Дочь Дракулы - Белянин Андрей Олегович

Чёрный зеркальный потолок нависал над белоснежной кроватью, как облако. Анималистичные вазочки белого фарфора на чёрном туалетном столике. Белый пуфик на чёрном ковре. Большое, в половину стены, окно с затемнёнными стёклами, через которые пробивалось солнце, чисто декоративные белые занавески. Всё в два цвета. Ночь и день.

Солнце не доставало до кровати, блондинка оставалась в тени. Её кожа была бела, как январский снег в горах. Она встретила мой взгляд и улыбнулась.

– Где я нахожусь? – спросила я.

– У меня в гостях.

Девушка встала, накинула свободную белую рубашку, быстро прошла к двери, открыла её и, махнув мне рукой, шагнула из комнаты. Глухо выдохнув, я пошла за ней и оказалась на кухне. На столе уже ждал накрытый салфетками завтрак. Она кивком указала мне на стул и налила чашку кофе из кофейника.

– Меня зовут Мария, – сказала она, усаживаясь напротив со стаканом чего-то красного и непрозрачного. – Мария Бальса. Бальса – это не фамилия, а прозвище, которое мне дали здесь, в Румынии, когда привезли из Османской империи. Оно означает «дракон», как, надеюсь, ты уже догадалась.

– Ты мусульманка?

– Ах нет! – хохотнула блондинка. – Но моя мать наверняка была мусульманкой. Наш папочка обрюхатил её и бросил, когда бежал из Стамбула, не оглядываясь. Дорогой наш дядя позволил матери родить меня, а потом выкинул на улицу, где правоверные сыны ислама забили её камнями, как шлюху, обесчещенную иноземным врагом.

Мария с наслаждением сделала глоток из стакана и облизнула губы.

– Да не смотри на меня так! Не волнуйся, я совсем не помню свою мамочку, и, честно говоря, мне её ни капельки не жаль. Умерла так умерла, кажется, так у вас говорится? Падишах хотел держать меня при себе, чтобы шантажировать нашего отца. Но папочка оказался не таким уж козлом, как можно было ожидать, и в конце концов выкрал меня. Мне было пять лет, когда меня привезли к нему в Трансильванию. А в двадцать пять он сделал меня вампиром. Десертик?

Мария лениво потянулась, повернулась к кухонному столу и подвинула мне вазочку свежего тирамису.

– Вообще-то, если бы я осталась у султана, я бы обязательно женила его на себе. А потом жила бы роскошной жизнью, исполняя все свои капризы. Заставила бы дядю сделать меня вампиром, посадила бы султана на цепь, перетравила весь гарем и правила бы всей Османской империей. – Она сделала ещё один долгий глоток, от её бокала пахло кровью. – Но я не жалуюсь, пожалуй, мне и тут непыльно. Как видишь, я не бедствую. Зато нет этих исламских штучек типа многожёнства, бесконечного деторождения, с которым у меня, как ты понимаешь, проблемы, грызни с наложницами, гаремной иерархии, запрета на свинину и прочей ерунды. А как твои дела? – Моя «сестра» улыбнулась.

А я даже не знала, как реагировать на всё услышанное. Я ведь ни о чём не спрашивала. Ни про её забитую камнями мать, ни про какого-то дядю, ни про её матримониальные планы и мечты об Османской империи, которой давным-давно нет. Я просто! Хочу! Домой!

– О да, я понимаю. Ты, наверное, просто в шоке от всего, с чем тебе пришлось столкнуться. Ваш человеческий мозг так уязвим… Ваша психика летит к чертям от любого чиха. И вот ты уже не умненькая бухгалтерша с высшим образованием, а пациент психушки, из которой тебе не светит иного выхода, кроме как в…

– Бухгалтер.

– Что?

– Бухгалтер, – холодно повторила я. – Держите ваши феминитивы при себе. Форма «бухгалтерша» – это значит «жена бухгалтера».

– Оу-у… ну если тебе так угодно… – Мария скривила красивые полные губы, и в её глазах сверкнул красный огонёк, от которого мне сразу стало не по себе. Но надо держать себя в руках, иначе эти странные психопаты меня сожрут.

– Мне угодно вернуться домой. К маме.

– Не выйдет, – холодно улыбнулась «сестра».

