На краю тени - Липински Морин

Мой взгляд сосредоточился на заголовке «Фоморы».

Я стала читать описание демонов, и по спине, как и прежде, побежал холодок. На гравюре была изображена мерзкая фомора, перегрызающая зубами горло Светлой колдунье, тело жертвы чудовище держало огромной когтистой лапой.

Раскрыв первую попавшуюся тетрадку, я вывела: Фоморы? — но тут же перечеркнула написанное. Самое лучшее сейчас — не забегать вперед… Надо узнать, что случилось с Фионой, а поспешные выводы заведут в тупик.

Я стала листать Гримуар дальше и замерла, когда дошла до своей характеристики, написанной Фионой. Горло сжалось, глаза наполнились слезами:

Подступившие к горлу рыдания рвались наружу, но я сдержала их. Закрыла книгу и подумала, что прежде всего надо поговорить с кем-то из сестер Фионы, уж они-то точно должны знать, что случилось.

Я встала, чтобы сконцентрироваться и вызвать их, но мое внимание привлекла неустойчивая стоика из пяти учебников.

Ох, точно. Школа…

К следующему дню предстояло подготовить три доклада, причем тему одного из них я даже не поняла. Мои плечи поникли, и я медленно опустилась на кровать.

«Прости, Фиона. Клянусь, я думаю только о тебе», — прошептала я и взялась за учебник по истории. Несмотря на жгучее желание приступить к расследованию, я и представить не могла, что учителя примут такую отговорку: «Простите, я не смогла подготовить доклад. Я должна была заняться делом об убийстве в Ином мире».

Глава девятая

— Лея, не уходи. Ты мне нужна! — крикнула Брук, когда я переходила улицу около школы.

После трех дней переживаний я наконец-то разработала план, благодаря которому надеялась узнать, что произошло с Фионой. За это время в школу явилось маленькое Существо, вероятно, желая позлить меня. Ему это почти удалось, так как оно едва не порвало мою домашнюю работу по английскому.

Слишком… слишком многие нуждаются во мне сейчас, мысленно ответила я Брук.

— Ты злишься? — спросила она, подбежав ко мне.

Я смягчилась. Ладно уж, в том, что я была втянута в мир, куда поклялась никогда не возвращаться, не было ее вины.

— Нет, извини. Просто я устала. Что случилось?

Брук переминалась с ноги на ногу.

— Через минуту у нас тренировка по чирлидингу, но я… я хотела кое-что рассказать тебе. Точнее, спросить… Я… — Она замолчала и покачала головой.

— Спрашивай, — быстро сказала я, бросив взгляд на улицу, ведущую к моему дому.

— Ты помнишь Грегга, моего отчима?

Я кивнула.

— Понимаешь… я всегда подозревала, что он изменяет моей матери. Так что я не слишком удивилась, когда увидела его с другой женщиной. Но она такая странная… Ты подумаешь, что я сумасшедшая.

Знала бы ты, что вижу я.

— Расскажи. — Я слегка коснулась ее руки.

Прежде чем продолжить, Брук прикусила губу.

— Ну… я видела его в машине с девушкой с нарощенными волосами ядовито-красного цвета. И… и у нее был блестящий фиолетовый макияж.

— Да?

— Лея, я думаю, это твоя старая подружка. Та, из Централ Спрингс.

Сальто на чирлидинге, должно быть, совсем повредили ей мозги.

— Очень сомневаюсь в этом, — ответила я.

Брук шумно вздохнула и кивнула:

— Да, ты абсолютно права. Просто я хотела услышать это от тебя. Мне кажется, я просто устала от чирлидинга или что-то вроде того. — Она улыбнулась. — Если хочешь, я могу пропустить тренировку, и мы бы зависли где-нибудь…

Я покачала головой:

— Прости, у меня куча уроков, но в следующий раз, конечно.

Я побрела прочь от школы, к дому, готовясь надеть другую маску: маску Шамана Леи.

