знать…
— Я буду решать, — грозно шикнул на меня дракон, — что тебе знать, а о чем говорить еще рано.
— Там у вас что, так принято? — тут же возмущенно всплеснула руками, — Решать за других, что им знать, а что нет?
— В моем мире женщины вообще не задают вопросов ни слугам, ни телохранителям. Это считается моветоном.
— Что, даже не сплетничают? — изумилась я, с трудом в это веря.
— Сплетничают, конечно, — дракон вздохнул, — Ничуть, ни меньше, чем в вашем мире. Но требовать ответ от слуги может только его непосредственный хозяин.
— И что же ты тогда мне лапшу на уши вешаешь, — возмущенно хлопнула по столу, и тут же зажмурилась, — больно ведь, — Ты и есть мой слуга. По крайней мере, сам так говорил.
— Верно, — отмахнулся Ласснир, — что нужно ты подмечать умеешь. Именно по этой причине я и согласен ответить на несколько твоих вопросов.
— А почему не на все?
— Для твоей безопасности, бестолочь, — сказал, как отрезал.
Брошенный на меня взгляд, заставил попридержать язвительное замечание по поводу такой скрытности. Я же не самоубийца.
— Я не бестолочь, — обиженно надулась и стала разглядывать свои руки.
Молчание повисло над столом как дождевая туча. Обидно, что тебя не воспринимают как взрослую женщину, хотя тебе уже давно не двадцать и даже не двадцать пять.
— Что ты хочешь знать? — примирительно подсунув в раскрытые ладони очищенное яйцо.
— Как ее убили? — все еще нахохлившись.
— Отравили, — на немой вопрос, дракон только пожал плечами, — Клинок был отравлен.
— Так ей не перерезали горло, ни застрелили, ни ударили топором….
— Нет, нет, — поспешно отмахнулся Ласснир от моей бурной фантазии, — это был бой один на один. На нас напали ночью. Ма'Арийю ранили, но яд, которым был смазан меч противника, подействовал не сразу. Когда мы заметили, как неестественно гноится рана, было уже слишком поздно.
— Так ты видел убийцу?!
— Нет, — раздраженно запустил пятерню в волосы, — я спал. У меня в последнее время было какое-то нехорошее предчувствие, но Ма'Арийя не стала слушать и приказала залечь в спячку, — Ласснир нахмурился, — Спячка это всегда долгое пробуждение… После спячки не помнишь ни кто ты, ни кто рядом с тобой. Но в этот раз я проснулся внезапно. Все помнил, все осознавал, но помочь не мог. Этот яд как-то блокировал мою связь с браслетом, и я не смог определить, где находиться Ма'Арийя. Когда все же нашел, бой уже был закончен. Вопросов я не задавал…. возможно, зря.
— Что значит «неестественно гноилась»?
— Ты когда-нибудь видела у человека пенящийся ядовито- оранжевый гной?
— Нет.
Не видела и видеть не хочу. Вот только с воображением мне по жизни «свезло», оно у меня прямо таки дикое. Так, что меня даже замутило. А как же?..
— Но, как, же браслет?
— Что браслет?
— Кто его снял?
Дракон как-то сразу напрягся.
— Когда Ма'Арийя умерла, браслет отстегнулся сам.
— Фогда фочему не зафрал? — озадаченно вгрызаясь в яйцо, — Фефо фдал?
— Твоя скотина успела первой, — рыкнул Ласснир и заглянул под скатерть, — Где-то она шустрая, а где-то и от двух смертных выродков хозяйку спасти не может.
Лохматик положил голову мне на колени и жалостливо заскулил.
— Не жалей его.
— Да я и не жалею, — скармливая Матику свое надкушенное яйцо.
— Как доберемся до Стомгора, его необходимо отправить на обучение, — сощурился Ласснир.
Спорить не стала, ему виднее. В голову пришла мысль, которую я поспешила высказать.
— Ты же дракон. Ты ведь сможешь узнать убийцу по запаху? Если встретишь?
— Возможно, — уклончиво ответил Ласснир, — Гарантий дать не могу. В ту ночь шел сильный дождь… Я могу и ошибиться. Не забывай я тогда только-только вышел из спячки…
Наблюдая, как во время разговора расширяются и сужаются зрачки Ласснира, возникло стойкое ощущение, что меня весьма профессионально водят за нос. Ладно, будем пока играть по его правилам. Все даже самое тайное, со временем становится явным.
— И это все?
— Это все, что я знаю, — отчеканил дракон.
Не моргая, он смотрел перед собой, и глаза его становились совершенно красными без белков с огромными серповидными зрачками. Продолжать задавать вопросы на эту тему мне как-то сразу расхотелось.
— Но, кто тогда прислал вещи?
— Ефим, — прошипел дракон, придя в себя от нахлынувших воспоминаний, — у него лежало завещание Марии Олеговны в случае ее смерти.
— Ладно, — смирилась я, отдавая себе отчет в том, что после всего сказано у меня возникло еще больше вопросов, чем было раньше, — Что насчет Станислава?
— К сожалению, я не мог слышать ваш разговор, — дракон сжал вилку так, что я занервничала.
Останемся же еще и без столовых приборов. Чем есть то будем? Палочками что ли? Я-то справлюсь. А он?
— Могу сказать уверенно одно, что-то определенно есть в нем знакомое.
— А точнее?
— Точнее только при встрече.
— Ну, хорошо… А зачем ты позвал моего родственничка? Уж не хочешь ли переметнуться к нему?
Я спрашивала на полном серьезе. Кое-что стоило бы разъяснить сразу, но время упущено. Мне не нравится, когда за меня решают или что-то делают через мою голову. А пригласив того психа, начавшего охоту за наследством, дракон серьезно мне насолил. Хотя сам об этом еще не догадывается. Ничего сочтемся.
— Даже если бы и хотел, — Ласннир таинственно улыбнулся, — увы, это уже не возможно.
От его улыбки у меня заболела спина. Все верно, марши по синякам никому приятных ощущений не дарят, разве что мазохисту.
— Хм.
Я выжидательно смотрела. Дракон сморщил нос и выдал банальное:
— Было бы неплохо увидеть, с кем мы имеем дело.
— Тогда почему именно у меня дома?
— А ты куда-то собралась, — и смерил меня презрительным взглядом, — В таком то виде?
Уел, так уел. Блин, а он оказывается злопамятный.
— Нет, — и вздернув нос, ушла к себе в комнату.
Так пролетело утро. Лохматик продолжил прятаться под столом на кухне, я лежала комнате и пробовала отрешиться от боли с помощью чтения, а Ласснир сидел в гостиной. Один раз я заглянула к нему, спросить, как он относится к макаронам по-флотски. На что дракон, не задумываясь, ответил:
