Светлана Велесова - Ученье - свет. Только объясните это темным
– Это мне знакомо. Можем в выходные в парке молот пометать. Я достану, честно, – у парня от веселья заблестели глаза, уголки губ подрагивали от едва сдерживаемой улыбки. – Ради того, чтобы посмотреть, как ты это делаешь, я готов встать в пять утра.
– Отлично. Тогда в субботу в шесть в Лесогорском парке у пруда. Покажу, как я умею метать молот по движущимся мишеням. И прихвати пару котлет. Познакомлю тебя с Барбосом, иначе без гостинца он тебя насмерть загрызет.
– Ты серьезно?
– Конечно. Барбос, знаешь, как серьезно относится к моей охране, – она сама чуть не захихикала. Представить Барбоса нападающим на парня не получалось, хоть ты тресни. Скорее он подставит пузо и позволит ему себя без устали чесать.
Ника глянула на Ярослава… и выпала из реальности. Нахлынуло виденье… сильные, загорелые пальцы парня зарываются ей в распущенные волосы. Смеющиеся зеленые глаза становятся все ближе… Сердце дрогнуло и понеслось вскачь в предвкушении поцелуя. Еще никто никогда не целовал ее по–настоящему. Дыхание перехватило и хотелось смеяться от всепоглощающего счастья…
Почувствовав обжигающе горячее дыхание на своих губах, сморгнула наважденье и отшатнулась от склонившегося к ее лицу Ярослава.
– Совсем сдурел! – попятившись от ничего не понимающего парня, коснулась затылка. Никто не касался ее волос. И коса на месте. Никто ее не расплетал.
– Вероника?! – он ничего не понимал. – Я всего лишь хотел тебя поцеловать. Ничего другого. Честно.
– Иди, с другой целуйся, – злые слезы навернулись на глаза. Зачем он так?
Крутнувшись на пятках, бросилась бежать, плетя заклинание отвода глаз. Теперь он ее не заметит, даже если пройдет на расстоянии вытянутой руки. Оглянулась. Ярослав метался среди людей, не зная, куда она делась на ровном месте.
– Вероника! Прости! – поняв, что она от него прячется, Ярослав стал всматриваться в темные закоулки между домов и, хотя она стояла в тридцати шагах, парень ее не видел. Испуганное выражение лица сменилось на угрожающее. Видимо, он догадался, что она за ним наблюдает. – Если ты завтра не придешь в клуб, я найду тебя. Не забывай, я знаю, где ты живешь, так что прятаться бесполезно.
Развернулся, сунул руки в карманы джинсов и зашагал в другую сторону. Ника улыбнулась, наблюдая, как он растворяется в толпе. В нем определенно что–то есть. Иначе с чего ей стоять посреди улицы и глупо улыбаться.
Оказавшись недалеко от своего дома, шмыгнула в кусты и поползла на четвереньках, опасаясь, что Ярослав ждет ее на лавке. Но парня не было. Зря только руки и коленки вымазала. Немного расстроившись тем, как он быстро сдался, вошла в подъезд, поднялась на свой этаж и столкнулась на лестничной клетке нос к носу с бабушкой Настасьей.
– Явилась?! – то ли облегченно, то ли с упреком произнесла она и засеменила к открытой двери своей квартиры.
– У меня сегодня была первая тренировка, – почему–то возникло желание оправдаться, хотя Ника за собой никакой вины не чувствовала.
Старушка в дверях обернулась.
– Лучше бы поехала по деревням домового искать, чем дурью маяться, – и вдруг смягчилась. – Зайди ко мне завтра в полдень. Раз ты решила изучать самооборону, познакомлю тебя с одним человеком. Он всему, что нужно, в два счета тебя научит.
Ника загорелась. До сих пор колдунья дала ей почитать только одну книжку, и ту по неизвестной истории одного малоизвестного автора. Сейчас было модно писать о том, чего не освещали в официальных хрониках. И, поскольку эти хроники в ответ на вал информации хранили гробовое молчание, к заявлениям типа «Гитлер на самом деле спаситель мира» никто не относился серьезно. Книжку она честно прочла от корки и до корки за один день и вернула владелице. И больше ничего необычного в их отношениях не было. Соседи как соседи. Ника заходила к ней на чай, помогала убираться в квартире, делала закупки в магазине. Хотя втайне надеялась на другое. Так неужели она выдержала некую проверку, и теперь ее будут учить по–настоящему?
– Обязательно зайду. Спасибо вам, бабушка Настасья.
Старушка рассмеялась.
– Погоди благодарить. Вдруг не потянешь.
Но Ника уже знала, что потянет. Носом землю будет рыть, но потянет. Заперев на замок двери своей квартиры, пошла на кухню, заваривать мятный чай. Она уже приловчилась не зажигать для этого свечи. Хватало света фонаря над подъездом. Выглянула в окно. Ярослава не было.
А чего ты ждала? Шарахаясь от него, как от чумного? И что с того, если бы поцеловал? Тряхнула головой, отгоняя несвойственные ей мысли. Может она не самая примерная девочка. Но не гулящая – это точно.
Опять выглянула в окно. Фонарь освещал по–сиротски пустую лавочку. Ярослав так и не пришел. Хотя она дала ему фору и потратила на обратный путь почти вдвое больше времени, чем нужно. Одним глотком выпила весь чай и пошла ложиться. Сонный Барбос пришел из глубины квартиры и растянулся у нее под боком. Ника погладила лобастую голову, потеребила уши и, завернувшись в тонкое шерстяное одеяло, вытянулась на матрасе, постеленном прямо на полу.
Но сон не шел. Повертевшись с боку на бок, пихнула пса, думая, что ей просто не хватает места. Барбос послушно сполз на пол, но беспокойство никуда не делось. Мало того. Оно переросло в стойкое нехорошее чувство. Словно беда нависла, но не над ней, а над кем–то из ее знакомых.
Рывком, сбросив одеяло, пошла на кухню. У нее редко бывали такие предчувствия. Природа щедро одарила ее магическим даром, но среди прочих талантов ясновидения не было. Поэтому бабушка в лепешку расшиблась, максимально развив в ней интуицию. И если душа не на месте, сжимается от страшного предчувствия, значит, с кем–то действительно стряслась беда. Погремев кастрюлями, достала блестящую сковородку. Плеснула в нее воды из бутылки и, усевшись на полу у окна, где было больше всего света, провела рукой над донышком.
Рябь исчезла, по краям появилась корка льда, с треском заморозив всю сковороду до самой ручки. Зажгла свечу. Провела пламенем по поверхности ледяной корки, заставив ее блестеть не хуже зеркала, и стала всматриваться в задвигавшиеся тени.
Минуту спустя появилось изображение темной комнаты. Ника повела сковородкой, словно объективом камеры. Куда это она попала? Магическое око послушно показывало ей шкаф, окно с плотно закрытыми жалюзи. У одной из стен спортивный велосипед. Рядом с ним куча вещей, небрежно сваленная на пол. Кроссовки сорок пятого размера с засунутыми в них носками. Боксерская груша и перчатки. Тумбочка у кровати. Электронные часы на ней высвечивали три утра. Мускулистая рука свесилась с кровати на пол. Ника повернула сковородку. Появилось плечо, узкая спина, переходящая в мощные плечи, другой рукой парень обнимал подушку. Кто это у нас? Сдвинув око, уставилась в темный затылок Ярослава.