Нормальная Лея и Шаман Лея не могут пересекаться. Они должны оставаться в двух разных мирах, как доктор Джекил и мистер Хайд или как Супермен и Кларк Кент.

— Так у тебя теперь раздвоение личности? — предположила Рея, когда я рассказала семье, что да, я вновь возвращаюсь к своим обязанностям в Ином мире, и нет, это никак не повлияет на мою способность вести жизнь обычного подростка. Было бы глупо позволить чему-то загубить посаженные мною семена, и тут в первую очередь я имела в виду мои отношения с Алексом.

Естественно, мама была в восторге, а папа забеспокоился. Но ситуация смягчилась, когда я рассказала отцу об Алексе. Кажется, он верил, что Алекс заземлит меня, удержит от соблазна вернуться в Иной мир.

Я спокойно ответила, что если вдруг соберусь отправиться в путешествие неведомо куда и неизвестно насколько, то только под воздействием наркотиков, которые не употребляю. Думаю, он меня понял.

Я устроилась в саду за нашим домом, под сенью дубов и ясеней. Кроме колючек здесь было много цветов. Моего обнаженного плеча касались фиолетовые хризантемы. Дул ветерок, и яркие головки чуть заметно колыхались. Мне показалось, что они шепчутся. Подсолнухи одарили меня неодобрительным взглядом, а стойло мне повернуться к астрам, как те немедленно отвернули от меня свои разноцветные лица. Кому-то это может показаться бредом, но мне казалось, что сад утратил часть своей красоты, стоило мне появиться здесь.

Сад, конечно, был непростым, хотя и существовал в реальности. Где бы мы ни жили, за домом был разбит сад. Я, можно сказать, выросла в тени деревьев. В саду стоял мой детский манеж, и здесь я делала свои первые шаги. И именно в саду я предпочитала вызывать Существ. Куда приятнее играть с ними в салки среди зелени, чем устраивать беготню в четырех стенах. Помню себя пятилетней: я бегу в безопасные объятия цветов, а мои косы бьют меня по спине. Цветы мне радовались. Стоило мне приблизиться, они льнули ко мне, словно ждали моего появления. А теперь — ничего. Вернее, цветы злились, словно я пришла и нарушила их личное пространство. Я сложила с себя полномочия Шамана, и они обиделись.

— Ох, расслабьтесь. Я вернулась. И я все исправлю. Не стоит переживать, — вслух сказала я, почти ожидая, что давно отцветший куст пиона оживет и начнет отчитывать меня за вторжение.

Я закрыла глаза. Хотя уже наступила осень, сад благоухал по-летнему. Нежный аромат проникал в каждую клеточку, в каждое ядрышко и в каждый электрон моего тела. Затем я мысленно позволила себе перенестись на Тропу Света, к воротам, увитым плетями шиповника.

Стоя перед воротами, я произнесла:

Стоило мне закончить заклинание, как на меня снизошло спокойствие, чему я, признаться, удивилась.

Я украдкой оглянулась на цветы. Хризантемы, подняв головки, подозрительно прислушивались. А вот астры так и не повернулись. Выделываются. Они всегда были очень капризными.

Мой взгляд сосредоточился на импровизированном подиуме в центре сада. Футом в ширину и дюймом в высоту, он был связан с тонкой плетеной аркой, сделанной из болотного мха. По обе стороны от подиума стояли изящные золотые скульптуры. Скульптуры были с секретом: когда появлялись Существа, они возвещали об их прибытии с помощью золотых труб. Мама забрала их из нашего старого дома (вернее, из сада) и установила здесь, надеясь, что они когда-нибудь понадобятся.

До чего же я ненавижу, когда мама оказывается права!

Вновь подул ветерок, и на подиуме возник тонкий лучик света. Цветы разом вытянулись, даже астры перестали показывать характер. Свет становился все ярче, и вот появился контур. Материализуясь, фигура Светлого существа становилась все отчетливее; миниатюрная, она разрасталась и быстро приняла обычный размер.