Елена Звездная - Киран. Право воина. Книга вторая
— Да-да, я их вижу, — насмешливо заметила я, — и ты в курсе этого.
— Не смей афишировать эту особенность! — неожиданно резко приказала моя мама. — Видящих на Иристане мало, и таких забирают даже из семьи. Я лишилась матери в семь лет!
— Ой… — вспоминаю представление с Дьяром… а он догадливый же.
— Ай, Кирюш. Думаешь, я сама решила покинуть Иристан? Или я просто так скрывала тебя от всех и вся? Никто, Кира, совсем никто не должен знать! Но даже если узнают… есть второй путь, Киран.
У моей матери его не было, у меня был — я стала воином.
— А я могу? — вопрос то заинтересовал.
Мама грустно улыбнулась и печально сказала:
— Ты все можешь, только учти, Пантеренок, воину могут бросить вызов, и если победитель вместо твоей смерти, выберет твою жизнь — эту самую жизнь придется провести, абсолютно и полностью ему подчиняясь!
Я кофеем подавилась. Закашлялась, поняла, что путь воина это не дорога к райским кущам и решила напомнить о сути разговора:
— Мам, а ты продолжай, я оч внимательно слушаю.
Она тяжело вздохнула и таки продолжила:
— Я воспитывалась в доме отца, я часто тренировалась вместе с братом Кираном. Именно он и был для меня настоящей семьей…
Да, Кирюш, ты носишь его имя, имя воина… — еще один тяжелый вздох. — Ладно, рассказываю дальше. В доме моего отца всегда было много воинов, но мне не нравился никто, а отец слишком любил, чтобы отдать кому-либо против моей воли. Ван МакЭдл — первый воин хассара Айгора, великого Рандо МакВаррас кагана Шатара.
— Стоп, — я чуть вперед подалась. — Хассар Айгора это мой отец, и имя его Агарн.
Агарн, хассар Айгора
— Сын, — пояснила мама. — И проблемы у меня начались, именно тогда, когда Агарн занял место отца.
— Опять же стоп, — я даже пальцем отрицательно покачала, — ты увидела папандра в первый раз где?
— В доме моего отца, — мама с подозрением смотрела на меня.
— Да, — я выгнула бровь, — а как же Шоданар и твое поражение в какой-то там битве?
Мамуля в лице изменилась, задумалась, а после прошептала:
— Да, но… я не помню Агарна в тот день, возможно потому что… поражение было крайне неприятным фактом для меня и… не помню, чтобы видела Агарна в тот день.
— Зато он тебя запомнил, — с усмешкой обрадовала я. — И голову потерял именно тогда. И над ним посмеивались даже, вот.
Мама отрицательно покачала головой, потом задумалась, а после решила продолжить рассказ:
— Я не помню его в Шоданаре, но Агарн МакВаррас часто бывал в доме моего отца. И причину его появлений он не скрывал. Ни от кого не скрывал. И я точно знала, стоит могучему воину с черными глазами въехать во двор, как я не смогу ступить и шага, не ощущая его взгляда на себе… — и как-то совсем тихо добавила. — Мне было пятнадцать…
— Жуть! — честно сказала я, осознавая, что папик за год к дому МакЭдл подбирался.
— Никто и не спорит. — Она смотрела куда-то вдаль, судя по всему вспоминая годы юности. — Но тогда я не переживала — отец никогда не отдал бы меня даже воину первой руки, но все знали, что он не посмеет отказать хассару… Агарн был девятым сыном, — продолжила мама, — но после гибели отца он неимоверным образом победил всех старших братьев и стал новым хассаром Айгора. Мне тогда едва исполнилось семнадцать. Киран только прошел посвящение, и едва набирал массу, необходимую для принятия… неважно.
— Тени, — догадалась я.
— Забудь.
— Ты продолжай, продолжай, не отвлекайся, — я начала грызть булочку.
Обычно я ее просто кусаю, а сейчас нервное, наверное.
— Кирюш…
— Мам, я в норме. Ты мне лучше сама все расскажи, а то информации много путанной, да еще и из разных источников. Так что лучше сама. Правда. А то знаешь, у меня все воспоминания из детства, про то, как ты говоришь «Нету у нас папы, Кирочка, оно и к лучшему». И знаешь, я всегда тебе верила, в смысле, что оно к лучшему. А дальше чего было?
И мама нехотя продолжила:
— Когда хассаром стал твой отец, все изменилось. Агарн оказался очень жестким правителем, я бы даже сказала жестоким. Многие воины первой руки были лишены статуса, многие из тех, кто в иерархии ниже, оказались на ведущих ролях. Беда пришла и в наш дом — отец был обвинен в сговоре с представителями рода МакДрагар…
— Клан Нрого! — перебила потрясенная я.
— Да, хассар Нрого был вхож в наш дом, несколько раз он останавливался у нас, по приезду в хассарат Айгора, а мы с Кираном очень сдружились с его младшим братом Харро. Но заговор… измена… Мой отец был благородным воином, обвинение Агарна никто не воспринял иначе, чем клевету с умыслом. В чем был умысел, так же никто не сомневался. Но Агарн был хассаром, и мой отец не смел отказаться от вызова на бой.
Жевать я перестала, жадно слушая каждое мамино слово. Мамуля грустно улыбнулась и продолжила:
— Мы с Кираном понимали, что у отца нет и шанса на победу.
Понимали это отчетливо. С другой стороны мы, как наследники, причем единственные, могли принять вызов. Более того — мы были единоутробные, то есть два как один. А я, Кирюш, к семнадцати была достойным воином. И вызов приняли мы.
Невольно вспомнила свой бой с папандром… и осознала, что у мамы с дядей и шанса не было. Совсем. Грустно.
— Это был удивительный бой, — прошептала мама. — Киара и Киран, как две тени против самого хассара. Бой, на который собралось так много воинов, что сражение перенесли в Шоданар. И мама была с нами. Мама, которая пошла на нарушение закона, чтобы Киран раньше времени прошел процедуру принятия… — судорожный вздох и едва слышное. — Но мы проиграли. Агарн оказался слишком быстр, слишком силен. Я успела нанести лишь два удара прежде, чем он блокировал мои руки…
А я вспомнила, как тот же фокус папашка проделал со мной и невольно поежилась. Даже мне тогда было крайне неприятно вдруг оказаться беспомощной, но я и представить не могу, что чувствовала мама лишившись рук в момент боя.
— И все же его кровь увидели все! — мамочка вдруг вскинула голову и я увидела ее прежней — сильной, смелой, отважной, не боящейся бросить вызов всему миру. — Я ранила его своим ножом, так как меч хассар Айгора сумел выбить… Но после… Он боялся причинить мне вред, именно поэтому допустил собственное ранение, а с Кираном Агарн не церемонился и это было просто избиение младенца.
Мама замолчала, быстрым, каким-то стыдливым движением вытерла одинокую слезу, и продолжила:
— Представь себе арену, покрытую мелким песком, меня, раз за разом пытающуюся встать, и Кирана… медленно падающего на колени, с торчащим из груди мечом… Если бы я не была воином, в тот миг, наверное, голосила и выла бы как обычная женщина… Но я не проронила и слезинки! Потому что я — Киара, Пантера МакЭдл!