Я промолчала. А что говорить? Я одна в чужой стране, без денег и документов. Писать маме, что меня похитила банда румын, перевезла в пластиковом гробу и теперь держит то ли в заложниках, то ли ещё в каком-либо пока непонятном мне качестве, не казалось разумным. Мама в Москве. У неё рабочая командировка. Если она всё бросит и будет заниматься моими поисками, то просто полетит с работы. А женщинам в её возрасте крайне сложно трудоустроиться на новое место. Да и поверит ли она мне? Будет ругаться-а…

– Ты слишком много думаешь, – вдруг сказала блондинка. – И в частности, слишком много думаешь о женщине, которая тебя родила. Забудь о ней. Ты не её кровь, ты наша кровь, кровь Дракуляров.

– Мм… э-э… Мария, – самым дружелюбным тоном протянула я, – вы не поможете мне добраться до российского посольства?

Она засмеялась, положив голые ноги на стол. Это выглядело очень вызывающе. Что ж, она у себя дома. В отличие от меня…

– Ты думаешь, я враг тебе, Нина?

Я ничего не ответила. Ответ был очевиден, зачем его озвучивать?

– Ошибаешься. Я здесь, чтобы помочь тебе, моя дорогая сестра. В посольстве тебя сразу же передадут с рук на руки дядюшке Раду. И поверь, уж от него обратной дороги не будет. Знаешь, кто такой дядя Раду? Конечно, не знаешь. Вставай, расскажу по дороге.

– Мы куда-то идём?

– Едем. В торговый центр. Не можешь же ты ходить вот в этом. – Она презрительно окинула меня взглядом. – Ты ведь дочь Влада Дракулы, ты должна держать марку! А выглядишь как помятая провинциалка из глубокого захолустья.

Ах, простите! Наверное, я должна была восстать из гроба при полном параде! В брендовой одежде, с идеальной укладкой и маникюром. Может быть, маленький городок, в котором мы живём с мамой, конечно, и захолустье, но там, по крайней мере, нет отбитых на всю голову вампирофилов! Впрочем, насчёт одежды она была права. Я вспомнила, что и сама спрашивала Бесника о местных торговых центрах. Как давно это было?

Мы вышли из элитной многоэтажки, практически небоскрёба, возвышающегося над остальными шикарными домами, как рождественская свеча, и подошли к очень крутой чёрной машине, отделанной золотом. Из неё вылез самый натуральный цыган в красной шёлковой рубашке, синих брюках, с тёмно-каштановыми кудрявыми длинными волосами, забранными в хвостик. Он увидел нас и приветливо улыбнулся. Я замерла.

– Ты что, боишься цыган? – тут же отреагировала Мария, хотя она шла впереди меня и не могла видеть моей реакции. – Не бойся, это мой раб. Он ничего тебе не сделает.

«Угу, пока ты не прикажешь», – мрачно подумала я.

Мы сели сзади, пристегнулись, и, как только машина тронулась, блондинка соизволила продолжить свой рассказ:

– Если коротко, твоего дядю Раду вместе с его старшим братом, нашим отцом, твой давно почивший дедушка отправил в Османскую империю в качестве заложников его покорности турецкому трону. И если наш родитель за время пребывания в османском плену возненавидел весь мусульманский мир, то дядя Раду, наоборот, буквально проникся исламом и в результате перешёл на сторону врага, так сказать. Он принял чужую веру и стал визирем при дворце султана, а заодно и его любовником. Как именно и когда он стал вампиром, я не интересовалась, да и какой в этом смысл, что это нам даст? Эпохи менялись, а визирь Раду продолжал оставаться молодым и красивым. Когда родилась я, он был вторым после султана человеком, если не правильнее будет сказать, что султан был вторым после него. Наш дядюшка и сейчас имеет огромное влияние в мусульманском мире. Собственно, поэтому ты и здесь.

Мы въехали, по всей видимости, в историческую часть какого-то крупного города, в которой всё было очень по-европейски вылизано. Старинные здания, клумбы с цветами, памятник кого-то там на коне (уж не моего ли «папочки»?), кафе, магазины, фонтаны и мосты. Вообще-то виды были красивыми, даже очень, панорамы впечатляли.

Но я сейчас была не в том настроении, чтобы любоваться окружающим миром, – какая-то больная на левое полушарие головного мозга роскошная блондинка, похитившая меня у моего похитителя, везла меня в неизвестном направлении, а за рулём был страшный цыган. Я ещё раз подумала о том, что неплохо было бы попытаться сбежать, и в очередной раз отказалась от этой идеи. Без документов, без денег, без…