Портальеро. Круг второй (СИ) - Артемьев Юрий
Ну, а сказав об этом, я прошёл до ближайших зарослей и стал снимать с себя мокрую одежду, отжимать её и развешивать на ветках. Мирко тут же присоединился ко мне. Девчонки зашли за кусты с другой стороны, и похоже тоже стали избавляться от мокрого белья.
— Сколько тебе лет, Мирко?
— Шеснаест година.
— Ти колико имаш година?
— Четырнадцать… скоро будет.
— Не може бити. Изгледаш старије.
— На сколько лет?
— Петнаест…
— Да ладно… Я ещё очень молод.
— Судећи по вашим делима, није млад.
— А Мирославе сколько?
— Такође петнаест.
— Любишь её?
— Веома! Желим да она и ја имамо децу. (серб. Очень! Хочу. Чтобы у нас с ней были дети.)
Мы помолчали, а потом Мирко задал вопрос, на который я сразу и не смог ответить:
— А ти и Маша — да ли сте и ви заједно?
— Ещё не знаю, дружище. Она ещё маленькая.
— Я не маленькая! — послышался голос моей боевой подруги, и из-за кустов вылетела абсолютно голая Машка.
— Тебе не стыдно бегать тут с голым задом?
— И передом… — передразнила меня Маша. — Стыдно не тем, у кого видно, а тем, кто смотрит. Максим! Пошли в море купаться?
— Ты ещё не накупалась?
— Нет. — ответила вредная девчонка и побежала к воде, сверкая белыми ягодицами.
— Вот оторва… — проговорил я ей вслед.
— Она је заљубљена у тебе! — с улыбкой проговорил Богомир.
— Я знаю…
Слава присоединилась к Маше, и они затеяли в воде какую-то игру с визгами и брызгами.
— Мирко! Пригляди за ними!
— Мислиш да овде има ајкула?
— Я больше опасаюсь появления людей. На Земле человек — самый страшный хищник. Но, ты прав, акулы тоже могут быть опасны.
— Будите мирни, jа ћу се побринути за њих. (серб. Не волнуйся, я пригляжу за ними.)
Через некоторое время Мирко ушёл к морю. Правда, перед этим он собрал всех наших лошадей, поснимал с них сёдла, но по-хитрому связал им передние ноги. И сейчас лошадки паслись на ближайшей поляне, в тени деревьев.
Ну а я решил заняться общественно полезным делом. Одну за одной, я стыл вынимать вещи, собранные за последние несколько дней. Постепенно освобождая хранилище, я понял сазу несколько вещей. Места в хранилище больше, чем я предполагал. Или оно вырастает пропорционально раскачке магического источника из-за прибавления в рационе недоделанного колдуна всяких драгоценных стекляшек. А может оно, как мышцы у человека. Чем чаще качаешь, тем больше становятся.
Я раскладывал по отдельности, вещи из одного мира, старался положить отдельно от другого. Но всё равно получилась огроменная куча всякого барахла, нужного и не нужного. Не нужного в данный момент, конечно. Но кто знает, что может понадобится завтра?
Из арсенала изъятого у людей барона, я в первую очередь отложил в сторону лук со стрелами и пару топоров. Большие секиры вряд ли понадобятся именно сейчас. А эти поменьше, поухватистей. Пригодятся. Дровишки там порубить или ещё чего-кого… Выбрал несколько ножей, типа кинжалов. Пусть будут под рукой. Мало ли что…
Остальные железяки, мечи и прочие колюще-режущие предметы складывал отдельной кучкой. Большая получилась кучка, что ни говори…
Спиннинг, удочку и все остальные рыболовные принадлежности, тоже добавил к полезным вещам… Скоро народ захочет жрать. Наловим рыбки. Хорошо, что тут под рукой солёное море. С солью хоть проблем не будет.
Два пистолета перезарядил до полного. Типа восемь в магазине плюс один в стволе… Огнестрел тут же спрятал обратно в хранилище. А тот тут слишком много мелкого песка, да и климат шибко влажный. Неохота чистить стволы, да и нечем особо пока. Так что пусть полежат до лучших времён.
Отдельно в сторону отложил всё уворованное… ну, то есть, взятое мною на кухне в баронском доме. Котлы, ножи, вилки, ложки поварёшки…
И, кстати, надо бы поискать тут где-нибудь пресную воду. Пока ещё терпимо, и жажда не так напоминает о себе, но чувствую, что скоро начнётся Машкино нытьё: «Я пить хочу! Я есть хочу!»
