Анна Завгородняя - Колдун (СИ)
— Иди, ложись спать, — сказал он тихо, спустя минуту после того, как закончил шептать свои непонятные слова, — Ты устала, а завтра нам предстоит долгий путь, и остановок делать не будем. Поэтому ступай, отдохни! Мы поговорим позже, когда я посчитаю, что момент для нашего разговора настал.
Сказав это, он переступил черту и оказался за охранным барьером. Я хотела было окликнуть его, чтобы спросить, куда это он так торопится, но тут крик Серко заставил меня отказаться от подобной идеи и вернутся к костру, возле которого уже лежало толстое одеяло, предназначенное для меня.
— Куда он уходит? — спросила я Серко. Юноша только усмехнулся и лег на расстеленные, на земле шкуры рядом со мной.
— Спи, Влада, и не задавай вопросов, на которые иногда не стоит знать ответы, — сказал он и закрыл глаза.
Я проснулась незадолго до рассвета. Открыла глаза, привстала, сбрасывая с себя чей-то теплый кафтан, согревавший меня всю ночь. Воздух был неприятно колючим, морозным. Уже ощущалось явное приближение зимы. Я огляделась. Земля вокруг была тронута былой пеленой ледяной корки. Небо еще серое в предрассветной дымке казалось холодным и неприветливым. Я вздохнула, выдохнув в воздух облачко пара. Рядом, на расстоянии вытянутой руки, спал Серко. Он был укрыт толстой шкурой, из чего я сделала вывод, что кафтан, согревавший меня всю ночь, принадлежал именно ему. Я привстала и осторожно, стараясь не разбудить, укрыла его плечи его же верхней одеждой. Серко словно почувствовав мои легкие прикосновения, моментально распахнул глаза, но, увидев меня, только улыбнулся, бросив:
— А… это ты.
Я встала. Спину неприятно саднило. Ноги от непривычной нагрузки болели, как, впрочем, поясница и зад. От мысли о том, что мне придется снова вернуться в седло, стало неприятно подташнивать. Я огляделась, стараясь отвлечься от неприятных позывов.
У костра возились двое. На импровизированном вертеле жарились несколько птичьих тушек, от запаха которых мой желудок издал громкое урчание.
— Доброе утро, — сказала я, приближаясь к ним, после того, как по-быстрому сбегала в ближайшие заросли орешника.
Один из мужчин, седобородый, средних лет, только сдержано кивнул мне. Второй, молодой, приветливо пожелал доброго утра.
— Как спалось? — за моей спиной возник Серко. Его взлохмаченные волосы как всегда смешно торчали в разные стороны.
— Спасибо, что укрыл… — я замялась.
Серко широко улыбнулся в ответ.
Рассвет тем временем вступал в свои права. На несколько минут все вокруг, земля, деревья и дальние лесные вершины стали нежно-розовыми. По светлеющему небу протянулись лентами длинные облака, предвещавшие ветер. Спящий лагерь постепенно пробуждался ото сна. Мужчины скручивали подстилки, кормила лошадей. Где-то вдалеке запели птицы. Я замерла, вслушалась в их голоса и на какое-то мгновение словно поднялась над поляной, над еще спящими людьми и птицей взмыла ввысь. Звуки стали насыщеннее, краски — ярче. И тут я услышала странный шум, словно треск ломающихся костей. Этот звук отрезвил меня, и я вмиг вернулась на поляну. Серко стоял рядом и как-то странно поглядывал на меня.
— Что это было? — спросил он, а я повернула голову в сторону, откуда издавался шум, и тут увидела выходящего из леса Ворона. Он уверенно перешагнул через охранную черту и направился к костру. Он казался свежим и отдохнувшим, хотя я уверена, его не было в лагере всю ночь. Любопытство одолело меня. Стало нестерпимо интересно, куда же он уходил ночью и главное, для чего. Возможно, если следующей ночью я последую за ним, то смогу все узнать, промелькнуло в моей голове.
Когда Бренн поравнялся со мной, он остановился, а его темный немигающий взгляд впился в мое лицо. Он некоторое время холодно рассматривал меня, потом произнес:
— Даже не думай, — и кивнул Серко.
— Что? — удивленно пробормотала я и неожиданно покраснела. Он прочитал мои мысли, или как-то догадался о чем я думаю, поняла я.
Ворон и Серко отошли в сторону. Я зло проводила его колючим взглядом. Они остановились на расстоянии, достаточном для того, чтобы никто не мог услышать то, о чем они говорят. Я усмехнулась. Для меня расстояние не было преградой. Я села возле костра, сделав вид, что греюсь, а сама переключила свой слух.
Сначала я не слышала ничего, кроме ожесточенного треска горящих поленьев, но затем нырнула дальше, отсеивая ненужные звуки. Чьи-то шаги, хруст тонкой сухой веточки под сапогом… Я покачала головой. Не то, совсем не то!
Закрыв глаза, мысленно переместилась к Ворону и Серко и тут же услышала голос мальчика.
— Они едут за нами, — сказал он.
— Я знаю, — последовал ответ, — Этой ночью мне едва удалось обойти их.
Серко вздохнул.
— Может, стоит с ними поговорить? — спросил он, — Как-то объяснить, что это опасно, следовать за нами!
Ворон издал звук, похожий на смешок.
— Не думаю, что разговоры тут помогут, — я услышала, как он провел рукой по своим волосам, — Этот мальчишка так упрям. Он будет следовать за ней до… — Бренн резко осекся и мою голову внезапно словно сдавила какая-то невидимая сила. Ворон вперил в меня немигающий взгляд, от которого вся моя кожа покрылась неприятными пупырышками, словно холод забрался под мою одежду.
— Не смей меня прослушивать! — заревел, вторгаясь в мои мысли злой низкий голос, и я тут же была отброшена назад. Я упала с бревна на спину прямо на землю. Голоса исчезли, лопнув в моей голове с громким звуком схожим на удар кнута. На долю секунды я просто оглохла. Я широко распахнула глаза и быстро поднялась на ноги. Мой взгляд скользнул в сторону, где стояли Серко и Ворон. Глаза последнего были, зло прищурены, взгляд направлен на меня. Я интуитивно подалась назад, оступилась и снова едва не упала, встряхивая при этом головой. Ворон глубоко вздохнул, успокаиваясь, затем отвернулся. Я тихо всхлипнула, мысленно ругая себя за то, что позволила себе подобную глупость. Слух постепенно восстановился.
— Ты что это? — удивился хлопотавший у костра седовласый воин.
Я перевела на него взгляд и только покачала головой, давая понять, что со мной все в порядке, хотя меня саму все еще трясло от страха.
Позавтракав, обоз быстро собрался. И уже через полчаса все были в седлах. Я снова ехала в самом хвосте, всем телом ощущая каждый камешек под копытом моей лошади и мысленно стонала, мечтая, чтобы эта пытка скорее прекратилась, но, как и обещал Ворон, в тот день мы сделали привал только на закате. Вечер прошел так же, как и предыдущий, а утро следующего дня встретило нас хмурым затянутым темными тучами небом и мелким дождем, обещавшим вскорости перейти в ливень. Когда я проснулась, Ворон уже был в лагере. Скручивая сырые после мокрой земли шкуры, согревавшие меня всю ночь, я отыскала глазами высокую фигуру колдуна, стоявшего у полыхающего костра и что-то обсуждавшего со своими людьми. Мне было любопытно, о чем они говорили, но помня прошлую неудачную попытку, я не решилась подслушать их разговор, опасаясь вызвать его гнев.