Нашёлся чемодан с моими вещами, взятый мною ещё в Москве. Блин. Как давно это всё было? Несколько дней назад всего-то, а кажется, что прошла целая эпоха… Я натянул на себя, найденные в чемодане шорты. Думаю, что пока и этого хватит. Кстати, по размеру из моих вещей, кое-что может подойти Мирославе. А вот Богомиру придётся искать себе какого-нибудь леопарда, чтобы из его шкуры сделать себе одежду. Хотя… Вот тут полно всяких тряпок. Это я в какой-то из баронских спален прихватил. Шторы-портьеры, и всякое постельное бельё.
Отдельно в стороне я выложил баронские сундуки. Меня больше всего интриговал тот большой, запертый на замок. Но я не торопился ознакомиться с его содержимым. Оставил эту интригу на потом. Но любопытство меня уже гложет. Потому что в небольших сундуках, с не слишком надёжными запорами, я обнаружил и несколько мешочков с разными монетами. Тут и серебро было, и золото… И даже всякие ювелирные побрякушки с разноцветными камнями. В другом хранились какие-то бумаги. Но с этим я буду позже разбираться. Хотя бумаги баронские мне и на фиг не нужны. Что мне с ними делать-то тут?
Тут… Здесь… Я ещё даже не знаю где мы.
На глаза попалась начатая пачка болгарских сигарет. Я сел поудобнее. Закурил… Затянулся поглубже… А потом моё второе «Я», то бишь пресловутое альтер эго, оторвалось от тела и стало подниматься всё выше, и выше и выше…
Не знаю, сколько по времени я «летал» над островом… Да, мля. Именно над грёбанным островом. Довольно-таки большим, но всё же окружённым со всем сторон водой. И сколько бы я не вглядывался вдаль, вблизи не было никаких признаков присутствия какой-либо другой земли.
Я уже обнаружил наличие небольшого озерца с водой на вершине горы. Похоже, что островок, как и многие другие — вулканического происхождения. Так что озеро — это скорее всего бывший кратер. Был и водопад, и много чего ещё. Я не успел всё рассмотреть до конца, потому что обратно на землю меня вернуло банальное чувство боли от ожога. Сигарета дотлела почти до конца и обожгла мне пальцы. Я затряс рукой и пришёл в себя. А если выражаться точнее: «Вернулся в себя».
Быстро залечив следы от ожога на своей руке, я стал убирать в хранилище всё лишнее, пока не вернулись мои соплеменники.
А что? Если мы на острове, то нам придётся образовать племя. Я буду шаманом… Ну а остальные — моё племя.
Ладно. После разберёмся. А пока надо собрать всех в кучу и сообщить им то, что я узнал.
Девчонки валялись на песке, подставив свои бледные тела яркому солнышку. И если у Мирославы некоторые части тела носили следы хоть какого-то загара, то Машка была бледная, как поганка. Только подросший ёжик рыжих волос да конопушки, вот и вся её цветовая палитра на бледном тельце. А у Славки был типичный загар работяги. Загорелыми были только руки и лицо. А всё, что было скрыто под одеждой тоже было бледноватым. Но, думаю, что в перспективе, на этом южном солнышке, Слава скоро получит нормальный такой устойчивый загар. Только вот у Мирославы на коже были видны очень нехорошие отметины. С лица-то я убрал ей и шрамы, и всякие другие травмы, нанесённые плетью, и глаз я ей вылечил. Но оказалось, что под одеждой она скрывала гораздо большее количество шрамов от кнута барона. Рубцы были и на спине, и на ногах, и на заднице. Спереди я не смотрел, так как она сейчас на животе валялась на песочке, но наверняка и там хватает рубцов… Надо будет подлечить её потом. Тело у девочек должно быть красивым, а не уродливым…
А Машка уже, кажется, обгорела на ярком южном солнышке, судя по красным пятнам на коже.
— Мария! А ты раньше, как загорала?
— Никак…
— Значит, ты уже сгорела. Солнышко тут не такое доброе, как у нас в Подмосковье. Завтра с тебя начнёт кожа слезать. Тебя это не беспокоит?
— Не-а… Ты же меня полечишь?
— Даже и не подумаю.
— Почему? — насупилась подружка.
